Хорошая девочка попадает в неприятности - Софья Подольская

— Круто, да? — улыбнулась Лена. — Клёпа у тебя?

— А где ей еще быть? Тьфу, вечно ты со своей кошкой? О людях бы подумала! Где ты была? Что у тебя с лицом? И, вообще, иди сюда!

Лена гладила по спине облегченно всхлипывающую женщину. Младшенькая, яркая, непоседливая. На всех детских фотографиях они так и остались: серьезная девочка с короткой стрижкой пристально всматривается в камеру и крепко держит за руку улыбающуюся малышку в ярком платье. Она всегда старалась быть хорошей старшей сестрой, но всем рано или поздно приходится взрослеть.

— Надо папе позвонить, — Катя шмыгнула, провела рукой по глазам, размазав тушь. — Да твою ж…

— Стой, не звони, — Лена выхватила у нее мобильный. — Я ненадолго.

— Что?!

— Послушай меня, только прошу внимательно и не перебивай. Я уезжаю.

— Да ты сдуре…

— Катя!

— Ладно, валяй!

Взмахнула руками и, демонстративно развернувшись, проследовала в гостиную, где наткнулась на уткнувшегося в ноутбук рыжего мужчину в длинной черной… Рясе?

— Ты что? В секту какую-то вляпалась?! — с округлившимися глазами бросилась к Лене.

— Рин, познакомься, это Катя, моя младшая сестра. Катя, это Рин, мой кровный брат.

— Леночка, милая, родная, ты только не волнуйся, мы тебе обязательно поможем. Сейчас даже центры есть специальные для реабилитации.

Катя хлопотала наседкой: проверила лоб, зрачки, пощупала пульс. Лена молча ждала окончания медосмотра. Рин, получивший предварительный инструктаж, наблюдал за этой сценой с исследовательским интересом.

— Со мной все в порядке, — сказала, когда сестра замерла в нерешительности. — Сядь и послушай меня, пожалуйста. Извини, что заставила поволноваться. Я не хотела, просто так получилось.

Пусть выглядела она, как на фото с первого курса, но Лена была Леной. Спокойной, собранной, железной. Хотя за это прозвище Катерине в ее тринадцать нередко влетало. Еще раз подозрительно глянув на сестру, плюхнулась на диван.

— Значит, так, — Лена присела не журнальный столик. — Вот в этой папке документы. Квартиру я переписала на мальчишек, машину на тебя. Счета обнулила, деньги ты знаешь где. И тут еще генеральная доверенность на твое имя.

— А тебя без приданого в секту возьмут?

— Катя! — хлопнула себя по лбу. — Ты же взрослая, умная женщина. Отключи драму, включи мозг. Какая к черту секта?

— Тогда почему? — Катерина сделала фирменные наивные глаза.

— Решила начать новую жизнь на новом месте.

— И как его зовут?

— Талли.

— Дурацкое имя, — фыркнула.

— Павлушенька тоже не эталон.

— Ну, знаешь!

— Все, — Лена подняла руки, — брейк. Маргарите я заявление подала и предупредила. Зарплата и квартальная упадут на карточку. Она в папке вместе с пином. В соцсетях я отпишусь, чтоб всех оптом оповестить. Отцу позвоню перед отъездом.

— Ты надолго? — спросила тихо.

— А вот тут проблема, Катёнок. Рин, покажи ей, пожалуйста. Да хоть бабочек.

Сначала Екатерина Андреевна порывалась вызвать сестре и этому странному типу скорую. Потом поняла: ее заберут за компанию — разноцветных порхающих насекомых она видела так же ясно, как подаренный мужем браслет. На браслет она намекала почти три месяца, и уж он-то галлюцинацией не был. И точка.

Рин, питаемый энергией Искры, развлекался вовсю. Превратил современную гостиную в королевскую опочивальню, показал несколько потрясающих видов и под конец вручил ошеломленной женщине букет. Сжав вполне осязаемые стебли и чихнув от попавшей в нос пыльцы, Катя растерянно посмотрела на Лену.

— Я поначалу тоже думала, шиза укрыла. Но, нет, все на самом деле. Ма-а-агия, — Лена пошевелила пальцами.

— Уф! — Катя отложила букет. — Ну, слава богу. А то мне болеть сейчас ну никак нельзя. Пашка меня на Крит везет. Пять звезд, пять дней, без детей. Представляешь?

— Представляю, — тепло улыбнулась. — Хорошо вам отдохнуть. Кать, я навсегда уеду. Понимаешь?

— Бросаешь нас, значит?! — возмущенно вскочила.

— Катя, не надо, пожалуйста, — Лена обняла колючую, как ежик, сестру. — Ты расстроена, понимаю. Но я все равно уеду, а злые слова останутся. Я очень тебя люблю. И мальчишек, ты же знаешь. Но я не могу жить твоей жизнью. Мне нужна своя.

— Навещать хоть будешь? — буркнула обиженно.

— Катёнок, я переберусь в совершенно другой мир…

— А писать?

— Рин, — развернулась к магу, — можно переправлять сюда письма?

— Теоретически…

— Писать постараюсь, — улыбнулась Лена. — Если получится отправить, конверты появятся здесь, в спальне.

— Значит, ты уже совсем решила? Вот совсем?

— Совсем-совсем.

— Тогда пошли, расскажешь все. И сигареты у тебя есть?

— Ты же бросила?

Голоса удалялись.

— Бросишь с тобой, как же. Изверг ты, а не сестра. А еще старшая!

— Да ладно, посмотри на меня. Теперь ты у нас старшая.

— Кстати, да. Слушай, а меня так нельзя этой вашей магией. Ну, не совсем как тебя, конечно, но так, годиков на пять. Я тут в спа забежала, чтоб перед Критом. Ты не представляешь, какую они цену выкатили…

Рин проводил взглядом скрывшихся на кухне женщин, улыбнулся и вернулся к ноутбуку. Времени оставалось мало, а нужной информации — много.

— Я за Клеопатрой, — Лена мелькнула в дверном проеме.

Кивнул, не отрывая глаз от экрана. Данные ручейком текли на модифицированный планшет.

— Все, готова, — появилась, придерживая локтем возмущенно мяукающую сумку. — Едем домой?

— Нет, это не Рио-де-Жанейро.

Лена ступила на каменистую почву, укрытую дырявым ковром порыжевшей травы, и уже обласканную первыми заморозками. Резкий порыв ветра бросил в лицо волосы, заставив отплевываться и плотнее закутаться в толстый шерстяной плащ. Не помогало, на открытой площадке спрятаться от неласковых объятий погонщика северных волн было решительно негде.

— Рио что? — Рин поморщился от прохладного воздуха.

В лаборатории, где они стояли несколько мгновений назад, было куда теплее.

— Предположу, что Элена говорит о каком-то южном городе в своем мире.

Бриана, казалось, устраивало абсолютно все.

— Вы совершенно правы. Нам ведь туда?

Ветер моментально укусил за кисть, вынырнувшую из рукава. И, дождавшись утвердительного кивка, Лена побрела к камням, застывшим в вечном хороводе. Разновеликие, серые с редкими пятнами лишайников, они монолитными скобами крепили к острову низкий полог свинцового неба.