Золотая Кровь - Борис Романовский

В голове зазвучал неясный зов. Сперва я подумал, что слетел с катушек. Но потом понял, что это Боря как-то умудрился меня позвать. Я тут же активировал узор, и передо мной появился поросёнок. Не изменился. Такой же розовый, как и раньше, только немного побольше. Впервые я остро почувствовал связь между нами.

— Хрю! — Боря подпрыгнул, закрутился и начал прыгать по комнате, как мячик. Его прыгучесть явна улучшилась. Увидев, что я не реагирую, Боря остановился.

«Он что, настроение мне поднять пытается?» — отстранённо подумал я. Перед глазами всё ещё стоял образ умирающей Виктории.

Боря подошёл ко мне и ткнулся головой в ногу. Я ойкнул и отступил. Показалось, что мне в голень врезалась гранитная глыба. Боря заглянул мне в глаза, явно чего-то ожидая. Не дождавшись реакции, он хрюкнул и подбежал к моему полуботинку. Посмотрел на меня, что-то пытаясь передать через новоприобретённую связь.

— Я не понимаю, — покачал я головой. Мозг не отошёл от недавних событий, я не мог сосредоточиться на происходящем.

Боря ещё раз хрюкнул и съел полуботинок. Снова посмотрел на меня, и я, наконец, понял.

— Ты можешь хранить в себе вещи? — догадался я, вспомнив слова Михаила.

— Хрю! — согласно кивнул Боря и выплюнул полуботинок.

Затем он вдруг набычился, и узор на его голове засиял. Боря на моих глазах увеличился вдвое и с превосходством посмотрел на меня.

— Я уже понял, что ты стал сильнее, — я сел рядом с ним и рассеянно похлопал его по голове. Вынул несколько яблок, и Боря их тут же съел.

В кармане завибрировал зайфон. Похоже, Ната сердится.

— Всё. Потом поговорим, мне пора, — я погладил Борю и отозвал его.

Выбежал на улицу.

Все мысли были забиты Викторией. Не могу забыть, как держал её, умирающую, на руках. И выражение её лица… Она чувствовала облегчение и радость перед смертью. Понимаю, что она пыталась убить меня и я защищался. Но… Это неправильно.

Погружённый в свои мысли, я не заметил, как мы добежали по высокому ходу до вокзала и сели в белый поезд без окон. Путь до Московии я плохо запомнил. Ната тоже была погружена в свои мысли, поэтому ехали мы молча, сидя рядышком на твёрдых сидениях и слушая стук колёс.

И только когда поезд начал замедляться, я вдруг понял, что не время рефлексировать. Я еду в Московию. В город моего самого опасного врага — Луизы. И кто знает, когда она нанесёт удар. Мы встали у выхода и ждали остановки поезда.

Ната вдруг достала зайфон и хмуро всмотрелась в него. Побледнела.

— Арчи, отдай зайфон и кошель, — её голос дрожал.

— Но…

— У тебя их заберут.

— Боря может вещи хранить, — сориентировался я.

— Отдай ему. Быстрее.

Я сделал, как сказала Ната. Боялся, что Боря не сможет поглотить мои кошели, ведь это пространственные артефакты, но у него получилось. Я отозвал поросёнка.

— Не бойся, Арчи, — Ната меня обняла. — Я вытащу тебя.

О чём она вообще? Накатил страх.

Поезд остановился, и двери раскрылись. Мы с Натой вышли на перрон, где стояла целая группа Огранцев в бело-синих одеждах. Они встречали нас.

— Объяснитесь, — властно рыкнула Ната. И я почувствовал волну силы, исходящую от неё. Огранцы отступили перед её мощью. Они были напряжены и не сводили с Наты глаз.

Вперёд вышел огромный мужчина со спутанной чёрной бородой и злыми глазами. У него не было бровей. Вместо них — безобразный шрам-дуга, тянущийся над обоими глазами. Он уставился на меня, игнорируя Нату, и зычным голосом выкрикнул:

— Арчи Белов, сын Владислава Драгина и Алины Беловой! Именем Императора Бориса Разящего вы арестованы по подозрению в убийстве молодого принца Михаила Разящего!

Конец