Записки экспедитора Тайной канцелярии - Олег Рясков

Пригнувшись, он пробрался к гнедому жеребцу. Подтянув подпругу, Иван бросил прощальный взгляд на лагерь, повернулся к лошади, чтобы сделать прыжок в седло, но не тут-то было. На него в упор смотрели блестевшие ненавистью глаза Яцуры. Калмык положил руку на спину лошади и приставил клинок к горлу Самойлова:

– Хитрый. Шайтан!

Тем временем две легкие фигуры быстро удалялись от монастыря. Девушка и ее спутник вмиг забыли о затекших от неподвижности ногах и устремились к свободе с приставшей случаю скоростью. Луна услужливо освещала поляну, отделявшую монастырь от леса, и позволяла различить среди деревьев силуэты спасителей и их лошадей.

Здесь я ненадолго прерву повествование, дабы пояснить читателю, что же за загадочная персона обрела нынче свободу с помощью нашего героя.

Мари, а полностью ее звали Мари Ан Доменик де Корвель, была седьмым ребенком в семье, да в придачу еще и младшим. Умирая, отец только погладил ее по голове и улыбнулся. Надежды, что он, обедневший дворянин, оставил в саду зарытый сундук с сокровищами, Мари не питала, а потому, как только ей исполнилось семнадцать, собрала свои пожитки в котомку и отправилась в путь. Она решила во что бы то ни стало добиться аудиенции у своего двоюродного дяди. Тот занимал какую-то должность в Ватикане, и Мари рассчитывала на его помощь. Однако чаяния сии не оправдались – ее даже не пустили на порог. Служка протянул ей пару экю и тут же захлопнул заслонку окошка на двери. Вот так она и оказалась с дядюшкиной подачкой в кармане в ближайшей харчевне. Увидев юную красавицу, подвыпившие посетители задумали позабавиться, но не тут-то было: единственное, чему научил своих детей старый мсье де Корвель, так это держать шпагу в руках, да не только держать, но и неплохо с ней управляться. Остудив пыл обидчиков, юная Мари наконец села за стол в надежде утолить голод, но тут на ее плечо легла чья-то рука. Девушка вскочила, вновь выхватив шпагу, но человек тот продолжал спокойно смотреть на нее. Повременив немного, он вкрадчивым голосом произнес:

– Я не мог принять тебя, так как мое положение обязывает не видеться ни с кем, кроме избранных, но помочь тебе – мой долг. Судя по всему, ты одинока и храбра. Это то, что нужно. Никаких привязанностей и обязательств. Я как раз искал такого человека.

Так Мари попала к масонам, став членом той части братства, которая выполняла различные опасные поручения. Она бы и сейчас не допустила оплошности, если бы не внезапность, с которой шайка налетела на их карету. К тому же она и ее спутник задремали, утомившись от долгой тряской дороги. Но оправдания излишни, когда жизнь висит на волоске.

Вернемся же к моменту побега. Вот уже совсем близки фигуры спасителей.

– Давай сюда, давай! – выступившие из темноты драгуны с готовностью скрыли запыхавшихся иноземцев за своими спинами, позволяя им отдышаться и высматривая, нет ли погони.

Маслов, правда, тут же всполошился о товарище:

– А Ванька где?

Мари хотела ответить, но никак не могла перевести дух – холодный ночной воздух сдавил горло. В сию же минуту со стороны лагеря раздался шум. Вожжов поднял зрительную трубу и сразу понял, что дело худо: разбойники повскакивали с мест, Ивана уже скрутили и вели к главарю.

– Взяли нашего Ваньку! Ох, уходить надо, пока не поздно.

Маслов замер, так вглядываясь вдаль, словно Иван должен был подать ему знак, верно ли решение. Вожжов же круто развернулся и направился к лошади, но его остановил неожиданно властный голос спасенной иноземной девицы:

– Ви хотеть бросать ваш друг там?! – глаза Мари грозно сверкали.

Драгун несколько смутился, но тотчас совладал с собой:

– Я хочу спасти вас от гибели. Или вы желаете вернуться обратно?

– Ca ne te suffit pas? Tu en veux encore? – обрел, наконец, дар речи Ла Шанье, второй спасенный.

– Тебе этого мало? Ты еще чего-то хочешь?

Девушку, однако, это не остановило. «Один в

поле не воин» – она слыхала эту русскую пословицу. Знал ее, наверное, и тот молоденький офицер, что попался теперь, и все же не побоялся в одиночку отправиться вызволять их из плена. Такая отвага заслуживала уважения. То обстоятельство, что смелый русский был еще и весьма хорош собою, Мари отметила уже после, хотя в ее решении оно определенно сыграло не последнюю роль. Вот почему оставить своего спасителя на верную погибель она никак не могла.

– Je n’abandonnerai pas celui qui m’a sauve![1]– заявила француженка, быстро подошла к лошадям и достала пистолет из кобуры. – Если кто готов мне помогать, то я жду пьять секунд.

– Вот это баба! – вполголоса пробормотал Вожжов. – Ну ладно, коли так, повоюем.

– Н-да! – озадачился Маслов. И тут же, приняв ситуацию, подошел к девушке и взял ее за руку. – Ежели вы, барышня, хотите пострелять, курок надобно взвести.

Ла Шанье с явной неохотой достал из седельной кобуры вторую пару пистолетов и, буркнув «Bien!», присоединился к маленькому отряду.

«Дурачина! – ругал себя Самойлов. – С конем тебе расставаться жалко было. Что ж, теперь с головой расстанешься!» Лагерь бандитов гудел, как улей.

– Ворон ворону глаз не выклюет, говоришь? «Товар» зачем отпустил мой?! – все больше горячился главарь, выказывая недовольство поведением незваного гостя.

Самойлов сплюнул кровь с губы:

– Чтоб не испортился.

– А-а, – протянул поляк и добавил: – Ну вот с утра на кол сядешь! Ребята, свяжите его, – приказал он и отправился спать.

Не пожелал ночью руки марать. Это и хорошо. Вон птица с ветки слетела, значит, не оставили его товарищи, рядом где-то, удобного случая ждут. Ну и он подождет. Куда теперь спешить? А пока он подставил руки довольному победой калмыку, тот связал их с усердием, и Самойлов занял место у столба, от которого еще недавно вызволил иноземцев.

Но не успел наш Ваня смежить глаза – день все-таки выдался не из легких, а вздремнуть все никак не удавалось, – как на опушке леса показались четыре фигуры, грохнули выстрелы. Трое бандитов покатились по земле, скорчившись от боли. Оставшиеся оказались не из пугливых, схватились за оружие, чтобы достойно встретить нападавших.

Но отряд, спешивший на подмогу Самойлову, и не думал отказываться от столь «теплой» встречи. Мари одним выстрелом уложила бегущего на нее с шашкой в руках казака и, выхватив у него из-за пояса нож, метнула в злополучный столб. Самойлов от неожиданности сначала опешил, но потом догадавшись, к чему сей ловкий маневр, начал резать путы на руках.

Другой бандит прицелился в хваткую французскую девку, но был опрокинут навзничь метким выстрелом Ла Шанье. Мари выхватила у убитого шпагу, но тут же пуля ожгла плечо, она осела от боли, и в этот миг за ее спиной снова выросла фигура Ла Шанье с двумя пистолями в руках. Его выстрелы задержали бандита, рванувшего к Мари, чтобы добить раненую шашкой.