Нэпал - верный друг. Пес, подаривший надежду - Джейсон Морган

Дверь закрывается.

Я остаюсь без своего пса, с Дэмиеном, нашим гостем-писателем. Нам нужно убить два часа, и я не знаю, чем заняться. Покинув здание, мы останавливаемся на солнышке.

Я смотрю на Дэмиена.

— Знаешь, мне страшно. Нэпал в таком состоянии… Да еще эти слова ветеринара.

— Да, я понимаю. Тут есть о чем волноваться, но давай просто подождем результатов обследования. Знаешь, что я придумал? Я хочу подарить ветеринару свою книгу. Это был бы красивый жест. Он, кажется, хороший парень.

— Да, отличная мысль. Обязательно подпиши. Брент обрадуется. У тебя ведь в машине есть экземпляр?

Дэмиен отвечает, что есть, и отправляется за книгой. Я остаюсь один и смотрю на плавную линию горизонта. Солнце уже поднялось высоко, оно греет мне лицо, но я еще никогда не чувствовал такого холода и опустошения.

Нэпал всегда наслаждался работой. То, что происходит с ним последние сорок восемь часов, идет вразрез со всей его жизнью. Сейчас он не может работать и страдает от этого. Мучается. Я чувствую его боль, и от этого мне самому очень плохо. Не знаю, что с ним, но молюсь, чтобы Брент все уладил как можно скорее.

Мы уезжаем из LazyPaw, и я по громкой связи звоню маме, рассказывая основное.

— О боже… Господи…

Мама так потрясена, что не может найти слов.

— Целую и люблю тебя, мама, — как всегда, говорю я на прощание.

— Целую, Джейсон. Я люблю тебя. Уверена, что все образуется.

Я нажимаю на отбой.

— Мы с родителями очень близки, — говорю я Дэмиену. — Именно они помогли мне пройти через все испытания. Мои родственники. И Нэпал…

Мы едем домой. Я не могу придумать, куда еще поехать. Мы пытаемся убить время, но обстановка очень напряженная. Ровно через два часа я звоню в LazyPaw. Трубку берет девушка-администратор, и я спрашиваю, что с Нэпалом. Она отвечает, что обследование закончено и диагноз поставлен.

— Это хорошо. Так что с ним?

— Джейсон, вам лучше приехать. Брент хочет лично сказать вам это. Сможете?

— Да… Мы выезжаем.

Я заканчиваю телефонный разговор и смотрю на Дэмиена.

— Они поставили диагноз, но просят, чтобы я приехал лично — тогда мне скажут. — Секундная пауза. — Это ведь плохой знак?

Бедняга явно не знает, что ответить. Он только вчера прилетел. Думал провести несколько дней в приятной компании со мной и моим псом. Мы планировали поехать во Флориду — там есть возможность остановиться в доме возле пляжа. Сидели бы втроем у воды и рассказывали истории. А все вон как обернулось.

Мы молча едем обратно в LazyPaw. Нас ведут в смотровой кабинет. Входит Брент, чрезвычайно бережно ведя за собой на поводке Нэпала.

Мой пес обессиленно плюхается на пол возле моей коляски. Я приветствую его, почесывая за ушами — мне известно, что он это любит, — и приговаривая что-то ободряющее. Но Нэпал, рухнув на пол, почти мгновенно погружается в полудрему.

Брент садится на корточки, чтобы оказаться на одном уровне со мной. Пару секунд мы молчим.

— Джейсон, смягчить эту правду я никак не могу: ситуация тяжелая. — Он бросает взгляд на Дэмиена, который сидит на скамейке у стены. — Я могу говорить? Может быть, вы хотите, чтобы я сказал вам наедине?..

— Нет-нет. Дэмиен приехал сюда, чтобы записать нашу историю, поэтому должен все знать… Если эта книга будет написана… Говорите, прошу вас.

— Как я уже сказал, смягчить эту новость никак нельзя: у Нэпала в теле очень много раковых опухолей. Жить ему осталось несколько недель, если не дней. Даже при полном курсе химиотерапии — к тому же половину этого времени ему пришлось бы провести в клинике. Это особенный, очень особенный пес. Ради него мы можем обойти все ограничения. Но это, пожалуй, все, что мы можем сделать.

Тишина.

Ощущение такое, словно меня лягнула лошадь. И одновременно вонзили нож по самую рукоять точно в центр спины. Меня прошивает болью, которая отрывает мясо от костей, вспарывая нервные окончания. Все тело охвачено огнем. Оно пульсирует болью. Горит. В ушах какой-то страшный рев. Я понятия не имею, что сказать.

— Хотите поговорить с онкологом? — Голос Брента доносится словно издалека, и меня затягивает в какой-то темный ревущий туннель. — Она вряд ли добавит что-то к моим словам, но вдруг вам это поможет? Вы будете знать, что сделали все возможное…

— Онколог? Да, я думаю, если я поговорю с ней, хуже не станет. — Не знаю, откуда берутся эти слова. Говорю не я, а кто-то вместо меня. — Но для меня главное, чтобы Нэпал не страдал.

Брент встает.

— Схожу расшевелю их. Посмотрим, есть ли у них сегодня время.

Он выходит. Меня накрывает боль. Словно со всех сторон — стены бушующего огня, которые отрезают меня от мира. Брент возвращается. Не знаю, долго ли его не было. Я был где-то далеко.

— У них сегодня очень много работы, но они стараются все уладить как можно быстрее, и тогда…

Я смотрю на Брента, и под моим взглядом он замолкает.

— Скажите, что бы вы сделали, случись такое с вашим псом?

Слова падают, как темные камни в пруд. Водное зеркало разлетается вдребезги.

— Что сделал бы я, случись такое с моим псом? — Брент явно не ожидал этого вопроса. — Джейсон, решение тяжело принимать всегда, о какой бы собаке ни шла речь, но Нэпал… Жена говорит, что если мне станет легко принимать решения, то нужно будет бросить эту работу. Должен вам сказать, что он изнурен. Болезнь находится в последней стадии. Вот что мы видим. — Он смотрит на Нэпала, распластавшегося рядом с моей коляской. — Не буду вас обманывать. Он заснул на осмотре, и какое-то время мы, глядя на него, думали: «Господи, неужели мы его потеряли?» Это был очень глубокий сон. Будь это мой пес, я бы его усыпил. Вот что я сделал бы.

Чей-то голос говорит:

— Я просто не хочу, чтобы он страдал.

Кажется, это сказал я.

Брент смотрит на Нэпала.

— Мы могли бы химиотерапией продлить ему жизнь еще на два месяца. Могли бы. Но для него это были бы не лучшие два месяца. Думаю, глядя на него, глядя, как он лежит на полу, все мы знаем, что нужно сделать.

— Мне меньше всего хочется, чтобы он страдал…

Брент смотрит на дверь.

— Какая там погода? Мы могли бы это сделать здесь, но если погода хорошая, то…

— Погода хорошая. Солнечно. Тепло. Нэпал любит лежать на солнце. Очень любит, даже в сильную жару.

— Мы можем выйти на улицу… уложить его на одеяло на солнце.

— Нэпал согласился бы.

— Да, нужно на улицу. Почему нет? Если от этого ему станет хоть чуточку легче… Я сделаю все возможное. На все пойду. Ведь это же Нэпал.