Добро пожаловать в Найт-Вэйл - Джеффри Крэйнор

Тогда да – у вас многое отобрали, включая воспоминания. И вот что вам нужно – «Пожизненная защита». После оформления заказа на «Пожизненную защиту» вас незамедлительно примут наши дружелюбные вооруженные техники и перевезут в защитной ограничительной одежде на безопасный и хорошо охраняемый объект, где вас надежно запрут в отсеке без номера, окон или света, так что никто не сможет увидеть вас или до вас добраться. Как только вас запрут, а вашу личность изымут из всех возможных архивов, вы будете навсегда избавлены от угрозы кражи личности, подражания, убийства, переуступки прав и, конечно же, удаления памяти. Вы больше никогда не совершите ничего, что может вызвать нежелательные риски. Все ваши возможные действия могут быть связаны с нежелательными рисками. Мы должны неподвижно пребывать в темноте. Мы крепко прижмем вас к своей груди, так что вы окажетесь на грани удушения, в теплом покое вашего пустого безвременья. Мы защитим вас от этого мира полным удалением из него. «Пожизненная защита».

Это была информация от наших спонсоров. Не помню, упоминал ли я в эфире о своем бойфренде Карлосе, но…

– Мам, ну мам, – запротестовал Джош, когда Диана обняла его за съеженные пушистые плечи.

Она крепко прижимала его к себе, положив одну руку на его широкую спину, а другую – на затылок, между длинными заостренными ушами.

– Джош, – беспрестанно повторяла она. – Джош, Джош!

Джеки положила руку в гипсе на спину мачехе. Диана сосредоточилась на глубоком, размеренном дыхании.

– Спасибо, Джеки.

– Мам. – Джош залился краской. – Все в порядке. Все в порядке.

– Джош, все совсем не в порядке. Я не видела тебя целую неделю. Что они с тобой сделали?

– Ничего, мам. Со мной все нормально. – Он осторожно высвободился из ее объятий.

Она посмотрела ему в глаза или в глаза его тела, ища его. Ее взгляд сделался жестким. Слезы высохли. Зрачки сузились, она прищурилась. Он почувствовал, что вот-вот начнется.

– Я взял твою машину до вечера, – плаксиво принялся оправдываться он. – Прости меня. Я выяснил, что мой отец переехал в Кинг-Сити, а потом я нашел ту бумажку у тебя в сумочке и подумал, что мог бы поехать на машине в Кинг-Сити, чтобы что-то разузнать об отце. Я думал, что ты ушла на целый день. В последнее время ты надолго уходила.

Я проложил маршрут по карте, и казалось, что до того места всего пара часов езды. Я планировал вернуться сегодня вечером. Однако я выскочил на обочину тротуара и влетел на чью-то лужайку. Я хотел заполучить классные крылья, но с ними было трудно вести машину. Меня толкало вперед, и они мешали мне смотреть. Я помял тебе крыло, поломал кусты и разбил целый ряд пластиковых садовых фламинго, которые застряли в бампере. Наверное, на дороге я столкнулся с Джеки, но я этого не видел. Прости меня, Джеки. Крылья закрывали мне глаза, и я ничего не видел.

Я испугался, что ты разозлишься из-за машины, и попытался вернуться к дому, но город вокруг меня больше не казался знакомым. Я увидел здание с табличкой «Мэрия», где, как говорил мне Тай, можно найти документы о моем настоящем отце. Вот я и зашел сюда. Это было где-то с час назад.

– Джош, ты исчез на несколько дней.

– Мам, ты скинула мне эсэмэску всего пару часов назад, и я ответил: «Хорошо. Буду дома позже». Видишь? – Он показал свой телефон.

– В Найт-Вэйле время вытворяет странные вещи, – заметил мэр.

– Заткнись, – ответила Джеки. Облако из черных мух поднялось вверх, но она без колебаний двинулась на него. Мухи зажужжали громче и ретировались к противоположной стене комнаты.

– Это не его вина, Диана, – сказала Джеки. – Не его. Мы обе это знаем. Мы вместе это знаем.

Диана продолжала пристально смотреть на Джоша. Глаза ее пылали на тонкой грани между рыданием и криком.

– Однако, Джош, – обратилась к нему Джеки. – Может, мы закончим с обучением вождению, когда вернемся домой, а? И может, тебе все-таки не нужны копыта, когда ты за рулем, и рук вполне достаточно, а? Нормальный человеческий облик, когда ведешь машину.

– Извини. Я не знал. Не знал. – Джош опустил голову. Он увидел темно-желтые и лиловые кровоподтеки на шее по краям гипса на руке Джеки и съежился от стыда.

– Поехали домой, – заявила Джеки. – Вы с Джошем в своей машине, а я следом на «мерседесе».

– Это абсолютно невозможно, – произнес мэр в светло-коричневом пиджаке.

– Заткнись, – повторила Джеки. Она двинулась на него с полным решимости лицом.

Мухи перегруппировались, образовав между нею и мэром темное облако. Джеки ступила прямо в их гущу. Мухи облепили ее кожу, одежду, лицо, назойливо лезли ей в глаза, в нос и рот. Их внутренности стекали ей на язык, скрипели у нее на зубах. Она прихлопывала их здоровой рукой, но они не отлипали, даже когда она добралась до его стола и схватила ножницы, приткнутые к краю кофейной кружки.

Она занесла ножницы над его головой. Мэр попятился, вытаращившись на ее облепленное мухами тело. Но все тут же забыли его полный ужаса взгляд, лишь только отвели глаза. Она резко опустила ножницы, вонзив одно лезвие в гипс, и стала его резать. Гипс не поддавался, да и ножницы попались тупые, но она яростно ломала толстую корку. Мухи одна за другой отступили, пока она, взмокнув от напряжения, сражалась с гипсом. Там, где сидели мухи, кожа у нее вздулась и покраснела.

Наконец, несмотря на тупые ножницы и все прочее, Джеки сорвала часть гипса с кисти, обнажив руку, все еще сжимавшую бумажку с надписью «КИНГ-СИТИ». Она вытянула руку в сторону человека в светло-коричневом пиджаке.

– Ах да, конечно. – Мэр подошел к ней и вырвал листок из ее пальцев, но таким движением, словно ему добровольно передали бумагу из рук в руки, после чего швырнул листок в мусорную корзину, где тот и остался лежать. То же самое он проделал с бумажкой в руке Джоша.

Джеки таращилась на свою пустую ладонь, тяжело дыша от напряжения и облегчения. Она сжимала и разжимала липкие, ноющие от боли пальцы, с наслаждением глядя на пустоту между ними.

– Ну вот, – произнес человек в светло-коричневом пиджаке, – с этим покончено. И я уверен, что Джош рано или поздно вернется к вам.

– Нет, – заявила Диана.

Джеки была слишком потрясена тем, что избавилась от такого тяжкого бремени, и не смогла бы вступить в схватку вместо нее. Ей придется сражаться самой.

– Подумай, ты, жуткий, неприметный человечишка, – прошипела Диана. – Ты не удержишь его у себя. Ты заразил мой город своим пустым лицом и лживыми воспоминаниями. Мне жаль, очень жаль, что никто не знает, кто ты такой. Мне жаль, что никто не помнит, что ты мэр. Мне жаль твой город. – Она вдруг ощутила, как какая-то другая Диана где-то в другом месте переходит улицу с сумками, полными покупок, а еще какая-то Диана лениво наблюдает за пейзажами, проплывающими за окном автобуса. – Мне жаль, что ты докатился до того, чтобы забирать чужих детей…