Страна овец - Илья Шумей

-Да ты что! – Василий посмотрел на меня как на идиота, - мы же тут как на ладони! Нас сразу же заметут! Сейчас вернемся в толпу, и примерно из второго-третьего ряда и будем бросаться. Потом сразу же все разбегаемся.

-Понятно.

-Тогда за дело, - он подхватил предательски булькнувшую сумку, и мы начали проталкиваться обратно к входным воротам.

Забившись в самый центр толпы, мы остановились и стали дожидаться подходящего момента. Здесь, в гуще событий, мною овладело необычайное возбуждение. Все происходящее казалось немного странной, но вполне безобидной шумной вечеринкой. Мысль о том, чтобы бросить бутылку с зажигательной смесью в окно, где находились люди, не вызывала абсолютно никакого отторжения и в данной ситуации представлялась совершенно нормальной и естественной.

Я раньше читал об особенностях поведения человека в толпе, когда критическое восприятие действительности отключается, и ты становишься бездумной частью «коллектива», но сейчас мне было некогда остановиться и посмотреть на себя со стороны.

Толчок в бок несколько вернул меня к действительности.

-Бери, - Василий протянул мне две бутылки со свисающими хвостами тряпочных фитилей, - сейчас начнется самое интересное.

Неизвестно, откуда он знал, когда и что будет происходить, но действительно почти сразу же послышался глухой удар, за которым последовал долгий и переливчатый звон бьющегося стекла. Толпа одобрительно заревела.

Еще пару бутылок он вручил другому парню, щуплому и белобрысому, которого, по-видимому, «завербовал» раньше.

-Пусть разобьют еще пару окон, - в руках у Василия появилась зажигалка, - потом бросаем и немедленно делаем ноги. Понятно?

Я кивнул.

Вслед за первым камнем на витрину салона обрушился целый град палок, камней и пустых пивных бутылок. Поверх голов мне было видно, как под напором демонстрантов начинает заваливаться кованая ограда.

-Ну-ка, ну-ка, - Василию пришлось подпрыгивать, чтобы разглядеть, что происходит впереди, - кажется нам пора!

Он чиркнул зажигалкой, и в наших руках вспыхнули смертоносные свечи.

-Расступись! – он всем своим весом навалился на подпиравших нас сзади людей, освобождая нам пространство для маневра, - давай!!!

Мы с белобрысым синхронно размахнулись и швырнули поверх голов наших бензиновых джиннов.

«Ф-р-р-р-р!» - пропели горящие фитили, и ответным эхом из осаждаемого салона донесся пронзительный женский визг. Не останавливаясь, я перехватил в правую руку вторую бутылку и бросил ее вслед за первой. Аналогично поступил и мой напарник.

-В яблочко! – восторженно воскликнул Василий, но тут же перешел на деловой тон, - все, расходимся. Быстро!

И тут же невероятным образом растворился в толпе, которая, словно протрезвев от содеянного, отхлынула от искореженной ограды и начала стремительно рассыпаться по окрестным улочкам. На данный случай у меня не было припасено какого-либо плана действий, и я тупо стоял и смотрел, как огонь лижет рамы, усеянные кривыми зубами остатков выбитого стекла. Возбуждение схлынуло, уступив место опустошенности и апатии.

-Куда идти-то? – услышал я вопрос и, повернув голову, обнаружил, что мой тощий подельник все еще здесь.

-Домой, - вздохнул я, но в следующую секунду донесшийся из-за угла дома вой полицейской сирены вывел меня из оцепенения, - и не идти, а бежать!

Обгоняя других людей, мы рванули в противоположном от приближающихся сирен направлении, но очень быстро обнаружили, что так просто ничего не бывает. Из-за поворота улицы впереди показались полицейские в полном боевом облачении, с дубинками и щитами. Вой сирен выгнал нас прямо на ловцов. До них оставалось меньше ста метров, когда ситуация усугубилась еще сильнее.

Вынырнувший из-за частокола пластиковых щитов офицер окинул взглядом заполненную мечущимися людьми улицу и неожиданно указал рукой прямо на нас. Полиция явно действовала не вслепую. Камеры видеонаблюдения наверняка зафиксировали наши «подвиги», и легко отделаться у нас теперь уже не получилось бы.

Первым моим побуждением было метнуться в ближайшую подворотню, но я вовремя сообразил, что таким образом смогу лишь отсрочить неизбежное. Лабиринты окрестных дворов были мне совершенно незнакомы, и я оказался бы в них как в ловушке. Вместо этого я принял неожиданное и на первый взгляд парадоксальное решение и что было сил помчался вперед, навстречу разворачивающейся полицейской шеренге.

-Ты куда!? – воскликнул мой коллега по несчастью, но, судя по топоту за спиной, последовал моему примеру.

Наш отчаянный маневр явно застал полицейских врасплох. Мы пролетели буквально в нескольких метрах от вытянутых в нашу сторону дубинок, и запоздалые крики и требования остановиться неслись уже нам в спину. А гоняться в полной выкладке за двумя полоумными студентами – абсолютно бессмысленное занятие.

Впрочем, этим можно заниматься и сидя в патрульной машине.

Я услышал, как сзади коротко взвизгнули шины, взвыла сирена, и ее оглушительный вой начал быстро приближаться. Бег по прямой себя исчерпал, и мы нырнули в первый же переулок, надеясь, что подготовить на нас здесь засаду еще не успели.

Тесный дворик снова вернул нам преимущество. Хлопки дверей свидетельствовали о том, что полицейским пришлось продолжить погоню на своих двоих. Я с трудом поборол в себе желание обернуться и посмотреть, далеко ли мы оторвались от преследователей. Знание это вряд ли чем-то мне поможет, а вот споткнуться я могу элементарно. Мой коллега, однако, все же не вытерпел и решил бросить короткий взгляд назад, чем тут же подтвердил правильность моих рассуждений.

С коротким приглушенным матюком он взмахнул руками и растянулся на земле. Здесь мне и следовало бы его оставить, но удивительно неуместный в данной ситуации дух солидарности заставил меня притормозить. Я схватил бедолагу за шиворот и снова поставил на ноги.

-Не зевай! – огрызнулся я и уже, было, побежал дальше, но парень вдруг охнул и запрыгал на левой ноге.

-Я ногу подвернул! – простонал он, нервно озираясь на приближающихся полицейских.

Мне представился второй шанс оставить его и спасти свою шкуру (тем более что полицейские наверняка задержались бы, чтобы его скрутить), но я опять его упустил. Я закинул его руку себе на шею и наполовину понес, наполовину поволок его, охающего и стонущего, дальше, к ведущей из двора арке. Преследователи, сообразив, что их добыча уже никуда от них не денется, сбавили темп и перешли с бега на быструю ходьбу. Развязка была уже близка.

Темнота арки охватила нас гулким эхом нашего же кряхтения и шарканья. В голову лезли злорадные и назойливые мысли, что я сам дурак, что надо было сидеть дома, что нечего было соглашаться на Васильевы провокации, что надо было разбегаться по одному, и что еще не поздно эту бестолочь здесь бросить.

Последняя идея немного задержалась, предоставляя возможность повнимательнее рассмотреть свои соблазнительные формы, но додумать ее до конца я не успел.