Долгое эхо - Эрин Хантер

Воробей услышал, как Тростинка замела хвостом по земле, загоняя Вишенку и Кротика поближе к матери. Дым и Терновник недоверчиво вздыбили шерсть. Крутобок бросил работу и опустился на все четыре лапы, любопытство пульсировало сквозь его густую серую шерсть. Зашелестел куст жимолости, и старая Кисточка выбралась из палатки старейшин.

— Чего это они тут делают? — проскрипела она. Огнезвезд перешел поляну и поздоровался с гостьями.

— Надеюсь, у вас все в порядке?

Невидимка резко остановилась.

— Пятнистая Звезда умерла.

Воробей почувствовал, как поток воспоминаний захлестнул Огнезвезда: лесной пожар; котенок, спасенный из реки; заснеженные горы, пропахшие бедой и опасностью; отвага и упрямство, неукротимо горевшие в желтых глазах пятнистой Речной кошки. Воробей затаил дыхание, когда горечь Огнезвезда пронзила его сердце.

— Мы только что вернулись от Лунного озера, — вздохнула Мотылинка. — Невидимая Звезда получила дар девяти жизней.

Огнезвезд поклонился так низко, что коснулся усами земли.

— Невидимая Звезда! — громко воскликнул он, приветствуя новую предводительницу.

— Невидимая Звезда, — почтительным эхом отозвался Крутобок.

— Невидимая Звезда, Невидимая Звезда! — послышалось отовсюду, и новое имя Невидимки волной прокатилось по лагерю Грозовых котов. Враждебность и недоверие исчезли, как роса под лучами солнца.

Огнезвезд коснулся носом носа новой предводительницы.

— Как дела в Речном племени? — спросил он.

— Эта пора Зеленых листьев выдалась очень суровой, — со вздохом признала Невидимка. — Мы так зависим от озера, что не может выжить без него. Долгохвост с трудом вышел из палатки старейшин, усы его топорщились от любопытства. Кисточка положила хвост ему на плечо и подвела к Невидимой Звезде.

— Голод и жажда унесли жизни трех наших старейшин.

Кисточка напряглась всем телом.

— Кого?

— Черного Когтя, Зубатку и Первоцветик.

Воробей услышал, как Кисточка крепче прижалась к боку Долгохвоста.

Огнезвезд сел рядом с Невидимой Звездой.

— Возьмите укрепляющих трав на обратную доро- гу, — предложил он.

— Спасибо. С удовольствием возьмем, если у вас есть запас.

Воробей невольно подумал, что Пятнистая Звезда никогда бы не приняла помощь с такой готовностью.

— Мотылинка, — повернулся Огнезвезд к целительнице. — Иди с Воробьем, он даст тебе все нужные травы.

Воробей поманил хвостом золотистую кошку. Он был рад возможности побыть наедине с соседской целительницей, поскольку ему с самого утра не давал покоя один вопрос: как Мотылинка ухитрилась присутствовать на церемонии посвящения предводительницы, если сама не верила в Звездное племя? Отодвигая ежевику, закрывавшую вход в пещеру, он не удержался от соблазна пробраться в мысли Мотылинки. Но ее сознание было совершенно пусто. Она не думала ни о чем, кроме боли в натертых о камни лапах.

— Отдохни, — предложил Воробей, ныряя в расщелину стены, где хранились его запасы. Вытащив сверток, он бережно положил его к лапам Мотылинки. — Дать тебе мазь для стертых подушечек лап? — спросил он.

— Нет, спасибо, — поблагодарила целительница, слегка поменяв позу. — До дома уже недалеко.

— Но берег каменистый.

— Ничего, вот вернусь и сразу же обработаю лапы, — отмахнулась Мотылинка. — Я и так уже ограбила тебя, Воробей. Спасибо, что поделился с нами травами.

— Пустяки, у нас есть излишек, — заверил Воробей, а про себя подумал: «Но совсем небольшой». Спаленный засухой лес не давал большой надежды на пополнение запасов, а Голые деревья были уже не за горой, они притаились впереди, как лиса в темноте.

— Я заметила, Долголап почти не сгибает лапы, — сказала Мотылинка. — Ты не пробовал мазь из измельченного макового семени, календулы и окопника? Воробей изумленно повернулся к ней. Почему он никогда не слышал о таком средстве? Маковое семя могло успокоить боль, а календула и окопник боролись с воспалением.

— Превосходная мысль! Спасибо тебе!

— Я лечила такой мазью плечо Зубатки.

— Спасибо, — еще раз поблагодарил Воробей, разворачивая перед Мотылинкой свой сверток. — Вот пижма, водяная мята и ромашка. — Он никак не мог справиться со своим любопытством. Что почувствовала Мотылинка, увидев, как ее предводительница получает девять жизней? Поверила ли она в Звездное племя, когда, наконец, увидела его своими глазами?

Когда Мотылинка принялась тщательно заворачивать сверток, чтобы в целости донести травы домой, Воробей небрежно махнул хвостом и спросил:

— Как прошла церемония?

— Отлично, — спокойно ответила целительница. — Невидимая Звезда будет прекрасной предводительницей. У тебя нет травинки, чтобы перевязать охапку? Речная целительница не собиралась делиться с ними подробностями. Отлично. Воробей отошел в дальнюю часть пещеры и вырвал длинную травинку из кустика, росшего у подножия скалы. Возвращаясь к Мотылинке, он глубоко вздохнул и нырнул в ее воспоминания. Бледный рассвет заливал Лунное озеро, в котором отражалось тусклое серое небо. Воробей невольно вздрогнул, потрясенный яркостью образов, мелькавших в памяти Мотылинки. Он слишком привык к ночной тьме над Лунным озером. Видимо, Невидимая Звезда очень торопилась получить свои девять жизней, раз отправилась на встречу с предками утром. Мотылинка не сводила глаз с будущей предводительницы. Когда глашатая Речного племени легла возле кромки озера и, подвернув под себя лапки, коснулась носом воды, Воробью немедленно передались чувства целительницы — печаль, горечь и тревога за оставленное племя.

Воробей склонил голову. Ему было не понятно, почему Мотылинка испытывает такую отстраненность от своих соплеменников. Она заботилась и тревожилась о своем племени так же сильно, как и Воробей о своем, но на важнейшую церемонию смотрела со стороны, словно чужая.

Спавшая Невидимка внезапно содрогнулась и закричала от боли. Мотылинка вскочила и с тревогой уставилась на нее. «Неужели это больно?» — молнией пронеслось у нее в голове.

Но вот Невидимка снова затихла, и Мотылинка с трудом поборола желание подбежать и проверить, все ли с ней в порядке.

Воробей чувствовал ее смятение.

«Неужели с Невидимкой что-то происходит на са- мом деле!» — пронеслось в голове у Речной целительницы.

Нет! Мотылинка с жаром отбросила эту мысль.

«Да! — беззвучно воскликнул Воробей, всей душой желая убедить ее. — Как же ты можешь не верить?»

Но Мотылинка была слишком упряма. Настолько упряма, что Воробей невольно восхищался ее твердостью.

«Они ни разу не приходили ко мне, как же я могу в них верить?» — молнией полыхнуло в мозгу целительницы.