Любить - значит страдать. - Ребекка Донован

Я застонала и повалилась ничком на двуспальную кровать:

– Знаешь, ведь как встретишь Новый год, так его и проведешь! Надеюсь, такое неудачное начало не наложит отпечаток на весь год!

Сара положила голову мне на плечо:

– Последний школьный год. А затем мы уедем в колледж. Нет, это будет лучший год в нашей жизни. Уж можешь мне поверить!

Но я снова застонала, так как не могла разделить ее оптимизма.

– Мы можем поговорить о том, что случилось прошлой ночью? – спросила я Сару, когда мы вышли из ресторанчика, где нам был предложен чудовищно жирный завтрак в окружении людей, которые сидели с таким видом, словно в гробу они видали этот Новый год.

– О чем? О том, что ты в конце концоврешила расстаться с девственностью, а я все изгадила?

– Нет, вот на эту тему я уж точно не намерена говорить! – отрезала я. – Ты ведь давеча сказала, что тебе нравитсяДжаред. Так что между вами происходит?

– Мне не слишком хочется об этом говорить.

Похоже, что-то произошло. Отказываться поговорить о парне совсем не в Сарином духе.

– Ты меня пугаешь!

– Эм, он живет в Нью-Йорке. Я пока учусь в школе. А скоро вообще перееду в Калифорнию, – без всякого выражения произнесла она. – Я больше не хочу себя мучить. Мне надо о нем забыть… снова. – Она сидела, не поднимая глаз, и усиленно делала вид, что набирает текст эсэмэски и ей сейчас ни до чего. Потом небрежно опустила мобильник в карман и сказала: – Спасибо, что согласилась вести машину. Если не возражаешь, я бы хотела на обратном пути поспать.

– Конечно, – ответила я.

Она начинала меня всерьез волновать.

Спокойная обратная дорога оставляла мне достаточно времени для размышлений, что не всегда является таким уж благом. Битых три часа разговаривать сама с собой – это, пожалуй, перебор, но в результате я осталась довольна результатом своего внутреннего диалога. Уж не знаю, правильное ли мое решение съехаться с матерью или нет, но попробовать в любом случае стоило.

– Давай сегодня просто поваляем дурака. Будем целый день смотреть кино, – предложила Сара, когда мы доставали вещи из машины.

– Звучит заманчиво.

Эвану пришлось везти Джареда в университет, поэтому в первый день нового года мы с Сарой сидели вдвоем перед широким экраном телевизора. Я попыталась, забыв обо всем, сосредоточиться на слащавых романтических комедиях или фильмах о тяготах подросткового возраста.

Сара, получив эсэмэску, неожиданно спросила:

– Эм, хочешь вечером пойти на вечеринку?

– Нет, не хочу, – не задумываясь ответила я.

– Ты что, вообще отказалась от вечеринок?

– Не знаю, – вздохнула я. – Просто страшно не хочется выслушивать идиотские вопросы и вообще всякую чушь от пьяных придурков. Не желаю больше быть ярмарочным уродцем.

– Им надо через это пройти, впрочем, так же как и тебе, – не согласилась Сара. – Ты не можешь вечно оставаться затворницей только потому, что кто-то может сболтнуть лишнего. Знаешь, рано или поздно кто-нибудь обязательночто-нибудь ляпнет. Ну и хрен-то с ним! Кто слушает?!

Я поняла, что Сара абсолютно права, и, улыбнувшись, сказала:

– Уговорила. Давай только не сегодня. Хорошо?

– Хорошо, – разочарованно пожала плечами Сара, ведь я уже почти полгода не была с ней ни на одной вечеринке.

– Но почему тебе самой не пойти? – предложила я. – Если мне никуда не хочется, это вовсе не значит, что ты должна сидеть дома!

– Ты уверена? – осторожно поинтересовалась она.

– Конечно, – вполне искренне ответила я.

У Сары мгновенно просветлело лицо. Она тут же схватила телефон, чтобы выяснить детали.

Неожиданно снизу раздался голос Анны:

– Девочки, мы вернулись! Поскорее спускайтесь и расскажите мне о приеме!

Сара вихрем помчалась вниз. Я медленно последовала за ней. Мне до сих пор так и не удалось привыкнуть к тому, что Сара привыкла делиться всеми событиями своей жизни с мамой. А по отношению ко мне Карл с Анной проявляли редкостное терпение и старались лишний раз на меня не давить. Однако даже самые невинные – и естественные для них – вопросы относительно того, как прошел мой день, обычно заставали меня врасплох.

Сара, как обычно, села по-турецки на огромной родительской кровати, я же скромно пристроилась в ногах. Анна распаковывала вещи, а Карл просматривал полученную почту.

– Эмма, это тебе! – вытащил он конверт из кипы корреспонденции.

– Спасибо, – ответила я.

Я внимательно изучала простой белый конверт без обратного адреса, а Сара пока взахлеб рассказывала во всех подробностях о вчерашнем вечере – начиная с убранства дома и кончая наградой Вивьен, ну и, конечно, фейерверком. А когда я задумчиво провела пальцем по штемпелю, где значилось «Бока-Ратон, Флорида», то неожиданно услышала:

– Эмма, а как отреагировал Эван, когда ты сказала ему о Стэнфорде?

Я испуганно подняла голову. Все трое выжидающе смотрели на меня, и я только сейчас поняла, что не поделилась новостью даже с Сарой.

– Он был очень взволнован, – смущенно ответила я, и они поняли, что дальнейших объяснений от меня вряд ли дождутся.

– С нетерпением жду встречи с твоей мамой завтра утром, – после минутного молчания сказала Анна. Я лишь кивнула, хотя почувствовала, что все внутренности буквально завязываются узлом. Анна как ни в чем не бывало продолжила: – А затем, думаю, мы сможем походить по магазинам.

– Ма, ты же знаешь, Эмма ненавидит магазины. Но я точно пойду! – ответила за меня Сара.

– Ну что, может, тогда посмотрим футбол? – предложил Карл, и я с облегчением вздохнула.

– А что вы делаете сегодня вечером? Разве Марисса Флеминг не устраивает вечеринку? – спросила Анна, абсолютно не удивив меня своей осведомленностью. Похоже, она была в курсе светской жизни абсолютно любого человека в городе.

– Да, и я собираюсь туда пойти с другими девочками, – раскраснелась в предвкушении удовольствия Сара.

– А ты, Эмма? – поинтересовалась Анна, убирая платье в шкаф.

– Просто посижу дома и почитаю, – неуверенно ответила я.

– Тогда ты поможешь мне выбрать прикид, – соскочила с кровати Сара.

– Конечно, – отозвалась я, точно зная, что в этом вопросе моя помощь ей не понадобится.

Проводив Сару до дверей, я в тысячный раз заверила ее, что не буду скучать. Потом села на разбросанные по полу подушки перед книжными полками, чтобы заняться таинственным конвертом.

Я попыталась вспомнить, что могло прийти мне из Флориды. Но письмо отнюдь не походило на официальное уведомление из колледжа. Обычный белый прямоугольник с написанным мелким почерком адресом семьи Маккинли.