Ледяной Всадник - Ана Мелех

– Здесь обучают в двух направлениях, – продолжила Эсма. – Как сохранять жизнь и как ее отнимать.

– Я учусь на факультете Смерти, а Эсма на факультете Жизни.

Такое полярное разделение показалось мне несколько топорным, но вслух я этого, конечно же, не озвучила. Очень уж голова болела что-то, видимо, как результат сдерживаемых эмоций, которые меня переполняли.

– И здесь учатся все желающие?

– Нет, – в один голос отозвались близнецы.

– Эта школа только для обладающих силой. Здесь учатся обладающие Силой из всех двенадцати миров.

– Что-то я ни о чем подобном не слышала, – осторожно отозвалась я.

– Конечно, ты же из первого мира, как я понимаю, – тоном учителя заговорил Эндор. – Ваш мир лишен силы.

– Да нет же, не лишен, – перебила его Эсма. – Просто грань вашего мира слишком прочная, нити внешней силы, которые занимают пространство между мирами, не ощущаются в вашем мире. Из-за этого внутренняя сила пробуждается в людях очень редко.

– Она пробуждается и в тебе, поэтому Айсайар и привел тебя.

– Вообще удивительно, как он смог тебя почувствовать, а потом еще и открыть два перехода за сутки через грань твоего мира, – задумчиво произнесла Эсма, когда мы поворачивали за очередной угол.

– Я тебе говорил, он точно работает с каким-нибудь усиляющим артефактом, скорее всего со Слезой Единого! – Заговорщицки прошептал мальчишка. – Ни у кого нет столько силы, только у Единого.

– Да брось! – Отмахнулась Эсма. – Слеза Единого – это сказки, ее никто не видел.

– Так что там на счет чего-то во мне пробуждающегося? – Решила я вернуть разговор в более интересное для меня русло.

– Ты тоже обладающая силой, раз Айсайар привел тебя, – глядя на меня, как на маленькую и неразумную сказал Эндор.

– Это что вообще значит?

– Ну это… Как бы сказать… У вас это называется «магия», – очень обрадовался провожатый тому, что все-таки смог подобрать подходящее слово.

Я даже не стала спорить, решая поберечь и так быстро истощаемые психические ресурсы, иначе мне грозила банальная бабская истерика, которая явно не избавит меня от головной боли, а вот проблем вполне может добавить.

– Хорошо, так на кой… простите, я тут? – Не понимая, как эти бредовые объяснения связаны с тем, что я была насильно выдернута из своего мира.

– Никто не знает, какой будет та сила, которая в тебе проснется, – пожала плечами Эсма. – Может, ты сможешь растить цветочки за пять минут, а, может, твоя сила будет управлять ураганами. Если она пробудится не здесь, где рядом будут те, кто может тебе помочь, а в твоем мире, ты можешь нечаянно убить себя и пол планеты заодно.

– Ну и, конечно, еще одна причина – это охотники. Они убивают таких как мы. Так что сегодня Айсайар спас тебе жизнь.

Моя голова уже почти перестала вмещать информацию, когда мы, наконец, дошли до простенькой двери, и ребята сообщили, что это и будет моя комната.

– Спасибо вам, – решила поблагодарить я за предоставленную информацию достойную записи в журналах по психиатрической практике. – Однако, мне нужно домой. У меня там жених и бизнес.

– Ты выходишь замуж? – Обрадовалась Эсма.

– Нельзя, – страшно вытаращив глаза, прошипел Эндор. – Ты же не знаешь, когда и как проявится сила, не знаешь, как ей управлять, а вдруг ты убьешь кого-нибудь? Или того хуже – себя?

– Нет, хуже, если кого-то, – вставила девчонка.

– Нет, хуже, если себя!

– Да какая разница? – Удивилась Эсма. – Ее еще до того охотники найдут.

Я сжала переносицу, повторяя себе, что безвыходных ситуаций не бывает.

– Ты б поспала, а то поздно уже, – посоветовал Эндор. – Завтра у тебя первая тренировка. Все, что нужно, найдешь в комнате.

– Ты голодная? – Спохватилась Эсма. – Мы принесем тебе ужин немного позже. Его обычно подают на четвертую звезду.

Я решила не вдаваться в подробности на счет четвертой звезды, но и отказываться от еды не стала – даже здесь мне придется чем-то питаться.

Я вошла в комнату и уставилась на темное окно, расположенное напротив двери. «А в моем мире сейчас, наверное, позднее утро», – подумала я, неосознанно касаясь кулона на шее, в виде не то снежинки, не то звезды.

– Та-та-тара-та-та-та-та, – грустно пропела я.

Растерянно огляделась по сторонам, будто только сейчас понимая, что на самом деле произошло. В неуютной комнате было все настолько чужим, неприветливым и оттого жутким, что я чуть не выскочила обратно за дверь, чтобы попросить близнецов посидеть со мной еще немного. Но нет, конечно же, я этого не сделаю. Сходить с ума, так в одиночестве.

Я подошла к узкой кровати, и провела рукой по оставленным для меня вещам. Грубая нить, точно ни грамма синтетики. Интересно, если я сейчас переоденусь в здешнюю одежду, все окружающее станет для меня более нормальным? Возможно, но, почему-то, я не спешила снять с себя свои любимые, хоть и не очень удобные, тряпки. Нерациональные чувства расценивали переодевание как первое предательство родного мира – сначала наденешь здешние вещи, потом поспишь в здешней кровати, а потом что? Найдешь себе здесь нового Кирилла?

Я чуть не отвесила самой себе оплеуху. Нечего себя жалеть и утрировать тоже не нужно.

Пересилив себя, я потянулась к серому грубому свитеру крупной вязки, переоделась как можно скорее, чтобы не передумать. Замерзшее тело с благодарностью отозвалось на смену гардероба, вызвав во мне новую волну непрошенных образов. Нет, хватит! Разве я никогда и ни к чему не приспосабливалась? Все будет хорошо и скоро я вернусь домой.

Подойдя ближе к окну, я увидела темный лес, блестящую гладь воды, похожую на озеро и самое страшное – две луны. Одна переливалась красным прямо над кромкой леса, и, видимо, имела на своей поверхности большие кратеры, оттого напоминала огромную красную пуговицу, которую какой-то великан небрежно пришил на полотно неба; а вторая – белая – была уже высоко в небе и сияла чистотой, как стеклянное яблоко. Вот тогда-то я и заплакала. Точнее завыла как волк. Две луны к этому ох как располагали.

Айсайар затаился возле окна только что приведенной девчонки из первого мира, и внимательно наблюдал, как она расхаживает по простенько обставленной комнате. Здесь, в крепости, все комнаты похожи одна на другую – то ли комнаты, то ли кельи. Все, кроме комнаты директрисы Валаринды. Поэтому седоволосый, как истинный ценитель уюта, предпочитал ночевать там.

Дарья уже переоделась в местную одежду, растеряв часть своей элегантности. Хотя стоит признать, что обычная потерянная и сбитая с толку девчонка нравилась ему гораздо больше, чем кукла с налетом деловитости. Таких в окружении седоволосого было предостаточно и без нее.