Венец Чингисхана - Наталья Александрова

Когда Тимуджен напился и отогрелся возле костра, Сельджуз подал ему повод второй лошади и сказал:

– Поезжай на закат солнца, сын Есугей-багатура, там кочуют родичи твоей невесты Бортэ. Хунгариты помогут тебе, дадут тебе кров и пристанище. Хунгариты свято блюдут законы степей, законы верности и гостеприимства.

– Спасибо, – проговорил Тимуджен, садясь на лошадь. – Я не забуду твою верность, Сельджуз!

– Верность и храбрость не требуют награды, – ответил старик. – Они сами – награда!

Я наскоро просмотрела листочки и запрятала подальше, отчего-то не выбросив, как остальной хлам в теткиной квартире. И позабыла про них.

Тем временем в моей жизни намечались некоторые перемены. У меня появился знакомый, который в недалеком будущем вполне мог перейти в разряд мужей.

Шефа нашей фирмы обуяла гордыня, и он решил заказать рекламный ролик на телевидении. Больших денег, однако, тратить на это не хотел. Поэтому выбрал не главный канал и даже не второстепенный, а самый завалящий. Посмотрим, мол, будет ли польза, а там можно и на Первый обратиться. Или на «Россию».

И к нам в офис явились трое парней, двое таскали аппаратуру и были мрачны и немногословны, третий был режиссером и сценаристом в одном лице. Увидев этого третьего, все наше дамское поголовье дружно потеряло голову, включая очередную секретаршу шефа Лидочку, которую он только что свозил на Мальдивы, и главбуха Нину Алексеевну пятидесяти трех лет от роду.

Парень был очень даже неплох. Темные волосы, слегка вьющиеся от природы, яркие синие глаза и широкая обаятельная улыбка. Этой улыбкой он меня и зацепил, как, впрочем, и всех остальных, кроме дурехи Лидочки, которая замирала исключительно от причастности его к сказочному миру телевидения. Какая уж тут причастность – на заштатном канале рекламные ролики клепать…

А я, как уже говорилось, – худощавая брюнетка, очень стильная, одеваюсь с большим вкусом, это у меня не от матери, а от природы. Глаза у меня темные, очень яркие, расставлены широко, от этого взгляд получается таинственный. Иногда я могу сделать его многообещающим, иногда – жестким.

В общем, мне не понадобилось много времени на то, чтобы Антон из всех наших офисных красавиц выбрал меня.

Можете себе представить, у него даже не было машины. И вообще, он был какой-то бесшабашный, совершенно не думал о будущем. Правда, первое время я тоже совсем не думала о том, что будет дальше. Как-то хорошо и весело проводили мы с ним время.

Ни разу не было у меня ни с кем таких легких и, в общем-то, безоблачных отношений. Возможно, это оттого, что встречались мы в моей собственной квартире. Антон жил с мамой примерно в такой же двухкомнатной квартирке, в какой выросла я.

На работе мне сделала комплимент даже старая грымза Нина Алексеевна – дескать, хорошо выглядишь, все тебе идет, и глаза сияют. По прошествии пяти месяцев Антон познакомил меня с мамой, бывшей учительницей. И этим все сказано. То есть мама была со мной подчеркнуто вежлива, но все время поджимала губы. Потом оживилась и стала показывать семейные фотографии.

Альбом весь был заполнен Антошей. Все девочки в детском садике, в школе и в институте были в него влюблены. Сообщив это, мама поглядела на меня с хитрецой. Я усмехнулась про себя – кто бы спорил…

Нас считали красивой парой, шло время, и мама перестала поджимать губы, теперь она смотрела на меня с большим опасением, что явно говорило о серьезности намерений ее сына.

Несомненно, он был в меня влюблен, такие вещи женщина видит четко. Кажется, я тоже позволила себе увлечься. Да что там, я даже на время позабыла про карьеру. И как-то, проснувшись рано утром и разглядывая спящего Антона, я сообразила, что нужно выйти за него замуж. В самом деле: у меня появится статус замужней женщины, я наконец успокоюсь и займусь собственной карьерой. А что муж не банкир и не сидит на нефтяной трубе, так зато он красив, мы прекрасно смотримся вместе. И со временем под моим чутким руководством он достигнет чего-то на своем телевидении.

И последнее: вместо раскладного дивана мы купим двуспальную кровать, и я не буду просыпаться так рано.

На то, чтобы внушить эту мысль Антону, у меня ушла неделя. Но, разумеется, возникло препятствие в лице мамы.

Мама не стала действовать в лоб и обливать меня грязью. Она плакала и умоляла сына не бросать ее одну в старости. Она вовсе не против его женитьбы, но он ведь уйдет к жене, а вдруг ей станет плохо ночью, и даже «Скорую» вызвать некому.

К моему удивлению, при всей своей бесшабашности Антоша оказался нежным сыном. Мама совершенно правильно рассчитала, что я не стану жить в их двушке – зачем мне этот геморрой?

Но тут судьба подбросила мне еще один подарочек.

Как уже говорилось, квартирка от тетки мне досталась в высотном доме, но на первом этаже. Дом стоял на проспекте возле станции метро. Поэтому ничего удивительного, что на дом обратила внимание фирма по продаже якутских алмазов. Они захотели сделать на первом этаже шикарный ювелирный салон и для этой цели выкупить весь первый этаж. Как-то вечером ко мне явился их представитель. Поговорив с ним и наведя справки, я поняла, что люди они серьезные и готовы на многое.

На следующий день я быстренько обрисовала Антону ситуацию – вместо наших двух квартир мы получаем просторную трехкомнатную в удобном районе с хорошим ремонтом. Разумеется, он загорелся и сказал, что маму берет на себя.

Мы поженились через две недели – фирма торопила с оформлением документов.

Когда закончился переезд, который, как известно, хуже пожара, свекровь начала усиленно портить мне жизнь. Она ныла, ворчала, наговаривала на меня Антону, устраивала сердечные приступы не реже двух раз в неделю.

Она нарочно покупала в магазине жирные творог и сметану, хотя прекрасно знала, что я не ем жирного. Она готовила наваристые щи с мясом и обижалась напоказ, когда я отказывалась их есть. Она нарочно кормила Антона за ужином копченой рыбой, запах которой не выведешь никакой зубной пастой. Она из принципа не включала посудомоечную машину и мыла посуду вручную хозяйственным мылом, так что все чашки и тарелки были серыми и липкими на ощупь. Она запихивала в стиральную машину все подряд, так что ее теплое белье ядовито-розового цвета линяло на мои шелковые блузки.

Я не стала ждать, когда эти досадные мелочи окончательно выведут меня из себя. Я выкроила время и явилась как-то домой пораньше, зная, что у Антона поздний эфир, и разобралась со свекровью раз и навсегда. Я доходчиво объяснила ей, что квартира куплена благодаря мне, наглядно с цифрами в руках продемонстрировала, сколько получает ее обожаемый сын и сколько я.

Стало быть, они с сыном живут на мои деньги. И что если она хочет, чтобы ее сын благоденствовал, то она, как в старом анекдоте, должна раз – сидеть и два – тихо. И не мешать нам с ее сыном работать и делать каждый свою карьеру. И помнить, что ее спокойная и сытая жизнь зависит только от меня. И не злить меня понапрасну, потому что если дойдет дело до открытой вражды, то ей против меня не выстоять ни раунда.