Каждая ночь - твоя - Кристи Келли

– Так зачем ждать? – шепнула она. – Я люблю тебя.

– Я тоже тебя люблю.

Господи… как она могла даже думать о том, чтобы прожить всю жизнь без него?! Нет, никогда – она не позволит, чтобы их разлучили… не позволит, чтобы кто-то встал между ней и Бэннингом!

Подняв голову, она посмотрела в его глаза, ярко-синие в эту минуту, и прочла в них только одну безграничную любовь к ней.

– Прости, – прошептала она. Лицо Бэннинга омрачилось.

– Ты извиняешься? Но за что?

– За то, что сразу не рассказала тебе, почему меня так пугает брак.

– Что же заставило тебя передумать? – полюбопытствовал он, ласково пригладив ее спутанные волосы.

– Тому было много причин. – Эвис нежно поцеловала его в кончик носа. – Ты. Твоя мать. И еще одна моя старая знакомая.

– Вот как? И в чем же заключалась моя роль? – поинтересовался Бэннинг.

Эвис улыбнулась – иной раз мужчины бывают так непонятливы, подумала она.

– Ты помог мне понять, что любовь терпелива. Что любовь стоит того, чтобы рисковать. И что самое главное – любовь стоит того, чтобы ради нее забыть о страхе.

Бэннинг благодарно поцеловал ее.

– А моя мать?

– Она рассказала мне кое-что из того, чего я не знала. О моей матери… о том, каким был ее брак.

– А эта твоя знакомая?

– Мы с Мэри долго вчера разговаривали. Оказывается, ее отец тоже был тяжел на руку и не считал грехом время от времени поколачивать жену и детей. Но она убедила меня, что я сделала правильный выбор – потому что ты никогда не опустишься до того, чтобы поднять на меня руку, – улыбнулась Эвис. Помолчав немного, она со вздохом добавила: – И не только это. Что гораздо важнее, я, кажется, научилась больше доверять себе.

– Себе?! – изумился Бэннинг.

– Да. О, дорогой, я ведь как-то раз ударила тебя! – Она ласково провела рукой по его щеке. – Ударила человека, которого люблю. Мне стало страшно… Я боялась, что это повторится, что я снова ударю тебя или, что еще хуже, ударю невинного ребенка. Но чем дольше мы разговаривали с Мэри, тем яснее мне становилось, что этого никогда не будет. Она помогла мне понять, что я могу иметь детей… детей, которых я буду баловать и любить. – Слезы затуманили ей глаза, но она и не думала отводить их в сторону. – И теперь я понимаю, что у меня есть все, чтобы быть счастливой.

Эвис со вздохом уронила голову ему на плечо.

– Я поняла, что хочу от жизни гораздо большего, чем просто иметь возможность писать. Я хочу любить тебя. Хочу, чтобы у нас с тобой были дети. Хочу, чтобы ты любил меня всегда.

Бэннинг, держа Эвис в объятиях, баюкал ее, пока она не уснула у него на плече. Убедившись, что она спит, он осторожно поднял ее на руки и уложил на диван. Эвис вздрогнула, на мгновение открыла сонные глаза, но, увидев его лицо, широко улыбнулась, свернулась калачиком и тут же снова провалилась в сон. Укрыв ее одеялом и заботливо подоткнув его со всех сторон, Бэннинг оделся и сел за стол.

Если у него не хватит мужества пройти через то, что ему предстоит, если рука его дрогнет и он не сможет спустить курок, как это случилось в прошлый раз… что будет с ней, с ужасом спрашивал себя Бэннинг. Он будет опозорен навеки… а Эвис окажется женой обесчещенного человека. Но это еще не самое ужасное, угрюмо подумал он. Возможно, она беременна. Если он будет убит, Эвис останется совершенно одна, да еще с ребенком на руках – а высший свет с презрением захлопнет перед ней все двери.

Этого он не может позволить.

Бэннинг выдвинул нижний ящик письменного стола, и взгляд его упал на небольшую коробку с дуэльными пистолетами. Какое-то время он молча смотрел на нее, вспоминая прошлое – тот проклятый день в Уайтчепеле, который навечно врезался ему в память. Даже сейчас, спустя много лет, стоило ему только закрыть глаза, как перед его взором вновь вставали картины одна другой ужаснее, и он снова корчился от стыда и отвращения к самому себе. Но теперь выхода не было. Ему придется пройти через это. Сейчас на кон поставлена его честь… и честь Эвис тоже. И, что самое главное, Бэннинг понимал, что просто обязан остановить Биллингсуорта. Если он не сделает этого, мерзавец и дальше будет творить свои черные дела.

Эвис чуть слышно вздохнула во сне. Повернувшись на бок, она уютно положила ладонь под щеку, несколько спутанных локонов упали ей на лоб. Бэннинг смотрел на нее – и не мог оторваться. Она была очаровательна. И она принадлежала ему. Никто не посмеет оскорбить его будущую жену, с внезапно нахлынувшим бешенством поклялся он. Пока он жив, он не позволит никому прикоснуться к ней поцелуем или поднять на нее руку!

Даже если для этого ему придется взглянуть в лицо худшему из своих страхов.

Любовь стоит того, чтобы ради нее забыть о страхе. Теплые пальцы коснулись его щеки. И Бэннинг, закрыв глаза, потянулся к ней, гадая, как она умудрилась подойти к нему совершенно бесшумно, так, что он не услышал ни звука.

– Ты не должен этого делать.

– Снова защищаешь его? – прошептал он.

Эвис, не ответив, обхватила его голову руками, повернула ее к себе и указала пальцем на багровую ссадину у себя на скуле.

– Это сделал он.

– Знаю.

Она пару раз моргнула.

– Ты ведь не случайно ударил его, правда? Ты хотел защитить мою честь?

– Возможно.

– Это, конечно, очень благородно с твоей стороны, но я не позволю тебе стреляться из-за меня. – Завернувшись в одеяло, Эвис опустилась перед Бэннингом на колени и подняла на него испуганные глаза. – Мне все известно, Бэннинг. Я давно уже заметила, что ты никогда не берешь в руки оружие… даже ради охоты.

Бэннинг зажмурился, но перед глазами у него вновь встало то, что он всеми силами пытался забыть.

– Эвис, у меня нет выбора, – хрипло прошептал он.

– Нет, ты ошибаешься. – Она уронила голову ему на колени. – Теперь, когда мне удалось наконец справиться со своими страхами и нас ждет счастье, разве я могу позволить себе потерять тебя? И чтобы ты ради меня рисковал своей жизнью?

Бэннинг вздохнул, ласково поглаживая ее растрепанную голову.

– Если я откажусь стреляться, – печально улыбнулся он, – то и я, и ты будем обесчещены.

– Но я и так буду обесчещена, – в отчаянии крикнула она, – даже если ты будешь стреляться! Ведь все поймут, что ты делаешь это из-за меня.

– При условии, что у меня вообще хватит мужества взять в руки проклятый пистолет, – едва слышно прошептал Бэннинг.

Эвис насторожилась. Вскочив, она потянула его за руку и усадила на диван.

– Расскажи мне все, – потребовала она. Бэннинг, зажмурившись, тяжело вздохнул.