Раз герой, два герой... - Андрей Уланов

– Я же велел самого дрянного, – сказал он и сделал громадный глоток прямо из горлышка.

Шах успел перехватить бутылку у самой земли. Шон согнулся, затем разогнулся. Глаза у него были выпученные, а широко распахнутый рот тщетно силился захватить хоть каплю воздуха.

– X… х… Что?! – выдохнул он наконец.

– По-моему, – рискнул заметить Шах, – пить тебе не стоит.

Маленький, но очень твердый кулачок врезался прямиком под дых. Шах согнулся, затем разогнулся, в точности повторив действия Шона.

– А если спросишь, за что, – Шон аккуратно вылил содержимое бутылки на сброшенную им одежду и чиркнул огнивом, – получишь сильнее.

* * *

– …и я подумал, раз колдун смог проникнуть во дворец, значит, защитный оберег не сработал.

– За что королевские маги и поплатились, – догадался Шах.

– А раз магов нет, значит, и оберег никто не восстанавливал. И я могу спокойно сходить взглянуть на принцессу.

– И все-таки я не понимаю, – признался Шах. – Зачем тебе потребовалось влезать в ее тело?

– Да потому, что тело без души долго не протянет. Уж я-то знаю. Телу нужно пить, есть и… – Шон натянул поводья. – Еще кое-что.

Он спрыгнул с лошади и отошел на несколько шагов в лес.

Секунду спустя до Шаха донесся новый взрыв ругательств.

– Что случилось-то?

– Представляешь. – Лицо Шона по цвету напоминало отборную свеклу. – Я развязываю штаны и…

Несколько секунд Шах непонимающе смотрел на него. Затем до него наконец дошло, и он расхохотался так, что едва не свалился с коня.

– Хорош ржать. Я бы на тебя посмотрел.

– Прости. Я просто подумал…

– Ну?

– У меня есть две сестры…

– А у меня четыре. Ну и что?

– И я знаю, что у женщин бывают эти… – Шах замялся. – Ну, которые по месяцам.

Шон замер как громом пораженный.

– …твою мать. И что с этим делать?

– Ну, есть один способ, – сказал Шах, заранее давясь от смеха. – На девять месяцев.

На этот раз кулачок угодил ему в челюсть. Да так, что он кубарем вылетел из седла.

– В следующий раз, – пообещал ему нежный девичий голос, – получишь коленом сам знаешь куда.

Шах встал, потер подбородок, угрюмо покосился на ухмыляющегося Шона и решил, что он этой девчонке еще припомнит, будь она хоть трижды бывшим героем.

– Хорош дуться. Мы и так опаздываем.

– Куда?

– Здесь неподалеку есть один трактир с постоялым двором, – пояснил Шон. – Называется “Мрак”. Содержат его два типа, Говард и Лавкафт, которые знамениты тем, что собирают страшные истории в обмен на жратву и постой. С последнего раза они мне задолжали три с половиной обеда. Заночуем, а с утра двинемся дальше.

– Куда?

Шон задумчиво взглянул на заходящее солнце.

– Я хочу посоветоваться с одним своим знакомым. Может, он слышал об этом Гадии Редкогрязи.

– Гафнии Редкоземе, – поправил Шах. – А кто он такой?

– Редкожрем?

– Нет, твой знакомый. Он что, тоже колдун?

– В некотором роде, – улыбнулся Шон. – Вообще-то он дракон.

– Дракон?!

– Да. Его зовут Ной Смокинг, и он живет на вулкане. Это необычный дракон.

– А чем же он необычен? – спросил Шах.

– Иногда он не нападает на тех, кто не пытается угробить его самого. – Шон на секунду задумался и добавил: – Правда, делает он это редко.

Шах промолчал. Некоторое время герои ехали в тишине.

– А ты давно был в этом “мраке”? – неожиданно спросил Шах.

– Недавно, а что?

– Я в том смысле, – пояснил Шах, – ты там был до смерти?

– Понятно, что не после, – хмыкнул Шон. – Мертвецу обеды без надобности.

– Тогда как ты докажешь, что ты – это ты?

Шон придержал кобылу и задумался.

– Ты прав, малыш, – признал он. – Лучше этого не делать.

– И потом, – продолжил Шах. – Тебе стоит придумать для этого тела какое-нибудь имя. По-моему, для Шона А'Фейри, так же как и принцессы Тари, сейчас не самое подходящее время.

– Ты прав, малыш, ты кругом прав, – пробормотал Шон. – Мне срочно надо новое имя. Назовусь-ка я одним из своих племянников, как бишь, там их…

– По-моему… – начал Шах, но Шон уже не слушал его.

– Как же его звали? Шер, Шор, Шар?

– Может, Шит? – предположил Шах.

– …Шут, Шат, Шик… а, вспомнил, Шур.

– По-моему, это не совсем…

– Отец его был из Зеленых Фейри, – продолжал вспоминать Шон, – а мать – из рода Спитов, у которых кузница на болоте. Значит, парня звать…

– Я бы все-таки…

– Шур А'Спитфайр, – обрадованно закончил Шон. – Хорошее имя, правда?

Однако воспользоваться им Шону не пришлось.

Постоялый двор “Мрак” представлял собой неказистое, но весьма крепко сбитое двухэтажное строение, уютно расположившееся посреди дремучего леса. Над его крыльцом болталась криво приколоченная жестяная вывеска, изображавшая нечто бесформенное, с большим количеством щупалец, когтей, зубов, крыльев и еще некоторых отростков, назначение которых, судя по всему, оставалось загадкой даже для самого художника. Больше всего эта вывеска походила на пьяный кошмар болотного ежа.

– Что это?

– Тебе так уж хочется это знать, малыш?

Шон поднялся по предательски завизжавшему крыльцу и распахнул дверь. Из двери вырвались клубы сизого дыма.

– …троллю в зад, – выругался Шон. – Опять дымоход не чищен.

Шах ограничился тем, что зажал нос. Такого отборного угара ему не доводилось нюхать с того самого до стопамятного дня, когда дядюшка Короед попытался приготовить яблочный пирог.

Тогда дело ограничилось всего-навсего спаленным сараем. Дождавшись, пока между полом и дымом набралось две сажени относительно чистого воздуха, Шон шагнул внутрь. Шах последовал за ним.

Их появление в зале было встречено дружным недовольным гулом. Но, прежде чем герои успели разглядеть сквозь сизую пелену хоть что-нибудь, из-за одного из столов раздался радостный вопль.

– Лопни мои глаза. Это же сам Шон А'Фейри собственной персоной. Вот уж кого я не чаяла увидеть.

– Чтоб мне снова сдохнуть, – взвизгнул Шон. – Малютка Дэззи. Что ты делаешь в этой забытой всем богами дыре?

Отчаявшись разглядеть сквозь угарный туман хоть что-нибудь, Шах нагнулся, закашлялся и вытаращил глаза.