Охранитель. Хозяин Сибири - Константин Назимов

– Не соглашусь, – покачал я головой. – К сожалению, доказать никак не могу, мне почему-то перестали верить, – развел руками.

– Если я назначу тебя в какой-нибудь другой край наместником, пойдешь? – закусив нижнюю губу, спросила Ольга.

– Нет, – твердо ответил я. – Бросить Сибирь не могу, там еще много дел.

– Так я и думала, – вздохнула императрица, сразу погрустнев. – Ладно, вернемся к твоей просьбе; распоряжение о прохождении твоих воинских подразделений по империи выдам. Вопросы финансирования и различных ведомственных взаимоотношений потом обговорим. Считаю, на этом аудиенция завершена.

– Спасибо, ваше императорское величество, – сухо ответил я, понимая, что Ольга не поверила ни единому моему слову.

– Можете быть свободны, господин Чурков, наместник Урала, – махнула она рукой, но потом добавила, после того как я в раздражении сделал шаг к двери: – Подождите, скажу своей охране, чтобы вас не трогали. – Она пошла к двери и, проходя мимо меня, уточнила: – Письменный указ вам по какому адресу в Москве отослать?

Какой-то скомканный вышел разговор: внутри неприятный осадок, раздражение и в то же время радость от встречи. Чуть не вырвалось язвительное замечание, когда Ольга озвучила мой чин, но сумел сдержаться.

– В больнице остановлюсь, как раз и посмотрю, как там без профессора справляются, – ответил ей, понимая, что арестовывать меня уже никто не станет, а если захотят, то прятаться не буду.

Императрица уже взялась за ручку двери, я же, плюнув на все условности, сделал несколько быстрых шагов и, обхватив ее за талию, прижал к себе и поцеловал в шею. Ольга дернулась, что-то прошипела, но я не стал останавливаться, развернул ее к себе, посмотрел в глаза. Императрица разомкнула губы, прикрыла глаза, показывая, что кричать не намерена.

Ну, ругать себя или обвинять в буре чувств, накативших в тот момент на нас обоих, некого. Мы ведь не подростки, способные потерять голову и мыслить одними желаниями. И тем не менее когда страсть улеглась и осмотрели комнату трезвыми, но затуманенными глазами, то расхохотались. Блюда со стола скинули, они валяются на полу, моя одежда – в разных местах, и пуговицы от рубашки оторваны. Короче – устроили мы погром, но почему-то не испытываем стыда.

– И что это было?.. – хрипло спросила Ольга.

– Иногда все личины и маски спадают, – провел я ладонью по ее ножке.

– Ваня, не заводи меня… – тяжело вздохнула императрица. – У меня на сегодня намечено несколько важных заседаний. Кстати, сколько времени?

– И где мне тут часы отыскать? – хмыкнул я.

– Ваше императорское величество, у вас все в порядке? – послышался осторожный голос от двери, которая приоткрылась на пару сантиметров.

– Ты не запер дверь?! – прошипела Ольга, взглянув на меня.

– Это ты засов открыла, – возразил я. – И потом, оба виноваты, забыли обо всем на свете.

– Ваше… – раздался все тот же голос, но императрица его перебила:

– Все нормально! Будет кто-то нужен – позову!

Донесся облегченный выдох, и дверь закрылась.

– Интересно, за нами подглядывали? – задалась вопросом императрица, ничуть, однако, не смутившись. – Кстати, надо вновь ванну принять, но, боюсь, не дойду. Вань, ты меня не донесешь? – с бесенятами в глазах спросила императрица.

Разве я мог ей отказать? И тем не менее, когда насытились друг другом, привели себя в порядок, а служанки прибрались в комнате и накрыли стол, то мы немного поругались из-за разных взглядов на жизнь. Ольга ни в какую не желает следовать моим советам и наводить жесткий порядок в империи. Боится прослыть той, кто ущемляет права подданных. Доказывать что-либо императрице оказалось бесполезно, она считает, что простой народ ее поддерживает, а у тех, кто смуту сеет, ничего не получится. Да и между нами вновь какое-то отчуждение наступило, как только коснулось политики.

Правда, указ она издала, в котором моим войскам разрешается пересечь центр империи и навести порядок в отдельно взятом крае. Попытался я настоять, чтобы указ звучал не так конкретно, мотивируя тем, что Квазин может захватить какую-нибудь соседнюю губернию и отступить туда, а у меня руки окажутся связаны. Не согласилась. Заявила, что тогда могу и в саму столицу войска двинуть, а сопротивления не встречу. Даже мои возражения, что она в любой момент может отменить собственный указ, и то на нее не подействовали. Как говорится, нашла коса на камень.

Из резиденции вышел под вечер, издали видел стоящих Ларионова и Еремеева, те меня заметили, но даже рукой не махнули. И черт с ними! Мне необходимо отыскать своего помощника, а потом проинструктировать Гастева и Ожаровского, дожидающихся результатов моей поездки в столицу. Жало сам ко мне подошел, когда я миновал центральные ворота и двинулся к тому месту, откуда мы проникли на территорию резиденции.

– Иван Макарович, у вас все нормально? – задал мне вопрос Александр.

– С чего такой вопрос? – поинтересовался я. – Как видишь, никто меня не арестовал, вопросы я решил.

– Неужели все прошло гладко?

– Это уже не так важно, главное – результат, – задумчиво потер я переносицу.

Что-то меня цепляет в этом посещении резиденции… Ротмистр с полковником не подошли. Охрана действовала из рук вон плохо, да и охранители сопротивления почти не оказали. Напрашивается вывод, что меня ждали и грамотно «загнали» к императрице. Или на воду дую? Ольга не смогла бы так сыграть, в ее страсти фальши не заметил. Опять-таки расстались мы, чуть не разругавшись, я видел, что императрица явно сдерживается, да и сам себя одергивал, когда наши взгляды не совпадали.

Мы поймали пролетку и добрались до больницы. Наш небольшой отряд, с которым выехали из Екатеринбурга, весь в сборе. Никто никого не задерживал, но слежка велась. Это обстоятельство заставило задуматься, да еще и Ларионов не желает на звонки отвечать, в его ведомстве утверждают, что Вениамин Николаевич ужасно занят и отсутствует. Я даже до дома Петра Евграфовича прогулялся, надеясь его там застать, но не сложилось. А утром нам в дорогу, через два дня эшелоны с войсковыми частями и броневиками на платформах отправятся. До того как они прибудут, нам необходимо провести основную операцию, но для этого требуется соединиться с отрядом, который тайно отправился на сутки раньше нас.

Возможно, высокое общество, включая императрицу, осудит мои действия, но выхода другого я не отыскал, чтобы эффективно разобраться с Квазиным. К тому же в какой-то степени у меня есть оправдание: отвечаю адекватно на действия убийц, которых генерал-майор подослал. В столице останутся те, кто на авто приехал, а те, кто прибыли на поезде, отправятся в Екатеринбург. Решил я таким образом немного запутать Ларионова и тех, кто, возможно, за нашими действиями наблюдает. Дорога предстоит неблизкая, верхом такие расстояния я еще не проезжал, но деваться некуда.

Как на грех, утром зарядил противный мелкий дождь, погодка словно издевается, и уже вступила в свои права осень. Бес же радуется, что наконец-то хозяин соизволил его выгулять, и все время пытается сорваться в галоп. В пути я вспоминал о наших с императрицей переговорах, но толком разговор так и не проанализировал, мысли все время сбивались и память рисовала картинку того, как мы друг другом наслаждались и при этом больше молчали.