Имбирь и мускат - Прийя Базил

Правду! Пьяри отодвинулась. Да что она знает о ней?!

— Я понимаю, что в этой стране жить одной — нормально. Для нас же это проклятие. Тебе повезло, что у тебя сыновья, а не дочери. Девочкам бы ты не нашла достойных мужей. Никто не захочет родниться с семьей, где был… — Сарна на секунду умолкла, потом произнесла по-английски: — Расфод.

Пьяри посмотрела на аккуратно зашитую дырку в кожаной обивке дивана — благодаря ей родители купили выставочный образец с большой скидкой. Порванное место было священным — если дотронуться до него в присутствии Сарны, Вахегуру тебе поможет. Увы, Сарна не желала столь же бережно лечить раны дочери.

— Да и на детей нельзя положиться, особенно на сыновей. Теперь Амар и Арджун занимают все твое время, но скоро они поступят в университет, потом найдут работу, подруг, а про тебя забудут. Уж поверь мне. Погляди на своего брата — ах, негодник! — Сарна покачала головой, хотя в ее голосе слышалась любовь. — Они всегда бросают родителей. Что бы ты ни делала, ты их потеряешь. Мне ли не знать? Вот почему я призываю тебя подумать о своем будущем. Посмотри, как мучается Найна. Она так занята, что не может даже навестить семью! А как ты будешь жить? — Сарна положила на колени Пьяри взбитую подушку, чтобы та окружила ее мягкостью и заботой, каких мать дать не могла.

Пьяри даже не посмотрела на нее.

— Да. Я открою швейную мастерскую…

— Хаи! Ты живешь мечтами! Твой отец тоже взялся за тряпки, и погляди, к чему это привело!

Сарна заметила, как Пьяри забилась в угол дивана. Будь у нее хоть небольшой опыт в материнских ласках, она обняла бы дочь. Сарна выражала свои чувства только при помощи слов и специй. Да еще болезней — хотя ее организм читал этот монолог против воли хозяйки.

— Подумай о нас с питхаджи, — продолжала она. — О том, что мы сделали для своих детей, а потом посмотри, на что вы готовы ради семьи. Твой брат нас опозорил: никак не хочет жениться. Люди судачат почему. Каких только гнусных теорий я не наслушалась! Даже повторять противно. А теперь ты с этим расфодом! — Слово «расфод», точно ракета, с шипением вылетело из щели между ее зубами. — Что скажут наши знакомые? Хаи, вот пойдут чесать языками! До сих пор они молчали, потому что ты была замужем. Но стоит новости о твоем расфоде просочиться наружу, как поползут сплетни. Люди начнут выдумывать байки, скажут, что у тебя завелись приятели. — Сарна заметила Пьярин злорадный взгляд. — Хаи, как жалко, что в нашей семье больше нет ни одного врача!

Пьяри было больно слышать, как мама распространяется о любовных похождениях Дживана, а ее обрекает на вечный обет безбрачия. Неужели она действительно так безобразна и никому не нужна?

— Ты уже не в том возрасте, чтобы разводиться, — разглагольствовала Сарна. — Посмотри на себя. — Она пихнула дочь в бок. Ее стройное тело казалось Сарне болезненно худым, изящное лицо — изможденным, короткая стрижка — смехотворной, а нежные морщинки вокруг глаз — старческими. — Кто тебя такую возьмет? Подожми свой седой хвост и беги скорей к Дживану. Не то, попомни мои слова, он быстро найдет себе молоденькую красотку. А ты будешь гнить в одиночестве, считая гроши и кусая локти. — Вся ее забота о дочери вылилась в критику: эту привычку она выработала в себе сама и никак не могла от нее избавиться.

У Пьяри из глаз брызнули слезы. Она упала лицом на подушку. Сарна, тронутая этим проявлением чувств, выбежала из комнаты и вернулась с чашкой вермишели в сладком сливочном соусе. Опустившись на колени рядом с дочерью, она предложила ей севию — та только помотала головой.

Время шло, и люди забыли о Пьяриных неприятностях, ведь куда более громкие разводы то и дело потрясали сообщество. Сарна не успокаивалась: выходка дочери казалась ей грязным пятном на белоснежном семейном образе, кропотливо создаваемом долгие годы. Сарна мечтала купаться в лучах успеха своих детей, а вместо этого их ошибки напоминали ей о собственной слабости.

Однако время внесло некоторые перемены в ее отношение к разводу. Сарна вдруг осознала, что побывавшие в браке женщины прекрасно справляются и в одиночку, а многие счастливо выходят замуж во второй раз. Это заставило ее усомниться в своем утверждении, что «женщина без мужа — ничто». Разведенных с радостью принимали в любом обществе, даже сикхском, а по телевизору величали героинями. Сарне было странно видеть, как людские оплошности вдруг становятся достижениями и то, что она почитала крахом, оказывается триумфом. И хотя вся ее жизнь была вереницей подобных ошибок, ей не нравились перемены, ведь теперь она не могла столь же успешно играть удобную роль многострадальной жены. Выходит, Раджан, Пьяри и даже Найна считали ее слабой, а не сильной, раз она осталась с Карамом? Нет, это было невыносимо. Слабость — не та черта, о которой можно с гордостью рассказывать внукам и правнукам. Она столько жертвовала собой не ради того, чтобы какая-то глупая мода на права женщин в итоге разрушила ее репутацию.

Поэтому Сарна слегка пересмотрела свои взгляды на развод.

— Жаль, что я не бросила его много лет назад, когда мне впервые пришла в голову эта мысль, — стала она говорить дочерям. — Я хотела это сделать. Оставалось вот столько до развода. — Она крепко сжимала указательный и большой пальцы. — Я не смогла, ведь кто-то должен был подумать о вас, о моих детях. Вы для меня всегда были важнее.

Когда ее спрашивали, где бы она жила, Сарна невозмутимо отвечала:

— Как это? В Индии, конечно. Сестры приняли бы меня с распростертыми объятиями.

Лишь Раджану удалось однажды поставить ее на место:

— Что же ты сейчас не уйдешь, мам? Ты несчастна, отец тоже. Еще ведь не поздно все исправить.

Они стояли на кухне, куда Сарна затащила сына под предлогом помощи, а сама трещала без умолку о том, как мрачна ее жизнь.

Вопрос застал ее врасплох, и вместо ответа она стала быстро мешать рис, который только что достала из микроволновки. Почему она не уйдет от Карама? Ответ, давно созревший в ее сердце, много лет не давал ей даже подумать о разводе: потому что она боялась. Ведь, несмотря на все недостатки, Карам был ее ангелом-хранителем. Он с самого начала подарил Сарне новую жизнь, а теперь был удобной причиной всех невзгод. Без него Сарна не могла и представить свое существование. Признаться в этом она тоже не могла, поэтому молча повернула ход своих мыслей на сто восемьдесят градусов и вызывающе посмотрела на Раджана.

— Хаи Руба, да что это за сын такой? Смерти отцу захотел? Пожалей старика, Раджа. Твой питхаджи без меня не справится. Я живу с ним из милосердия.

Раджан открыл было рот, чтобы возразить, но Сарна туг же его остановила.

— Как бы то ни было, — быстро проговорила она, похлопав себя по голове, — вот здесь я уже давно разведена.

«Точно, — подумал про себя Раджан. — Разведена с реальностью».

— Почему у вас с Притпалом не было детей? — спросил Оскар.

Найна помрачнела: