Атака скалистых гор - Федор Березин

Да, разумеется, мелкие дрязги микробов, резвящихся некогда около горы Корпуленк, всяческими «плазмобоями», «вулканами», минометами и прочими забавными хлопушками, прекращены начисто. Иногда, по явно наблюдаемым причинам, допустим, когда ствольная внутренность забита прессованной породой по самую мушку; да так забита, что отягощенный опытом археолог приписал бы тот автомат или винтовку к окаменелостям Палеогенового периода. А иногда, ствол просто согнут, ибо в массовом перелете по воздуху — точнее, вместе с воздухом, и еще с хозяином оружия — умудрился впечататься во что-то более твердое, чем он сам. И вообще, даже не в травматизме оружия дело. После удара молота, всяческое спичечное барабанное колочение как-то не слишком смотрится. Правда, никто даже и не пробует проверить в натуре. Например, большинство воинов отряда «Пульсар» просто не могут пошевелить ни рукой, ни ногой. Может быть, дело в переломах, а может, тело внутри экзоскелета представляет собой сплошной, от пяток и до макушки, синяк.

Например, у лейтенанта Минакова, который уже в очень большой мере самоидентифицировался, кто он и откуда, именно такое ощущение. Более того, он настолько освоился в этом новом осколке мироздания, сумевшем пропутешествовать в другую неантропогенную вселенную, что пусть и с большим усилием, но сумел вспомнить, как нащупать под шлемом трубочку жизни, используя исключительно губы. Теперь, в своем познании нового мира, он уже дорос до стадии наслаждающегося мгновениями бытия животного, ибо прекрасно ощущает, как по его убитому засухой языку, ротовой полости, а также горлу разливается спасительная влага. Возможно, он еще не научился поглощать ее экономно, только внутрь, ибо некое количество огибает губы и нащупывает какие-то иные пути экспансии. Хотя, может, затекает жидкость вполне правильно, просто что-то очень горячее сожгло щеки, и они прохудились. Почему собственно нет? Ведь с ресницами и правда что-то случилось, то ли они полностью осыпались, приклеившись к глазам, то ли по какой-то стимулированной извне мутации, чудовищно отросли.

Водичка кончается на самом интересном месте. Жаль, так хотелось, чтобы это кино длилось вечность или даже две. Однако лежим не шевелясь, вспоминаем прошедшую с момента возвращения в антропогенную действительность жизнь. Она еще достаточно коротка, но обрывать ее окончательно не хочется. Хотя, конечно, без воды она не продлится чрезмерно долго, и уж не станет сплошным наслаждение с очень большой уверенностью. Потому что без воды и не туды и не сюды. Откуда это? Всплывают, выныривают откуда же, с где-то существующего дна, непонятные мысли. Вот именно, выныривают, ибо теперь у нас навсегда и все будет про воду.

Ладно, ориентируемся во времени. Год рождения 2004-й. Сейчас вроде бы уже 2030-й, но вот умирать все еще не хочется.

Теперь в пространстве. Вообще-то ни черта в этом мире не видать. Допустимо, что за период нашего отсутствия в антиантропогенном далеке, солнце тутошнего мира прикончило все свои водородные запасы и сникло нейтронной мелочью. Ладно, подключаем в дело сложную штуку под названием «память». Будем считать, что Скалистые горы все еще раскиданы там и тут. Судьба ближней горы покуда в сомнительном тумане. Но бог с ними, с горами, не наше человеческое дело волноваться о судьбе тех, кто живет миллион лет. Подумаем о своем собственном, муравьином бытии. Бултыхается в нутре, выволоченный вместе с якорем, план отхода. Пункт раз — о выходе из тоннеля? Ставим галочку «вып.». Пункт два — о максимально возможном удалении от эпицентра? Э-э… Пока минуем. Пункт три — о максимально возможной концентрации группы? Здесь опять «э-э…» И наконец, пункт четыре — о ожидании помощи извне? Вот тут, вроде — галочку «вып.», ибо все равно как-то встать, пройтись не можется. И кстати, пусть и окружающие согласно еще одному подпункту принимают за мертвый пейзаж. Ибо что толку шевелиться, привлекать внимание, когда по — вообще-то смутным — соображениям памяти, в последние секунды того, прошлого существования, в «плазмобое» уже ничегошеньки не тарахтело.

Короче, лежим, надеемся на какой-то неизвестный нам пункт пять.

Остается неясность. Откуда люди, управляющие зеркалом, а так же, разумеется, гироконом, могли знать местоположение летающего компьютера-стратега с точностью до метра?

Естественно, не от аппаратуры самого зеркала. Несущий его «осколок» слишком маленькая вещица, чтобы иметь внутри шпионскую оснастку; да и «отодвинут» достаточно далеко от объекта наблюдения. Но ведь в небесах наличествуют другие спутники. Кстати, именно спутники-шпионы, те самые, что обладают размерами королевской кареты. Правда, придворных фавориток там не наличествует, зато имеются радиоантенны и аккуратные телескопные линзы. Нет, слухам о том, что из космоса получится читать газету, не верьте — разрешающая способность бортовой техники не позволит. Однако в данном случае нужно отследить достаточно крупную штуку — «Боинг-1207». Весьма простое дело, особенно учитывая, что он подвешен выше основного слоя облаков. Кстати, никаких расчетов упреждения не требуется, хотя наличествует скорость смещения мишени — двести метров в секунду. Но во-первых, скорость поражения триста тысяч км в секунду, при расстоянии до цели семь с половиной тысяч. Но кроме того, ширина луча на дальности попадания шестьсот метров. Так что не попасть, значит насмешить не только все Северное полушарие, но еще и древнего математика Эвклида.

И все же эта Вселенная устроена хитро-мудро, а местами даже толково. Есть там эдакие чертики из коробочки, иногда довольно приятственные. В том плане, как обычно говорится, «знал бы где упал, так соломки загодя б постелил». И вот оказывается, что иногда соломка там уже есть — кто-то позаботился.

Ибо получается, что сквозь полузабытье и мечту о льющихся из крана жидкостях разного фасона, нас выдергивает в реальность чей-то явно человеческий, но на английском языке говорящий голос. И что-то в том голосе до боли знакомое. И голос тот, вообще-то не говорит, а, наверное, кричит, просто нас после всяческих путешествий из антропогенной действительности в антиантропогенную сильно обманывают уши; что-то у них не так с пересчетом логарифмической шкалы громкости. По поводу этого голоса надо что-то предпринимать. Что же именно? Есть ли в нашем плане отхода какой-то пропущенный подпункт? Роемся, мутим воду, ощупываем дно. Нет более никаких пунктов. Попробуем, хотя очень и очень не хочется, экстраполировать.

Надо бы вообще-то дать о себе знать. Радио? Компьютерная связь? Ага, всплыло, наконец. Вот этого теперь никак, ни в коем разе и нельзя. После взрыва — полное радиомолчание. Правда, может, оно от всяческих поражающих факторов и так не получится? Вот, например, не наблюдается в левой глазнице виртуальный экранчик, испарился. Может, наглазному лазеру или аккумулятору пришел каюк? Ладно, как раз это сейчас неважно. Надо дать знать о себе, ибо теперь помимо всего прочего, голос опознан. И если он не является наведенной последствиями катаклизма галлюцинацией, то тогда где-то поблизости, в нашей хоть и антропогенной, но все же мерзопакостной Вселенной произошел непредусмотренный сбой — прямо тут поблизости выпрыгнул, приятным чертиком из табакерки, русский майор Потап Епифанович Драченко.