Хозяин Вселенной - Павел Комарницкий

«Кажется, да».

Тяжёлая капля ртути прокатывается по моим многострадальным мозгам. Каких только ощущений я не испытал сегодня…

«Понял, а не кажется. Ещё вопросы?»

«Мы ещё увидимся?»

«Очевидно».

Я не решаюсь задать ещё один вопрос, но такие вещи без труда улавливает и моя жена.

«Разве тебе не нравится мой вид?»

«Нет, но…»

«Обойдёшься. Создавать плотное тело ради мимолётного общения с Незрелым — это слишком. Вообще не люблю пребывать в плотном теле. Больше даже, чем ты в своём этом скафандре».

Вот интересно, отчего так? Разговаривает, как моя Ирочка. А в древних человечьих легендах боги и их посланники всегда говорили торжественно и велеречиво…

«Общение с Незрелыми осуществляется в форме, максимально для них доступной. Меня этому учили, между прочим, контактам с Незрелыми. Но ты не задал ещё один важный вопрос».

«Какой?» — в который раз я хлопаю глазами.

«Тот, который камнем лежит на дне твоей души. Тот, который ты гонишь от себя прочь даже во сне».

Я наконец понимаю, о чём речь. Не сам даже понимаю, просто улавливаю её мыслеобраз.

«Ты смирился с тем, что тебе рано или поздно придётся сменить эту оболочку на оболочку Злобных Параноиков… ну то есть Истинно Разумных, как они себя величают. А между тем менять оболочку тебе совершенно излишне. Точно так же, как твоему папе Уэфу не требуется превращаться в человека. Они всё должны сделать САМИ».

Я улыбаюсь так, что уши начинают шевелиться. Вот это я понимаю, Помощь Свыше… Сказать, что мне сняли камень с души — значит не сказать ничего.

«Что бы я делал без тебя».

«Ещё долго страдал бы и мучился, — она явно смеётся. — Теперь всё наконец?»

«Спасибо тебе, Радуга».

«Рада была помочь. До свидания и будь здоров, Рома. Ты был бы очень симпатичен, если бы на твоё янь не была напялена эта смешная оболочка».

Сияние гаснет. И гроза за хрупкой завесой жалюзи стихла. Только капает где-то вода — кап… кап…

«Ира, Ир…» — меня распирает буйная радость, и желание поделиться ею.

«Ау? — сонно отвечает Ирочка. — М-м… А мы тут все заснули, надо же. Сделал?»

«А то!»

«Какой молодец, правда! Всё, мы летим домой!»

Я улыбаюсь. Ещё бы не молодец… Кстати, мне сейчас необыкновенно ясно, отчего вдруг моих родных сморил необоримый сон. Надо так, понятно?

«Рома, что случилось?»

Ирочка смотрит на меня напряжённо и внимательно. В ответ я только растерянно улыбаюсь. Я уже настолько привык, что все мои мысли жена может увидеть до донышка… И самое странное — я сам не могу составить нужные для передачи мыслеобразы и фразы. То есть я-то понимаю в глубине души, а сказать не могу. Даже мысленно.

«Психоблокада?» — она расширяет глаза. — «Кто?!»

«Я не могу тебе объяснить, правда. Её зовут Радуга».

«Илайя?»

«Да нет… Не Светлая радуга, а просто Радуга. Ну то есть это я её так назвал…»

Ирочка смотрит на меня во все глаза.

«Да что тут произошло-то, Рома? Не пугай меня!»

«Ох, да не терзай ты меня! Я не могу… сейчас. Всё встанет на место, вот увидишь».

Тяжёлая капля ртути прокатывается по моим извилинам.

«Ну ты, полегче!» — я рассержен. Раньше моя ненаглядная не прибегала к таким грубым приёмам. Что за дела, в самом деле!

«Прости, Рома, — она выглядит виновато. — Я встревожена, и всё равно ничего не увидела. Тут нужна мама с её опытом…»

«Не нужно, я же сказал. Просто верь мне».

Ирочка смотрит внимательно и задумчиво.

«Хорошо, Рома. Ты прав. И хотя я ничего не понимаю, я тебе просто верю».

— Повернись! Наклонись!

Я послушно исполняю команды. Врачи, стоящие полукругом, рассматривают меня без всяких эмоций — эка невидаль, ещё один донор. Внимание проявляет только один, сидящий в кресле. Бессмертный, носящий имя.

Скоро я стану им. Слияние — высшая радость и счастье, выпадающее на долю немногих счастливчиков…

Ерунда всё это. Разговоры на эту тему пресекаются очень строго, но даже самый тупой выпускник не верит в официальную версию. Никакого «слияния» нет. Он просто заберёт моё тело, как комбинезон. А я… а меня больше не будет.

— Подойди, — роняет Бессмертный. Я подхожу, и он ощупывает меня тщательней, чем ранее доктора.

— Ну что же, я доволен. То, что нужно.

— Когда господин желает совершить Слияние?

— Завтра.

Я вздрагиваю. Обычно до Слияния проходит какое-то время — Бессмертные очень заняты и не вдруг могут выбрать время для столь важной операции. А этот спешит, похоже.

— Уведите, — бросает главврач Санитарам, не глядя на меня. Я беспомощно оглядываюсь, но мои башмаки и комбинезон остались за дверями.

— Пошёл, — спокойно и беззлобно тычет меня Санитар.

— А… а одежда?

— Не положено.

Стальные створки распахиваются, пропуская меня и конвоиров. Идти, впрочем, оказывается недалеко.

— Принимай, — вталкивает меня в помещение, залитое белым светом, Санитар. Другой, сидящий в комнате, отрывается от созерцания экрана, на котором идёт кино — подвешенного на дыбе Истинно Разумного полосуют хлыстами.

— Быстро вы.

— Господин спешит. Завтра на стол.

— Ого!

Он оборачивается ко мне.

— Значит, так… Сейчас очистка кишечника, потом спать. Спать будешь у нас, в отдельной комнате. Цени!

Он снова поворачивается к конвоирам.

— Кашу можете сожрать, ему сегодня и завтра только вливания…

— Ладно!

На экране воспитуемый дергается, заходится пронзительным визгом — экзекуторы пустили в ход клещи. Санитар, принимающий меня, мечтательно причмокивает.

— Всё-таки расходные лучше. Порезвились бы напоследок… А донор, тут и пальцем не тронь, взыщут за царапину…

— Точно.

Я одним движением гашу экран и прибор-подавитель телепатии. Голова гудит… Придётся потерпеть. Не скоро ещё моя дочура сможет без шока видеть подобные сцены. Не скоро ещё она привыкнет не заглядывать в папину голову ненароком, когда папа работает. У папы очень грязная работа…