Как уморительны в России мусора, или Fucking хорошоу! - Дмитрий Черкасов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Сейчас будет, — сообщил майор, лучезарно улыбаясь директору издательства. — Так когда пропал ваш автор?
— Вот, — Дамский покопался в кожаной папке с тисненым золотом вензелем "Fagot[16]-press" и извлек на свет божий парочку рекламных плакатов, — посмотрите…
— Интересно, — Соловец разгладил глянцевые листы, сообщавшие о том, что некие «авторы бестселлеров» А.Чушков и Д.Беркасов под общим псевдонимом Б.К.Лысый написали «новый блокбастер» про какого-то «вора в законе» по кличке «Народный Целитель» и сие «гениальное» произведение издано в серии «Закон жулья». — Это Чушков пропал? Или Беркасов?
— Никуда они не пропадали, — горестно пробубнил издатель. — Пропал другой… Тот, который написал.
— Тогда зачем вы мне это показываете? — не понял начальник убойного отдела.
— Чтобы вы были в курсе, если на меня будет совершено покушение, — скрипуче заявил Дамский и оглянулся, словно ожидал увидеть у себя за спиной подслушивавшего разговор киллера.
— Кто-то собирается? — Майор взял слегка обгрызенную наглыми крысами шариковую ручку.
— Один из этих двоих, — страшным шепотом поведал издатель.
— И кто же? — Соловец тоже понизил голос. — Скажите, Ираклий Вазисубанович…
— Пока не знаю…
— Но узнаете?
— Обязательно.
— Ну, вот тогда и приходите, — облегченно вздохнул страж порядка.
— Я решил сообщить заранее. — Дамский ослабил узел аляповатого турецкого галстука в зеленый горошек на розовом поле, приобретенный им у нечистого на руку продавца-албанца возле бутика «Версаче» на площади Святого Петра в Риме, и с интонацией профессионального стукача-инициативника заявил. — Проинформировать, так сказать.
— И это правильно, — согласился Соловец. — Тогда, когда вас все-таки убьют, мы будем знать, кого арестовывать.
Генеральный директор издательства «Фагот-пресс» обиженно засопел, но поставить на место невежливого майора не успел, ибо за его спиной распахнулась дверь, и в кабинет ворвался стажер Мартышкин — взор горит, штаны измяты, в руках — совковая лопата.
— А-а! Вот и наш сотрудник! — непритворно обрадовался Соловец, мечтающий побыстрее выпроводить посетителя. — Познакомьтесь! Младший лейтенант Мартышкин. Сысой… как тебя по батюшке?
— Бедросович, — гордо ответствовал запыхавшийся стажер.
— Человек пропал. Видимо, взят в заложники, — с места в карьер начал майор и добавил заговорщицким тоном. — А вот этот господин…
Но договорить Соловец не успел.
— Колись, сволочь! — Тщедушный младший лейтенант издал крик раненого в ягодицу молодого носорога, отшвырнул в сторону лопату и мертвой хваткой вцепился издателю в глотку. — Колись, а то хуже будет!…
* * *
— Черт, не видно ни хрена! — низкорослый Рогов несколько раз подпрыгнул, стараясь заглянуть в окно первого этажа театра «Балтийский гном», но тщетно.
Рост в сто пятьдесят пять сантиметров не обеспечивал должного обзора.
— Давай, волоки сюда этого! — приказал Вася.
Дукалис подтащил к стене спящего Ларина, уложил возле водосточной трубы. Рогов тут же взобрался блаженно улыбавшемуся Андрею на грудь, став таким образом на четверть метра выше.
— Другое дело! — опер-коротышка припал к окну. — Не, ну что за люди? Решеток нет, а в комнате шмотки свалены, кошелек лежит, сумочка чья-то… Упрут — а они потом к нам! Спасите-помогите, товарищи милиционеры, нас обокрали… Тьфу! — Рогов возмущенно сплюнул себе под ноги, прямо Ларину на пальто. — Козлы гражданские! Совсем о безопасности не заботятся… Ладно. — Василий стащил с себя шарф, сноровисто обмотал им руку и привычно треснул кулаком в центр стекла.
Зазвенело.
Рогов взобрался на подоконник, открыл изнутри шпингалет, распахнул одну створку и спрыгнул внутрь гримерки.
— Толян, принимай! — спустя несколько секунд раздался придушенный голос Васятки и на улицу вылетел первый сценический костюм — клетчатый.
* * *
Генеральный директор тоненько взвизгнул, когда колено стажера надавило ему на низ живота, и засучил ногами.
Ошалевший Соловец не сразу, но все-таки вышел из ступора, с трудом отодрал разошедшегося стажера от начавшего уже синеть Дамского и отшвырнул Сысоя в сторону.
— Ты обалдел?! Это же не преступник! Это — заявитель! Ираклий… как его?.. Вазисубанович! Ираклий Вазисубанович! Вы живы?!
Издатель с трудом поднялся, вновь уселся на стул и покрутил головой.
— Воды?! — Майор поднес к дрожащим губами Дамского граненый стакан с мутной водой, на краю которого виднелись отпечатки губной помады. — Ираклий Вазисубанович, не молчите!
— Я…, — прохрипел белый как мел генеральный директор. — Я… Да я на вас… Да я в Европейский суд по правам человека… Да я министру…
— Это ошибка! — вскричал Соловец и схватил валявшуюся в углу дубинку. — Не держите на нас зла! Сейчас я все исправлю! — Он двинулся на барахтавшегося среди перевернутых стульев Мартышкина и замахнулся. — Смотрите!
Первый удар «демократизатора» пришелся Сысою по спине.
Стажер охнул и повернулся лицом к напавшему с тыла противнику.
— Видите?! — орал Соловец, молодецки размахивая дубинкой и демонстративно обрабатывая вяло отбрыкивающегося стажера. — Видите?! Сейчас я ему устрою! А теперь — по харе, по харе!..
Резиновое изделие номер один перетянуло Мартышкина поперек физиономии.
Полуоглушенный Сысой забрался под стол, майор ринулся на четвереньках за ним, норовя вонзить дубинку в откляченный худой зад.
Дамский в ужасе закрыл глаза.
Невнятные вопли и глухие удары слышались еще с минуту, затем затихли.
Книгоиздатель приподнял одно веко.
Потный и тяжело дышащий Соловец опирался рукой о столешницу. Дубинка лежала рядом с плакатами, извещавшими о новом «блокбастере» издательства «Фагот-пресс». Под столом валялся избитый стажер.
— Ну, вот, — майор одним махом опрокинул в себя стакан портвейна «777», — думаю, инцидент исчерпан… Давайте вернемся к вопросу о пропавшем авторе… Ираклий Вазисубанович, так как его зовут?
* * *
Переодевались на лестнице дома напротив театра, выбирая из груды свистнутой одежды подходящие по размеру вещи.
Рогову достались черные смокинг, котелок и алые хохляцкие шаровары, Дукалису — клетчатый костюм с таким же клетчатым кепи. Худому и длинному Ларину пришлось впору только напоминавшее пижаму одеяние узника немецкого концлагеря — серое, в широкую черную вертикальную полоску, с номерной бирочкой на левой стороне груди и со здоровенной желтой шестиконечной звездой на спине. Поверх лагерной одежонки натянули многострадальное драповое пальто.