Время библиомантов. Противостояние - Кай Майер

– Человекоподобные экслибры его не интересуют. Только звери.

Фурию не покидало чувство, что пора куда-нибудь смыться, так как Изида, не ровён час, взорвётся.

– А в курсе ли его партнёры в Академии? – спросила экс-агент.

– Тебе лучше знать, – возразил Финниан. – Ты на них вкалывала, не я. – На минуту показалось, что он хочет схватить Изиду под локоть и потянуть за собой. Но, несмотря на упадок сил, она могла бы ему одним махом перебить кисть руки. – Давай, не вечно же пиявки будут их удерживать. В любую минуту здесь может нарисоваться патруль.

Он повёл их с крыши сквозь лабиринты коридоров и дворов окольными путями. Библиотека располагалась всего в двух шагах. За стенами раздавались отчётливые голоса мужчин – смесь проклятий и полных отвращения возгласов. Они, видимо, пытались одолеть нашествие пиявок.

Потолок помещения, составленный из грязных стеклянных вставок, был похож на купол зала ожидания на каком-нибудь старинном вокзале.

Тусклое уличное освещение позволяло различить решётку, установленную над стёклами. На длинных проводах болтались лампы, но все они были выключены. Внезапно сработал детектор движения, от которого вспыхнул целый ряд точек-лампочек, заливших самые невообразимые артефакты ярчайшим белым светом.

Запертые в витринах и стеклянных ящиках дюжины чучел-экспонатов – в большинстве своём звери и сказочные существа – Фурия не могла сопоставить ни с одной определённой книгой. Вот – крокодил ростом с ребёнка, покуривающий трубку и стоящий на задних лапах под зонтиком. А вот – с головы до ног увешанная драгоценностями медведица, рассматривающая себя и двух своих малышей в высоком зеркале в стиле ар-нуво. Вот – лев, восседающий на троне, словно король, в короне из оленьих рогов. Здесь же – жуткая парочка зайцев, одетых как бойцы-боксёры; две обезьяны, разыгрывающие за столом партию в покер; зебра, навсегда застывшая во время галопа по саванне. Все эти звери отличались от их обычных соплеменников. У обезьян были накладные крылья летучих мышей, у льва – шесть ног, у зайцев – человеческие руки. Громадные лебединые крылья на хребте зебры выглядели так, словно они в следующий миг вознесут её ввысь.

В стеклянных ящиках и на неосвещённых полках ждали своего часа другие образы. На стенах висели головы, привинченные к плоским блюдам – причудливые существа, частично с человеческими чертами. Воздух в зале был пропитан стойким запахом шерсти, химии и нафталина.

Финниан потянул Фурию за руку:

– Нам пора дальше!

Спотыкаясь в полутьме, она заковыляла следом за ним, ёжась под взглядом бесчисленных пар стеклянных глаз и прилагая немалые усилия, чтобы отвести взгляд от ниш с существами, изображавшими причудливые сцены. Ей давно было не по себе, а сейчас становилось всё хуже и хуже…

Перед ними выросли распашные ворота, ведущие во второй зал собрания. По сведениям Финниана, план Санктуария находился в подсобном помещении к третьему залу. Сам Финниан там никогда не был, но слышал об этом помещении от людей из банды Мардука. Кэт – единственная, кто однажды лицезрела всё изнутри. Тогда она пролезла сюда через люк в потолке во втором зале. Финниан приоткрыл дверь, чтобы заглянуть внутрь, но тотчас предостерегающе поднял руку.

– Что там? – Изида изнывала от нетерпения.

Он повернулся к своим спутницам и приложил палец к губам. С той стороны, откуда они пришли, долетел шум: в предыдущий зал подоспела толпа охранников, кто-то безуспешно тряс ручку двери, которую Финниан закрыл за собой украденным ключом. Один охранник по этому поводу грубо высказался, другие загоготали, и вся группа поспешила дальше, в направлении библиотеки.

– Вот и отлично, – сказал Финниан и прошмыгнул в ворота.

Следующий зал тоже наполняли витрины и шкафы, где содержались предметы из истории библиомантики – от авторучек, чернильниц и письменных принадлежностей исторических личностей до колоссальных печатных станков, на которых печаталась ранняя библиомантическая литература. Должно быть, с одной из таких полок Кэт и стащила мумифицированную руку какого-то библиоманта, которую отдала Финниану. Здесь хранились и кое-какие книги, но немного: для книг предназначалась отдельная библиотека. Они уже дошли до центра зала, как вдруг кто-то схватил Фурию сзади. Изида, предупреждающе зашикав, потащила её к одному из шкафов.

– Финниан! – шёпотом окликнула она.

Тот оглянулся, перевёл взгляд, куда она указывала – к потолку, и прижался к полкам рядом с Фурией. Под куполообразным стеклом что-то подрагивало, едва различимое на фоне паутины из железных прутьев. Крошечное существо, не больше стрекозы. В следующий миг к нему присоединились ещё четыре точечки – все на равных расстояниях друг от друга.

– Оригами, – прошептала Изида, – но не из наших.

Фурия думала, что они водятся только в книжных катакомбах их резиденции; первых оригами вывели её предки, чтобы те съедали пыль с полок. Правда, скоро Ферфаксы утратили контроль над своим детищем. Оригами принялись буйно размножаться и теперь ютились тысячами в бесконечных проходах. Позднее Ариэль и Изида приняли решение некоторых из них приручить и использовать как почтальонов. То, что и Мардук выдрессировал из своих оригами лазутчиков, явилось полной неожиданностью.

– Что-то уж очень много библиомантики, – заметила Изида, – такого здесь быть не должно.

– Ты мог бы нас о них предупредить! – шепнула Фурия Финниану с упрёком.

– А я и сам был не в курсе, – стал оправдываться он. – Вполне возможно, что Мардук выпускает их только здесь, в этих залах.

– Кэт о них тоже ничего не говорила, – произнесла Фурия задумчиво.

Стайка из пяти птичек-оригами проплыла высоко над их головами. Однако Фурия смогла различить их сложенные из бумаги контуры, заострённые крылышки и угловатые туловища.

Прежде чем Изида успела расстегнуть крючки на корсаже, Фурия, распахнув свою сердечную книгу, уже расщепляла страничное сердце. Между листами её тлели скрижали, напоминая металлический орнамент в огне кузнечного горна.

– Давай-ка этим займусь я, – предложила она Изиде и сосредоточилась на пяти крошечных точках под потолком.

Стайка как раз перестроилась, превратившись в широкий клин, и теперь пошла на снижение.

Во время чтения сокровенных слов внутри страничного сердца у Фурии перехватило дыхание, и потому читала она так тихо, что даже стоявший рядом Финниан ничего не мог разобрать.

Птичку в центре охватило пламя; она качнулась к соседке – огонь перекинулся и на неё. Спустя две секунды полыхала уже и третья. Обе крайние яростно затрепыхались влево и вправо. Сосредоточившись на одной из них, Фурия мысленно сама обернулась в вихрь жара, она взметнулась к потолку, но промахнулась на волосок, недооценив изворотливость маленькой шпионки. Впопыхах она прыгнула вперёд и, как только опять увидела птичку над собой, прочла следующую сентенцию из страничного сердца.

Птичка-оригами, потрескивая, исчезла в необъятном облаке дыма, из которого тотчас же посыпался пепел. Теперь оставалась последняя.