Проснуться драконом - Елена Картур

«Доигралась! – обреченно подумала я. – И винить в этом некого, кроме себя самой. И почему считается, что детство – это лучшая пора? Это же ужас на самом-то деле! Полная утрата здравомыслия и способности принимать адекватные решения! Неуемное любопытство в разы больше, чем инстинкт самосохранения. С этим надо что-то делать, причем не потом когда-нибудь, а срочно! Иначе, дожидаясь, когда мое драконье тело повзрослеет самостоятельно, я рискую угробиться раньше по собственной глупости! Не факт, что в таком случае я вообще смогу проснуться в родном, точнее, есть у меня премерзкое ощущение, что уж тогда точно не проснусь».

Я посмотрела вверх на преграждающую мне путь к свободе крышку и подумала внезапно, что, может, оно и к лучшему. А то ведь у меня вполне хватило бы безрассудства найти открытое окошко и отправиться среди ночи исследовать окрестности дома. Нет уж, если я не способна контролировать собственное тело, то придется применять внешнее воздействие.

Главное, чтобы меня в этой бочке завтра все-таки нашли. И еще следовало бы помнить, что за крупные проделки домашних питомцев принято наказывать. Осталось надеяться, что мой случай таковым не сочтут.

И ведь что самое обидное: на дне бочонка, кроме рассола и одного огурца, ничего не оказалось!

Следует заметить, что переполох, который поднялся, когда в бочке из-под солений младший помощник повара нашел маленького дракона, советник позорно проспал. Это был тот редкий случай, когда он позволил себе лишний час сна, а слуги, несмотря на небывалое происшествие, хозяина будить не посмели. Переполох унял дворецкий, резонно предположив, что хозяин всего лишь завел фамильяра. А отчего бы столь знатному господину, как их хозяин, и в самом деле не обзавестись таким полезным существом? Существо же смотрело на суетящихся вокруг людей столь умильно-печальными глазами, что даже самые недогадливые очень скоро сообразили, что найденыша обязательно надо накормить. Впрочем, в животе у насквозь пропахшего рассолом дракончика урчало не менее выразительно.

В результате советник, проснувшись утром, обнаружил полное отсутствие вчерашнего приобретения в пределах видимости и сиротливо валяющийся на полу тазик для умывания. Регди нахмурился. Неприятно было признаваться в собственной оплошности, но он вообще-то довольно слабо представлял, что теперь должен делать с собственным фамильяром. Советник никогда не держал домашних питомцев, если не считать охотничьей собаки в юности. За собакой приглядывали опытные люди на псарне, и теперь он не слишком хорошо знал, какие у него появились обязанности по отношению к дракону. Нет, советник не то чтобы совсем не знал, что делать, знания его были весьма обширными, но, к сожалению, исключительно теоретическими.

В государстве, где фамильяры давно и прочно стали не только признаком высокого положения и достатка, но и частью культуры, считалось неотъемлемой частью хорошего образования прослушать обширный курс лекций о фамильярах. Так что эти лекции входили в обязательную программу обучения юношей из аристократических семей. Но, впрочем, даже простолюдины и деревенские мальчишки, ни разу в жизни не видевшие настоящего дракона, знали о фамильярах достаточно много. Кто в детстве не зачитывался или в крайнем случае не заслушивался историями уличных сказителей о приключениях юного Зели Дарна и его лучшего друга дракончика Лило? Кто в юношестве не читал захватывающие приключенческие и детективные романы, в которых бравому главному герою всегда помогает сообразительный и ловкий фамильяр? Да что там говорить, даже в насквозь засахаренных женских романах, от которых самого советника начинало кривить с первых строк, шустрые фамильяры часто носили юным девам тайные записки, помогали соединиться влюбленным сердцам, а также чудесным образом и весьма ловко спасали любовников от поимки на месте преступления. Так что совсем ничего не знать о драконах, пожалуй, даже сложно. Но вот реального опыта обращения с животным эти знания, к сожалению, не дают совершенно.

Советник абсолютно не умел о ком-то заботиться, и сейчас этот досадный пробел в его образовании создал первую проблему. Фамильяр ночью куда-то сбежал, и Регди понял, что чего-то не учел. Где теперь искать шустрого зверька? Хорошо, если не выбрался из дома, а если все-таки выбрался? Тогда это могло грозить множеством неприятностей, начиная от проблем с легализацией, поскольку не все еще было готово, и заканчивая подмоченной репутацией – от советника фамильяр сбежал, какой позор! – или перепродажей дракона. Конечно, запечатление разорвать нельзя, да и за похищение и перепродажу чужого фамильяра наказание не меньше, чем за браконьерство, но мошенников, готовых рискнуть, всегда хватает.

К счастью, забеспокоиться всерьез он в этот раз не успел, лишь начал машинально обдумывать, как поступить, если фамильяр все же сумел найти ночью путь на улицу. Однако появился дворецкий, по обыкновению помогающий хозяину с утренним умыванием, и принес пропажу, уже чисто отмытую и накормленную. Дракона тихо сидела на руках старого слуги и смотрела на хозяина невинными глазами младенца. Советник этому взгляду не поверил ни на грош: ему не раз доводилось видеть прожженных мошенников и интриганов, смотрящих такими же невинными глазами. Против ожидания, никакого протеста не последовало, когда советник решил запереть слишком активную дракону в клетку. Лишь честный взгляд сменился на печальный. Советник только мысленно головой качнул – глазищи у зверька большие и влажные, любое выражение демонстрируют четко и ясно, только вот эмоциями она играет слишком уж ярко. На такие дамские уловки он отучился попадаться еще, дайте боги памяти, лет в двадцать. Заодно напрочь отучившись доверять насквозь лживым придворным красавицам.

Как ни странно, пока Регди умывался и завтракал, дракона сидела в клетке тихо, только следила взглядом пристально и неотрывно, при всяком удобном случае стараясь посмотреть в глаза жалобно и укоризненно. Да и потом, поставив клетку в кабинете на край рабочего стола, советник не услышал от фамильяра ни звука, что его, несомненно, обрадовало. Работу никто не отменял – ни полугодовой отчет его величеству, который еще следует проверить в последний раз и кое-что подправить, ни написанных, но еще не отправленных писем, ни более объемную стопку еще не прочитанной корреспонденции. Впрочем, обрадовался советник рано – настороженная тишина и, более того, пристальный взгляд, который ощущался всей кожей, сильно мешали сосредоточиться. И если сам взгляд советник мог бы легко игнорировать достаточно долго, то ощущение нерешенной проблемы откровенно действовало на нервы.

А проблема, надо сказать, была не такой уж незначительной. Закономерно, что, прочно войдя в жизнь и культуру людей, драконы стали такой их важной частью, что выработались неписаные правила обращения с ними. И как водится, подобные неписаные правила иной раз бывают посильнее законов. Так, считалось плохим тоном выйти на улицу с фамильяром на поводке, а того хуже, в наморднике, совсем уж неприемлемым считалось причинять физический вред (некоторые глупцы полагали побои воспитательными мерами). Это говорило о том, что хозяин животного настолько бестолков, что неспособен научить своего питомца простейшим правилам поведения. А еще любому понимающему человеку это говорило о том, что хозяин фамильяра не смог получить от него и трети полезных свойств, которые тот может дать при запечатлении. В условиях, когда и при разведении в питомниках фамильяры остаются своего рода роскошью и символом даже не богатства, а скорее принадлежности к некоему привилегированному обществу, где ревностно следят друг за другом, подсчитывая, кому же фамильяр дал больше полезных качеств, и особым шиком можно полагать попадание в десятку лидеров, любое пренебрежение к этому существу будет осмеяно, и нерадивый хозяин вмиг прослывет неудачником. А для аристократов репутация – это такая важная вещь, которая может повлиять едва ли не на всю твою жизнь, особенно когда король – увлеченный драконолюб, куда там некоторым собачникам, готовым чуть ли не спать в псарне рядом с любимыми питомцами. Черно-синий Тиль имел свое законное место за столом его величества на званых обедах наравне с советниками и гостями. И посмей только кто-то на это место претендовать!