На линии огня - Лорен Л. Колман

Кроме того, с завтрашнего дня долг снова начнет расти – необходимо заправлять корабли, оплачивать административные расходы, заказывать оборудование и запасные части, которых не оказалось на складе. При этом никто и не собирался принимать во внимание то, что снова не предвидится никаких выплат на личные расходы.

Как боевая часть, «Ангелы Аванти» были неплохо обеспечены, но последствия потерь на Арборисе все еще довлели над ними. Судя по тому, как некоторые из них поглядывали на Маркуса, все еще изучавшего сообщение, Карлина могла сказать, что они надеются на хорошие известия от Торгенсона.

Решив немного снять напряжение, Карлина обратилась к записям, которые они с Маркусом вели во время операции.

– Ки, – сказала она, оглянувшись и обнаружив миниатюрную, с восточными чертами женщину, безмятежно усевшуюся на колени справа от Маркуса.

Как и Фабер, Ки-Линн Танага была уроженкой Синдиката Дракона. Но, если Томас вышел из низов и не мог рассчитывать занять более высокий пост в жесткой социальной структуре Синдиката, то семья Ки занимала высокопоставленное положение. Маркус и Карлина знали, что Ки-Линн прибилась к «ангелам» для того, чтобы избежать той судьбы, которую намеревалась уготовить для нее семья. Она стала неплохим пилотом, но при этом обладала редким талантом в области связи, что делало ее бесценным членом команды.

– Хорошая работа. Их каналы связи ты разрушила, – похвалила Карлина. – Если бы не удалось идентифицировать и отвлечь их командира, наш маленький трюк мог бы и не сработать.

Одетая, несмотря на жару, в традиционное шелковое кимоно, Ки-Линн слегка пожала плечами.

– Они сами облегчили мне задачу, – сказала она. Ее голос, негромкий, с ноткой смирения, выдавал типичное для уроженцев Синдиката воспитание. – Использовали тот же самый общий код, который я уже и раньше взламывала. Нужно было всего лишь найти правильную частоту. – Ки сделала едва заметную паузу и продолжала: – Они также использовали те же кодовые слова для обозначения различных отделений роты. Примерно как мы.

Замечание Ки-Линн чуть было не прошло мимо внимания Карлины. Примерно как мы, мысленно повторила она, внезапно осознав значение сказанного, и напомнила себе, что нужно обращать побольше внимания на вроде бы случайные комментарии Ки-Линн. Люди Синдиката часто пользуются в разговоре изящным искусством иносказаний.

– Отныне перед каждой операцией подходи ко мне. Нам надо собраться и поменять условные обозначения вместе с нашими кодами. То, что мы можем сделать с ними, они могут сделать с нами.

Фабер, – позвала Карлина, посмотрев через плечо. – Насколько мне известно, у вас точность стрельбы восемьдесят процентов. Только один промах при стрельбе из протонно-ионных излучателей и нескольких лазерных залпах. Хорошо.

Поза Фабера ничуть не изменилась. Карлина уже было подумала, что он не услышал ее слов, но тут Фабер пробормотал «иташимашите». Карлина достаточно знала японский, чтобы разобрать небрежно произнесенное «пожалуйста».

– Вы также понесли наибольший урон и снова лишь потому, что вели огонь в упор, когда вам следовало стрелять издали. Это стоило вам «руки».

– Иташимашите, – снова произнес Фабер, но теперь уже кивнул головой, давая понять, что все понял.

Впрочем, Карлина и не ожидала, что он изменит своему стилю. В ее понимании Фабер опровергал все статистические выкладки. Как бы ни складывался бой, его машины страдали больше, чем чьи-либо еще, причем повреждения оказывались в большинстве случаев тяжелейшими, такими, о каких ей и слышать не приходилось. Однако он всегда удачно выходил из всех передряг.

Карлина подождала, пока Маркус закончил читать, и, сложив листок, сунул его в карман.

– Спасибо, Карлина, – сказал он, беря руководство собранием в свои руки.

Она с улыбкой кивнула, отошла и опустилась на землю рядом с Брентом Карссковым, который едва ли не подскакивал от возбуждения. Карлина еще раз улыбнулась и прислонилась спиной к массивной ноге «Мародера». Хотя она и сидела на прогретом солнцем месте, запах смазки показался ей куда более приятным, чем аромат лосьона для загара, которым пользовалась Пола.

Карлина получала удовольствие от того состояния нервозности, в которое впадал Брент всякий раз, когда видел ее. В роте Карссков был новичком. Он попросился к Маркусу Джо Аванти на Арборисе после того, как ушел из АСФ в знак протеста против их отношения к «ангелам».

Все знали, что Брент неравнодушен к Карлине, но сейчас он был сам не свой в ожидании нового назначения. Сама Карлина находила эту ситуацию одновременно и забавной, и тягостной, но уже давно решила подождать, пока Брент справится с ней сам.

– Что ж, слушайте, – сказал Аванти, усаживаясь. – Барон Шинце пригласил нас сегодня вечером на обед. Это прием для каких-то представителей «Слова Блейка», которых барон вызвал сюда для обсуждения вопроса о потребностях Нового Дома в военных поставках. Так что придется приодеться, может быть, у кого-то еще сохранилась форма.

Последнее предположение было встречено хором комических вздохов, стонов и восклицаний, отчасти добродушных и отчасти непритворных. Впрочем, никто не высказал желания пропустить это мероприятие. Вскоре кто-то из «ангелов» в шутку предложил снять простыни с кроватей и обернуться всем в белые тоги в честь «Слова Блейка». Бойцы не на шутку развеселились, представив себя этакими римскими патрициями времен упадка империи. Махнув рукой, Маркус оборвал хор голосов, скандировавший «тога, тога…».

– Вечерние костюмы или парадная форма, – повторил Маркус. – Присутствие обязательно, исключение составляют только те, кто находится на боевом дежурстве. Никаких замен. Может быть, только для техников… пусть работают.

Это предложение вызвало аплодисменты Юрия Петровского, главного техника «ангелов», и его подчиненных.

Не обращая внимания, Маркус продолжал:

– К представителям «Слова Блейка» следует относиться внимательно и с уважением.

Маркус Джо Аванти посмотрел сначала налево, потом направо, как бы для того, чтобы убедиться, что все слушают его внимательно, но Карлина подумала, что его последний приказ не всем пришелся по вкусу. По ее мнению, равно как и по мнению большинства «ангелов», люди из «Слова Блейка» представляли собой все плохое в Ком-Старе.

– «Слово Блейка» остается здесь, ребята, – продолжал Маркус. – Не надо огорчать потенциального нанимателя, даже если нам не по душе его политика. – Он помолчал. – Особенно если мы не согласны с его политикой.

– Тогда скажи нам, зачем ты оскорбил посланника Капеллы на Аутриче в прошлом году. – Этот вопрос задал Вине Фоули.

Тон был слишком невинным, чтобы посчитать вопрос серьезным, но Карлина решила принять его именно за таковой и ответила вместо Маркуса.

– Это было сугубо личное дело. Не политика, а… – она помедлила, подбирая слова, – упражнение в том, как ненароком не сделаться слишком любезным.