Фея для Златомирья - Алёна Малышева

Едва заметная усмешка мелькнула на лице эльфа:

— Прошло пять тысяч лет. Единственный, кто знает, что тогда происходило — это Царь-дерево. Не желаете ли пообщаться с ним?

Лена недовольно передёрнула плечами. Не хотела она говорить с этим манипулятором. Оно посмело воздействовать на неё и на повелителя. Управлять их чувствами против их воли — то, что Лена ненавидела всей душой, хотя и сама владела похожей способностью. От Царь-дерева повеяло виной и мольбой о прощении, Лена привычно проигнорировала.

— Владыка, — вздохнул советник, — ваше негодование и неприязнь понятны, но они убивают Царь-дерево. Выйдите из дворца и взгляните на него. За свою долгую жизнь я впервые вижу его таким.

Лена нехотя направилась к выходу и обескуражено замерла на пороге. Негодование и неприятие испарились. Царь-дерево и впрямь высыхало. Листья скрутились и медленно одно за другим планировали на землю, цветы свернулись в бутоны, ветви безжизненно повисли. Как бы Лена ни злилась на дерево, смерти его не хотела.

Краем глаза отметила обеспокоенных дубравэльцев, собравшихся на острове, быстро подошла к Царь-дереву и с сочувствием притронулась к влажному стволу.

— Прости, — попросила тихо-тихо. — Я даже не представляла, что моя злость так подействует на тебя.

Ветви неуверенно притронулись к её плечам, словно дерево хотело убедиться, что Лена и впрямь его простило. Она мысленно коснулась древесных соков, делясь своим расположением и своей силой, своим прощением. Ветви обхватили её крепко-крепко за талию, и у Лены перед мысленным взором возникло воспоминание.

Напротив Царь-дерева стоял высокий стройный файри, изумрудного цвета волосы свободной волной спускались до земли и полностью скрывали крылья, сложенные плащом за спиной. На голове сияла корона. А в переливающих радугой глазах присутствовали грусть и сожаление. Владыка протягивал древесную капсулу дереву:

— Спрячь, мой друг. Когда мой потомок придёт за ним, отдашь, — дерево веткой схватило капсулу и потянуло к себе. Кора разошлась, открывая дупло. Когда капсула оказалась внутри, кора снова сомкнулась. — Но, прошу, не отдавай моему сыну, если он займёт моё место. Арл слишком воинственен и упрям, он никогда не простит ни род Владинэль, ни Шаршан. Наверняка попытается уничтожить подсказки, если узнает о них. Прощай!

Владыка резко отвернулся, словно боялся передумать, и решительным шагом направился по дороге к мостам. С Царь-дерева печально слетела пара листьев.

Дерево отпустило Лену и воспоминание исчезло. Она помотала головой, окончательно приходя в себя. Царь-дерево протянуло веткой древесную капсулу. Перед тем как взять её, Лена провела рукой по ветке:

— Спасибо!

В её руках капсула распалась на две половинки, в ней находилось послание. Лена с нетерпением раскрыла его и вчиталась: «Три рода должны войти в пещеру файри. Потомки виновников проклятия одновременно окропить своей кровью алтари. Владыка шагнуть в бездну! И тогда проклятие исчезнет, словно его и не было!» Хоть что-то! Пусть и страшно звучит.

Лена с облегчением взглянула на советника, сказать ничего не успела.

— Нашли, что хотели, — понимающе кивнул он.

— Да! Прикажите, чтобы нашли моих друзей. Мы отправляемся в старую долину файри.

Друзей долго ждать не пришлось. Чернорогий виновато поддел головой плечо Лены, прося прощение. Она успокаивающе коснулась его лба рядом с рогом. Не могла она долго на него злиться.

Влад стоял с обиженной физиономией с переливающимся радугой павлиньим хвостом. Мила сердито буркнула в ответ на удивлённый взгляд Лены:

— Нечего было заглядываться на других!

— Да я просто приветствовал старых подруг, — возмутился Владнэль.

— А вот про старых подруг мы ещё с тобой поговорим!

Они неисправимы!

Алекшан задерживался. Лена нетерпеливо ходила рядом со дворцом, под сенью Царь-дерева. Хотелось как можно скорее отправиться в путь и разделаться, наконец, с этим проклятием! И вернуться домой, в её родную долину.

— Ну и видок! — весело хмыкнул Влад за спиной Лены, на миг, видимо, забыв о своей неприятности. — Весело провёл утро?

— Кто бы говорил! — буркнул Алекшан.

От его голоса сердце сжалось, а колени задрожали. Лена обернулась и ошеломлённо вскинула брови. Глаз шаршанина заливала синева фигнала, на костяшках рук сияли ссадины. С кем Алекшан дрался? Кто посмел?

Обеспокоенно шагнула к нему:

— Алекс, как это?

Карие глаза вспыхнули, на лице мелькнула довольная усмешка. Алекшан коснулся глаза:

— Не тревожьтесь, леди! Противнику досталось сильнее! Два фингала и подпорченная причёска!

— Надеюсь, стража не набежит тебя арестовывать, — буркнул Влад, который, кажется, догадался, с кем подрался шаршанин.

— С чего бы это? Был честный поединок, без оружия, на одних кулаках, — мрачный взгляд на Лену. — В путь?

Лена растеряно кивнула. Когда единороги и дракон взмыли в воздух, она внизу заметила, как пара эльфиек прикладывают травы к лицу Повелителя.

Острые серые камни застилали землю, скалы тёмными властелинами нависали над ней, как и огромная гора с вершиной, будто обрубленной тесаком. Вместо когда-то широкой реки, о чём сообщал просторный овраг, крохотный ручей сочился между гладких булыжников. Сухой, переломанный лес тянулся на пол долины. Густая тишина давила: ни ветра, ни шелеста, ни пения птиц, ни мелькания зверья. Тяжёлое серое небо прижимало к земле. Не смотря на то, что только наступил полдень, сумерки окутывали всё вокруг. В воздухе витал неприятный запах тухлых яиц и гари. Мёртвая долина.

К горе с округлённой вершиной приникал широкий уступ. В месте слияния темнел проём. Пещера?

«Ещё полгода назад здесь всё купалось в зелени, сияло солнце, играла в небе радуга, — с тоской произнёс Чернорогий. — Над всем этим парил на каменном выступе белоснежный дворец. Даже без Владык долина существовала, пусть и с исчезающей по капле магией. Но когда дворец переместился на новое место, долина начала умирать».

Лена виновато провела рукой по шее единорога. Возможно, если бы не возвращение файри, эта старая долина ещё долго радовала своих жителей. Сейчас здесь даже страшно находиться, а запах навевал неприятные предположения. Кажется, они прибыли вовремя. Позже бы от долины, возможно, совсем ничего не осталось бы.

Единорог, паря, приземлился на выступе и поспешил отойти в сторону, уступая место Белке и дракону.

Говорить Лене не хотелось, все остальные тоже молчали. Долина наводила тоску, на неё больно было смотреть. А мысль, что с Файриградом может случиться нечто подобное, приводила в ужас.

— Нам в пещеру! — нарушил тишину Алекшан. — Чем быстрее мы войдём туда, тем скорее уберёмся из этого паршивого местечка!