Дорога сильных. На пороге мира - Анна Попова

выдалось потяжелее, чем у многих. Фин убил гзарку рядом с лагерем, на глазах у девчонок, и по Мии это сильно ударило. Она долго плакала, и Тимур мог ее понять. С этими тварями, похожими на волков, он уже сталкивался. Агрессивные и настойчивые, с красноватыми глазами, горящими злобой. Та еще встреча. А он с вопросом пристал. Испугал, наверное.

Тимур отвел взгляд, впервые радуясь, что она не слышит отголосков его мыслей.

— Это… ну, ты как? — пробормотал он.

Она вымученно улыбнулась и вздохнула. На соседнем дереве кто-то недовольно пискнул, и они разом повернулись на звук. С ветки сорвалась крупная птица и, пролетев над головами, скрылась в лесу.

— Нормально. Спасибо. О чем ты спрашивал?

Тимур покосился на Марину, что ехала верхом — уже в сознании, но слишком слабая, чтобы долго идти пешком, и сказал:

— Тебе не кажется, что здесь слишком тихо? Ну… для темных земель. Когда мы ходили тут в прошлый раз, все было иначе. Стая гзарок, сорх, глухорн, еще какая-то пакость… и все это хотело нас сожрать. А сейчас…

Он обвел растопыренной ладонью пейзаж, будто призывая полюбоваться. Лес тут стоял плотной стеной, горы скрылись из виду, но посмотреть было на что. Старая дорога полого спускалась в низину, изгибаясь и уходя вправо. Ну просто сказочный тоннель под плотной шапкой крон.

— И тихо. Весь день тихо. Ну, не считая той гзарки. И зайцев хищных. И шуршиг. И… — он задумался, понимая, что начинает сам себе противоречить. — Ты же поняла меня, да?

Мия замерла, прикрыв глаза, но тут же на нее ругнулись сзади, и девочка, краснея, быстро зашагала вперед, догоняя серую кобылу.

— И правда, тихо, — отозвалась она. — Зверья тут полно, я чувствую их, но далеко. И они… кажется, они нас боятся.

Тимур хмыкнул. Неужели, разговоры про большой отряд, на который не нападают, были не таким уж и бредом? Неужто и вправду работает прикрытие грена Лусара, и маги для местных зверюшек будто не маги вовсе?

Может, и пройти без проблем получится?

Он хотел на это надеяться, но не мог. Со свойственным ему пессимизмом, Тимур ожидал от леса пакостей. И, чем благостнее становилась окружающая картина, тем мрачнее были его мысли.

— Смотри, еще одна деревня.

Мия махнула рукой, в ту сторону повернулась Марина, сзади кто-то зашушукался.

Еще утром они прошли одну деревушку, небольшую, дворов на пять-семь. Лес захватил те владения так давно, что Тимур бы и не заметил остовы домов, не укажи на них Ивар.

Темные земли после Второй Войны Магов бросили не сразу. Да и не были эти места тогда темными землями. Вокруг точек прорыва иных тварей жили люди, где-то гуще, где-то совсем чуть-чуть. Плодородные долины, торговые пути, охотничьи угодья, рудники — во многих местах было, за что побороться, и люди переселялись неохотно. Какие-то деревни опустели быстро, от них остались лишь колодцы, обложенные камнем, да остовы домов, которые среди деревьев не разглядишь.

Но селение, что лежало впереди, явно держалось дольше.

Большое, куда как больше и утренней деревушки, и места, где они прожили первые месяцы в этом мире, оно раскинулось в низине, по обе стороны от реки. Быстрая, узкая, она делала тут изгиб и разливалась широко, образуя тихие заводи, по берегам которых рассыпались дома, сараи и огороды. То, что когда-то ими было. Сейчас хозяйственные постройки были разрушены, дома оплетены чем-то вьющимся, крыши остались лишь у немногих. Посреди бывшей площади выросла сосна, корявая и разлапистая на открытом пространстве. У моста над рекой виднелась мельница, до того заросшая, что угадать назначение можно было лишь по остаткам колеса и местоположению.

Длинной колонной они спускались вниз, к деревне. Вот проплыла мимо каменная кладка по обе стороны от дороги — кажется, тут были какие-то укрепления и ворота, — и первый дом, покосившийся, но сохранивший все стены. В черных провалах окон почудилось движение, и Тимур, выдохнув, потянул со спины щит. Действие, такое простое и привычное, прямо-таки умиротворяющее. Даже если ему показалось, со щитом как-то спокойнее.

Глянул на Мию. Глаза девочки, широко распахнутые, казались огромными, выделялись резко на бледном лице. Губы едва слышно что-то шептали, а пальцы тискали измятую шоллу.

Что-то ее тревожило. Но что, Тимур спросить не успел. Рыкнул впереди Снур, прокатилось рокотом по колонне:

— Щиты! Смотреть в оба!

Замешкавшись, соскользнула с лошади Марина, прижалась к теплому боку Мия. Тим сдвинулся, прикрывая девчонок от неведомой опасности. Они прошли еще шагов пять и остановились, уткнувшись в широкую спину Ирнхольда.

— Ждите, — бросил гьярравар.

Так и тянуло спросить, что же такое заприметил Снур, и насколько все это серьезно, и — ну а вдруг — нет ли другой дороги. Но Тимур молчал, крепче стискивая зубы и рукоять щита. Хоть и не нравился парню Снур, но он видел его в деле, и сомневаться в чутье гьярравара не приходилось.

Разведчиком был Фин, и Тим, шагнув вправо, на край дороги, разглядел его спину. Гьярравар шел медленно, словно крадучись. Короткая кольчуга, плащ, перекинутый на одну сторону, в левой руке меч, в правой щит. Ивар, который стоял чуть поодаль, ближе к остальным, прикрывал его, готовый пустить стрелу в любой момент.

Они прошли уже несколько дворов, спустились к реке, и Тимур заметил то, что совсем ему не понравилось. Здание мельницы, широкое, наполовину каменное, стояло не возле моста, а прямо за ним, перекрывая путь. Похоже, оно использовалось не только по назначению, но и как пропускной пункт, и пройти на ту сторону можно было лишь через арку, порядком заросшую и перекошенную.

— Надеюсь, она на нас не рухнет, — эхом отозвалась на его мысли Марина.

Девушка стояла рядом и смотрела вперед с той же тревогой.

— Кажется, арка — не главная наша проблема, — процедил Тимур, опять вспоминая то, о чем говорил Мие: они в темных землях и тут подозрительно тихо.

Головы что-то коснулось, кожу будто холодом тронуло, заставив вздыбиться волосы, и — скатилось, схлынуло.

И все разом зашевелились.

Кто-то закричал, рыкнул что-то впереди Снур, сквозь шум донеслось:

— …хорн… до!

Застонала и шагнула вперед Марина, затрясла головой, и каштановый хвост хлестнул ее по лицу. Всхрапнула и тревожно заржала кобыла, тоненько вскрикнула Мия, и Тимур, обернувшись, качнулся к ней, готовый защищать.

Лошадь дергалась, прядала ушами и тянула куда-то светловолосую девочку, которая вцепилась в стремя вместо того, чтобы отпрянуть. И гладила, гладила теплый бок, и шептала что-то, от чего кобылка успокаивалась так же быстро, как начала нервничать.

— Это что за фигня?! — воскликнул Тимур, встречаясь взглядом с