Чужие маски - Николай Александрович Метельский

еще один «рывок», пробиваясь сквозь огонь, и выйти в десяти метрах от края условного, как ни крути, «торнадо». И если уж это делать, то делать именно сейчас, пока техника не вошла в полную силу, а уж после «рывка» уходить в «скольжение» и выйти в двадцати метрах от края огненной стены, образование которой я уже мог наблюдать. Двадцать метров — это, конечно, немного, но всяко лучше, чем выйти вплотную к ней. Что ж, решение принято и можно прыгать, так что — вперед.

«Рывок» — черт, как же жарко. «Скольжение» — и я на собственной шкуре ощущаю плату за это поистине полезное умение. На выходе из него у меня пару мгновений болело ВСЕ. Подобные ощущения, конечно, и обычный человек потерпеть может, да и недолго они длятся, но это ведь только первый раз. Если не делать длительного перерыва, боль увеличивается, как и ее продолжительность. Ну а после седьмого «скольжения» в сутки, ведьмак Кощей просто окочурится.

Делаю перекат вперед, и первое, что чувствую после выхода из «скольжения», это опасность. Точнее, я почувствовал это сразу после выхода и тут же попытался увернуться от того, что в меня летело. Рывок, самый обычный, человеческий, вперед, с одновременным поворотом корпуса, и мимо меня пролетают два светлячка. И еще штук семь на подходе. «Щит», и минус пять зарядов. Гибкий «щит». И еще один улетает в сторону, но самый последний таки успевает попасть в промежуток между постановкой первого и второго «щита». Как итог — небольшой взрыв, который максимум что может, это опалить одежду, и я спиной вперед улетаю в сторону от «торнадо». Но хоть это хорошо. Впрочем, эта мысль толком и не оформилась, потому что практически сразу после попадания светлячка меня настигло еще три — в живот, грудь и плечо. Причем последнее еще и закрутило мое тело вдоль своей оси.

Взять под контроль свой полет я смог лишь перед самым деревом, и только поэтому так удачно приземлился — всеми конечностями на ствол. На мгновение котом себя почувствовал. А потом я заметил шесть огромных светляков, которые как-то странно летели. В смысле раньше их направляли прямо на меня, а сейчас они больше дробь напоминали, такое впечатление, что были запущены наугад, чтобы хоть один попал. Собственно, я даже уворачиваться не стал, поставил «щит» перед единственным шариком, который летел прямо в меня. И вот тут-то моя чуйка взвыла. Как только взорвался шар, попавший в мой «щит», рванули и остальные, но не как обычно, с огнем и взрывной волной, а огромной тучей… пыльцы. Огненной пыльцы. И я мгновенно узнал эту технику.

— Твою же ж ма-ать.

Смотреть, как Синдзи пинает Мастера в сторону леса, было весело. И тревожно, что уж тут. Святов каждое мгновение ожидал, что вот сейчас, вот в этот раз Мастер скастует что-нибудь этакое, и бедный парень осыплется пеплом. Но нет. Техники тот выпускал, вот только в Сина попасть никак не мог. Да что уж там, даже он, Святов, глядя на все это со стороны, и то порой терял его из виду. И это при том, что парень не отводил ему взгляд. Это было заметно, когда Мастер начинал озираться, а сам Святов его прекрасно видел.

К моменту, когда Святов подобрался к лесу и занял позицию метрах в двухстах от сражающихся, Синдзи уже веселился вовсю. Было заметно, по крайней мере ему, что и Мастер и парень не сражаются в полную силу. Син тупо изматывал противника, а тот все пытался взять его живьем. Вот настало некоторое затишье, и микрофон шлема донес до русского их разговор. Синдзи откровенно издевался над мужиком, провоцируя его на необдуманные слова и действия. И ведь получилось, похоже. Во всяком случае, в плане действий. Следующие минут тридцать залетный Мастер не мог сделать НИЧЕГО, а Святов только сейчас начал осознавать, насколько он слабее парня. Понятно, что взрослый мужчина не дрался в полную силу, но позволять настолько безнаказанно избивать себя? Пусть ослабленной техникой, но не зацепить его ни разу? Пару раз он срывался и атаковал парня смертельной техникой, один раз даже сумев его зацепить «ядром» — техникой, отбрасывающей противника. Но даже при этом парень умудрился показать феноменальную изворотливость, увернувшись от двух из трех светящихся шаров. И это при том, что мальчишка чуть ли не сам под них подставился — выйдя из этого его «рывка» прямо на «ядра». Впрочем, не стоит принижать Мастера, как ни крути, а именно он его подловил.

Еще какое-то время Синдзи наращивал темп, выбивая из мужчины дух. Святову даже показалось, что Мастер сдал и уже откровенно проигрывает. И это было невероятно — Патриарх, вы только вдумайтесь, жалкий Патриарх выбивает дерьмо из Мастера стихии огня! Патриарх. Побеждает. Мастера! А потом они вновь остановились и завели разговор. Гораздо более результативный, чем прежний. По крайней мере, узнать, что этот урод — член одного из лучших отрядов Свободных земель, было неожиданно. И пусть он не назвал, какого именно отряда, этой информации и его имени им хватит, чтобы напасть на след. А там, чем черт не шутит, можно и на заказчика выйти.

Разговор закончился как-то резко. Вот они разговаривают, а вот в парня летят «плазменные шары», вслед за которыми следуют два «копья Агни» — два ярких луча, которые пережигают несколько деревьев. Чисто «мастерская» техника, бьющая до трехсот метров по желанию сотворившего ее.

Огненный вал поляка, который он умудрился пустить кольцом, хотя стандарт — это движущаяся стена, «молния» Патриарха, но вот парень наконец приближается к противнику вплотную… и если бы не шлем, Святов обязательно потер бы глаза. Такую скорость ударов от Синдзи не ожидал даже он, а ведь они не один спарринг провели с ним. Удары мальчишки сливались в один поток. Порой казалось, что у него не две руки, а три. Потом четыре. А под конец Святов не решился бы подсчитать, сколько он вообще видит рук. Русский даже непроизвольно поморщился, вспоминая силу этих ударов, когда кажется, что твои внутренности живут своей жизнью.

То, что произошло чуть позже, Святову даже в кошмарах потом снилось пару раз. Вот парень наносит поляку связку ударов, в конце которой отбрасывает его ударом ноги и посылает вслед ему «молнию». Вот Мастер выдыхает «пепел», и парень, не видя того, что творится у него за спиной, буквально влетает в зону поражения «огненного торнадо». В этот момент у Святова екнуло сердце в первый раз. «Огненное торнадо»