В огне государственного катаклизма - Игорь Львович Бунич

присяге, данной Советской России. Бывшие офицеры держали данное слово. Путь кораблям британского флота к Петрограду был закрыт. Артиллерия форта Красная Горка была подавлена огнем линкоров. Как и «волнения» на Минной дивизии в 1918 году, восстания на фортах и в частях Красной Армии на фронте близ них имели глубокие социальные причины. Но ЧК объясняла их лишь происками белогвардейцев. В дни наступления белой армии чекисты под руководством Я. Х. Петерса, заместителя председателя ВЧК, провели в Петрограде массовые аресты. В Крестах оказались многие бывшие офицеры. За редким исключением, это были люди, стоявшие «над схваткой», сознательно занявшие нейтральную позицию, не желая участвовать в гражданской войне. Были среди арестованных и люди, служившие в Красном Флоте, делом доказавшие свою лояльность новой власти.

Еще более массовые аресты бывших офицеров петроградская ЧК провела в сентябре 1919 года, когда к Петрограду приближалась армия генерала Н. Н. Юденича. Еще 6 августа были арестованы адмиралы А. В. Развозов (в марте 1918 г. командовавший Балтийским флотом, а до этого, в течение всей войны, командовавший его соединениями) и М. К. Бахирев (в прошлом командир 1-й бригады линкоров Балтфлота, в которую входили новейшие корабли типа «Севастополь»). Бахирев был расстрелян вскоре после ареста, а Развозов семь месяцев находился в больнице Крестов и умер от гнойного аппендицита 14 июня 1920 года.

Если когда-нибудь будет составлен хронологический перечень арестов и гибели офицеров флота после октября 1917 года, то окажется, что не было месяца, когда бы не гибли они в тюрьмах и концлагерях. Офицеры уничтожались постоянно и планомерно. Но временами этот процесс вдруг ускорялся, усиживался, получал большие масштабы. Как правило, эти пики репрессий имели тесную связь с общим внутриполитическим положением в стране. Такими пиками было уничтожение офицеров флота в 1918 и 1919 годах.

Следующий пик пришелся на 1921 год... Он связан с событиями в Кронштадте, начавшимися 1 марта 1921 года и объявленными Лениным, Троцким и другими руководителями партии большевиков белогвардейским мятежом, а также «делом ПБО» и массовыми арестами бывших офицеров флота в конце августа.

...К полудню 18 марта 1921 года сопротивление кронштадтцев было подавлено. В Военной гавани капитулировали команды линкоров «Петропавловск» и «Севастополь», главной силы восставших. Началась расправа с «мятежниками» и «изменниками делу революции». Не только участие в боях, но само пребывание в Кронштадте и на его фортах в дни восстания квалифицировалось как преступление. Впрочем, тех, что брали в плен с оружием в руках, практически не оказалось. Плененных в бою расстреливали на месте. По данным штаба Балтийского флота на февраль 1921 года, гарнизон Кронштадта и экипажи кораблей, стоявших в его гаванях, насчитывали 1455 командиров и 25 432 рядовых. Начиная со второй половины дня 17 марта (когда кронштадтцам стало ясно, что они потерпели поражение) от острова Котлин в сторону Финляндии по льду залива потянулись тысячи людей в военной форме и в гражданском платье. Всего ушло в Финляндию около 8 тысяч человек, в том числе до 500 офицеров.

Потери защитников Кронштадта в боях оцениваются очень приблизительно. С их учетом можно предположить, что примерно 13-18 тысяч кронштадтцев были пленены, из них 600-900 человек — командный состав. Что стало с пленными? Состоялось несколько десятков судебных процессов, на которых «мятежникам» выносились суровые приговоры: как правило, подсудимые приговаривались к расстрелу или заключению в концлагеря. Однако, большая часть кронштадтцев предстала перед чрезвычайными «тройками». Здесь дело не затягивали — приговор выносился немедленно и тут же приводился в исполнение. 20 марта «тройка» приговорила к расстрелу 167 военморов линкора «Петропавловск» за «активное участие в Кронштадтском мятеже». Казнь состоялась немедленно. День спустя расстреляли 32 военмора с «Петропавловска» и 39 — с «Севастополя», 24 марта — еще 27 военморов «Петропавловска»... Заметим, что понятие «военмор» включает в себя и рядовых и командиров. Еще предстоит изучение документов ЧК в архиве, чтобы выяснить социальный состав казненных кронштадтцев. Осужденные к заключению кронштадтцы расстреливались и в концлагерях. В. Т. Шаламов пишет о расправе над кронштадтцами в лагерях в Холмогорах. Прибывшие в лагерь «мятежники», получившие при расчете на построении нечетный номер, сразу были расстреляны. Как узнать — сколько же из плененных кронштадцев остались живы, сколько были расстреляны в Кронштадте и на острове Котлин, в лесу на южном берегу Финского залива — на полпути от Царского Села к Павловску? Выяснить это, скорее всего, уже невозможно. Неизвестна и судьба еще около трех тысяч военморов, списанных в дни мятежа с кораблей, стоявших в Петрограде: с линкора «Полтава», эсминцев. На «Полтаве» тогда не оставили ни одного матроса, линкор охраняли армейские курсанты. Предстоит выяснить еще и участь тех курсантов Училища командного состава Морских Сил, которые отказались участвовать в подавлении «мятежа» и были вывезены воинским эшелоном на юг, будто бы на укрепление флота на Черном море. Однако, не удалось найти подтверждение их прибытия ни в Севастополь, ни в Николаев.

Итак, массовые казни «мятежников» — непреложный факт. Но постановлением ВЦИК и Совнаркома от 17 января 1920 года «высшая мера» была отменена. Выход нашли: в том же постановлении указывалось, что

«возобновление Антантой попыток путем вооруженного вмешательства или материальной поддержкой мятежных царских генералов может вновь нарушить устойчивое положение Советской власти... может вынудить возвращение к методам террора...».

И 4 ноября того же года ВЦИК и СТО (Совет Труда и Обороны) предоставили губернским революционным трибуналам и ЧК право «непосредственного исполнения приговора до расстрела включительно» в местностях, объявленных на военном положении. Как известно, военное положение в Петрограде было введено с началом Кронштадтских событий. Таким образом, руки у ЧК были развязаны.

Подавление восстания в Кронштадте не остановили дальнейшие большевистские репрессии. Руководство ВЧК в центре и на местах полагало, что железный порядок в стране следует поддерживать методами устрашения, перманентно продолжая репрессии. Поводы же для их проведения найдутся, а еще их можно и создать.

26 июля 1921 года «Петроградская правда» опубликовала выдержки из доклада ВЧК о раскрытых и ликвидированных в РСФСР «контрреволюционных заговорах». Впервые там упоминается о некой ПБО — «Петроградской народной боевой организации», входящей будто бы в «Областной комитет Союза освобождения России». Газета сообщала, что заговор в Петрограде раскрыт и ликвидирован еще в июне, что арестованы «сотни членов боевых и террористических организаций...».

Более подробная информация о ПБО появилась 31 августа в «Известиях ВЦИК». То было сообщение ВЧК «О раскрытом в Петрограде заговоре против Советской власти». А уже 1 сентября «Петроградская правда» опубликовала список расстрелянных — 61 фамилию...

О деле ПБО в свое время было несколько публикаций еще в советской прессе «горбачевского периода». Скажу лишь, что наряду со штатскими участниками