Иоанна - женщина на папском престоле - Донна Вулфолк Кросс

– Ну… – Джоанна хотела успокоить брата, но напряжение последних двух дней довело Джона до отчаянья.

– Он побьет меня, – и Джон расплакался в голос. – Не хочу, чтобы меня били!

На пороге появилась Гудрун. Беспокойно оглянувшись, она поспешила к Джону.

– Перестань. Хочешь, чтобы отец услышал? Говорю тебе, замолчи!

Джон неловко спустился с алтаря, откинул голову и завопил во все горло. Не обращая внимания на слова матери, он продолжал рыдать, и слезы ручьями текли по его раскрасневшимся щекам.

Гудрун схватила Джона за плечи и стала трясти так, что его голова откидывалась то назад, то вперед. Глаза у него при этом были закрыты. Джоанна даже слышала, как стучали зубы Джона. Наконец, он вздрогнул и взглянул на мать.

Она прижала его к себе.

– Ты больше не будешь плакать. Ради твоей сестры и ради меня ты не должен плакать. Джон, все будет хорошо, только молчи, – она укачивала его, пытаясь успокоить и убедить.

Джоанна задумчиво смотрела на них, понимая, что Мать права. Джон, не отличавшийся умом, не мог заменить Мэтью. Но… Лицо ее вспыхнуло от возбуждения, когда в голове промелькнула отчаянная мысль.

– Что такое, Джоанна? – Гудрун заметила странное выражение на лице дочери. – Ты заболела? – Это очень встревожило ее, потому что демоны, вызывавшие лихорадку, все еще обитали в доме.

– Нет, мама. Но у меня есть идея, отличная идея! Гудрун про себя застонала. У девочки полно идей, но от них одни неприятности.

– Да?

– Папа хотел, чтобы Мэтью учился в дворцовой школе.

– Знаю.

– А теперь он пожелает, чтобы Джон занял место Мэтью. Поэтому Джон и плачет, мама. Он сознает, что у него ничего не получится, и боится рассердить палу.

– Ну и что? – удивилась Гудрун.

– Мама, это могу сделать я: учиться вместо Мэтью. Потрясенная Гудрун молчала. Ее доченька, ее деточка, которую она так любила, единственная, с кем могла поговорить на родном языке и поделиться секретами, будет изучать священные книги христианских завоевателей? Мысль о том, что Джоанна думала об этом, была невыносима.

– Что за чушь! – опомнилась Гудрун.

– Я буду хорошо учиться, – настаивала Джоанна. – Мне нравится учиться всему, я могу это сделать, и тогда Джону будет нечего бояться. Ему трудно. – Джон сдавленно всхлипнул, все еще пряча голову на груди матери.

– Ты девочка. Это не для тебя, – снисходительно заметила Гудрун. – Кроме того, папе это не понравится.

– Но, мама, так было раньше. Теперь все изменилось. Разве ты не видишь? Теперь папа думает по-другому.

– Я запрещаю тебе говорить об этом с отцом. Наверное, что-то случилось с твоей головой от голода и усталости, как у брата. Иначе ты бы не говорила такой ерунды.

– Но, мама, если бы я могла показать ему…

– Я сказала: хватит! – тон Гудрун исключал дальнейшие возражения.

Джоанна замолчала. Она нащупала на груди под платьем медальон Святой Екатерины, который Мэтью вырезал для нее. Ну и что, что я девочка.

Джоанна подошла к Библии, лежавшей на небольшом деревянном столе, подняла ее, ощупав привычный позолоченный переплет. Запах дерева и пергамента, напомнил Джоанне об их занятиях с Мэтью, обо всем, чему он учил ее, и обо всем, что ей хотелось узнать. Возможно, если я покажу папе, что умею… Надеюсь, тогда он поймет, что я справлюсь. И снова Джоанну охватила радость. Но не исключены неприятности. Папа может очень рассердиться. Отец часто бил Джоанну, и сила его гнева была ей хорошо знакома.

Она стояла в нерешительности, поглаживая ровную поверхность деревянного переплета Библии. Внезапно открыв книгу, Джоанна попала как раз на Евангелие от Иоанна, то место, с которого Мэтью начал учить ее читать. «Это знак», – подумала она.

Мать сидела к ней спиной, укачивая Джона, который перестал рыдать и только икал. Это мой шанс. Джоанна понесла открытую книгу в другую комнату.

Отец сгорбившись сидел на стуле, опустив голову и закрыв лицо руками. Когда Джоанна подошла, он не шелохнулся. Испугавшись, она вдруг остановилась. Идея показалась ей невозможной, абсурдной. Отец никогда не согласится. Джоанна уже собиралась уйти, когда отец отнял руки от лица и посмотрел на нее. Она стояла перед ним с раскрытой книгой.

Ее голос дрожал, когда она начала читать:

– In principio erat verbum et verbum erat apput Deum et verbum erat Deus…

Отец не остановил Джоанну, и она продолжила чтение с большей уверенностью.

– Все через Него начало быть, и без Него ничто не могло быть, что начало быть, В Нем была жизнь, и жизнь была свет людям. И свет во тьме светит, и тьма не объяла его.

Красота и сила слов вдохновили девочку, придали сил и уверенности. Она дошла до конца, раскрасневшись от успеха и зная, что прочла очень хорошо, Джоанна взглянула на отца. Он пристально смотрел на нее.

– Я умею читать. Мэтью научил меня. Мы делали это тайком, чтобы никто не знал, – произнесла она на одном дыхании. – Ты будешь гордиться мною, папа. Я знаю. Позволь мне учиться вместо Мэтью, и я…

– Ты! – яростно зарычал отец. – Это ты! – он с упреком указал на нее. – Это именно ты! Из-за тебя Господь проклял нас. Ненормальный ребенок! Предательница! Ты убила брата!

Джоанна задохнулась. Каноник приблизился к ней с поднятой рукой. Джоанна уронила книгу и хотела убежать, но он поймал ее, развернул к себе и хлестнул по лицу с такой силой, что она отлетела к стене, ударившись о нее головой.

Отец подошел к ней. Джоанна заслонилась, ожидая нового удара, но его не последовало. Спустя мгновение раздались хриплые гортанные звуки. Она поняла, что отец плачет. Никогда Джоанна не видела плачущего отца.

– Джоанна! – Гудрун поспешила в комнату. – Что ты сделала, деточка! – Она опустилась на колени, разглядывая синяк под правым глазом дочери. Находясь между мужем и Джоанной, Гудрун шептала: – Что я тебе говорила? Глупенькая девочка, смотри, что ты наделала! – Чуть громче она произнесла: – Отправляйся к брату, ему нужна твоя помощь. – Она помогла Джоанне встать и быстро отвела ее в другую комнату.

Каноник мрачно посмотрел на Джоанну, когда она шла к двери.

– Забудь про девочку, муж мой, – сказала Гудрун, чтобы успокоить его. – Не обращай на нее внимания. Не отчаивайся, Помни, у тебя есть еще сын.

В августе созрели пшеничные колосья. На восьмом году жизни, Джоанна впервые встретилась с Эскулапием. Он остановился в доме каноника на пути в Майнц, где должен был преподавать в кафедральной школе.

– Добро пожаловать, господин, добро пожаловать! – приветствовал Эскулапия отец Джоанны. – Мы рады, что вы благополучно прибыли. Надеюсь, путешествие не слишком утомило вас? – он почтительно поклонился гостю через порог. – Входите, отдохните. Гудрун! Принеси вино! Ваш визит большая честь для моего скромного дома. – По поведению отца Джоанна догадалась, что Эскулапий очень известный ученый.