Гуманное оружие - Антон Антонов

Труднее всех было Марии Петровне. Сорок лет – еще не старость, но столько потрясений за двое суток – это слишком.

Но все-таки она собралась с силами, и Богатыревы все вместе двинулись туда, куда и собирались с самого начала, – в сторону Озерков, где город смыкается с лесом.

Первоначальный план пройти через парк Челюскинцев хотя бы до «Удельной» пришлось пересмотреть. В парке бушевал пожар, и соваться туда было опасно.

Пришлось идти по улицам, хотя это было еще опаснее, потому что над городом снова появились параболоиды.

Правда, те четыре, которые Богатыревы увидели издали у себя за спиной, занимались чем-то странным. Они не обращали внимания на людей и как будто пожирали дымный след, оставленный таинственной вспышкой.

Богатыревы не знали, что в этот момент несколько десятков параболоидов очищают воздух над городом от радиоактивных продуктов сгорания. А всего для контроля над Питером и его окрестностями первый корабль антропоксенов оставил двести пятьдесят шесть параболоидов и четыре больших челнока.

Мария Петровна, Вадим, Василиса и Аленка знали только то, что им надо выбраться из города во что бы то ни стало.

И у них появился шанс, потому что двести пятьдесят шесть «летающих тарелок» – это слишком мало, чтобы восстановить полноценный период, который мог бы гарантированно помешать покинуть город разрозненным маленьким группам пеших людей.

Когда спустя считанные минуты после начала ядерная атака на корабль пришельцев бесславно закончилась, все антропоксены от великого тана Ран Тави Теми-ману и до последнего обращенного в прах были вне себя от возмущения.

Одинокий боец, который в соответствии с варварским понятием о чести и долге не прекращает сопротивления даже в безвыходной ситуации, заслуживает уважения.

Если такого героя все-таки удастся убедить перейти на сторону истинного разума, из него получится хороший боец.

Но когда подобное сопротивление оказывает целый отряд, на первый план выходят интересы боевой операции. И как бы ни вели себя бойцы, они рассматриваются как упорствующие варвары – со всеми вытекающими отсюда последствиями. И уж во всяком случае командир подобного отряда не заслуживает никакого уважения и никакого снисхождения – ибо это он посылает своих людей на смерть, преднамеренно лишая их надежды на приобщение к свету истинного разума.

Если же какой-то военачальник отдает команду применить против воинов света высшей воли оружие массового поражения, заранее зная, что это оружие рикошетом ударит по своим и может убить миллионы таких же варваров, как и он сам, то он и вовсе недостоин звания разумного.

В подобном злодеянии виновен не только он, но и все, кто допустил, чтобы во власти подобного человека оказалось столь мощное оружие.

А наскоро допрошенные на базе полевой разведки пленные – гражданские и военные – в один голос утверждали, что отдать приказ о применении ядерного оружия мог только президент. То есть верховный лидер этой страны.

А если так – значит, виновата вся страна.

Не прошло и получаса после атаки, а все антропоксены уже сошлись во мнении, что эти варвары не заслуживают никакого снисхождения.

Ни о каком особом обращении, ни о каких привилегиях теперь не могло быть и речи. Только быстрое приобщение по самому жесткому варианту, даже если жители этой планеты – первопредки. Варвары, которые готовы убивать себе подобных, лишь бы те не достались свету высшей воли, – это низшая категория разумных существ. Как видно, первопредки действительно трансформировались из животных, И похоже, возвысились недостаточно.

В успехе военной стадии приобщения никто не сомневался, но вот сделать из этих безумцев нормальных лояльных антропов, готовых верно служить цивилизации истинного разума, будет гораздо труднее, чем казалось на первый взгляд.

Но это уже не имеет никакого значения.

Сорвавшись с места по воле защитных систем, корабль номер один экспедиции больше не остановил своего движения. Он только замедлил его на короткое время, а потом ускорился снова и на сверхзвуковой скорости устремился к главному городу этой страны.

Там как раз была в разгаре эвакуация. Лучше момента для атаки просто не придумать.

За какой-то час параболоиды блокировали все дороги завалами из машин, пораженных белым градом, перерезали все железнодорожные ветки, разгромили вокзалы и аэропорты, взяли под контроль кольцевую автодорогу и расширили периметр своих действий на десятки километров.

А чтобы окончательно поразить аборигенов, черный корабль выбрал для себя позицию прямо над Кремлем.

Пришельцы не зря допрашивали военных в Питере и изучали информацию о Москве через Интернет. На этот раз они не стали выжидать и первым делом атаковали все центры власти и военного командования.

Было очевидно, что этот удар, по мощи, злости и азарту многократно превосходящий первый, питерский, спровоцирован несанкционированной и неудачной ядерной атакой. Но спрашивать за эту атаку президенту было не с кого.

Военачальники, которые оставались в Москве, пропали без вести в первый же час налета антропоксенов. Скорее всего, они даже не успели спуститься в убежище.

В тот же час два других корабля атаковали Вашингтон и Пекин. А еще один со стороны Лос-Анджелеса двинулся на Мехико – самый многонаселенный город планеты.

А в Питере, в Пулковском аэропорту, в окружении теперь уже целой сотни инопланетянок главный контактер полевой разведки Мару Киакан приступила к выполнению того поручения, ради которого ее оставили в Санкт-Петербурге: выяснить с максимальной достоверностью, действительно ли экспедиция открыла планету первопредков. А Мару Киакан для его выполнения была даже повышена в должности. И, строго говоря, ее теперь следовало называть «нагаруна румана киакан».

Но землянам, которых она допрашивала, это было все равно.

Многие из них шли на сотрудничество неохотно, отказывались отвечать на вопросы или выкрикивали обычные варварские угрозы и оскорбления, которых она уже вдоволь наслушалась за эти два дня.

Иногда приходилось в ответ грозить реальной болью. И один молодой офицер после такой угрозы выкрикнул, срывая голос:

– Вы можете делать со мной все, что угодно, но мы все равно победим. Мы выкинем вас со своей планеты и заставим вас забыть, что она есть.

И на это бывшая Ют Архен Хено-нои ответила почему-то не с суровой решимостью и не с гордостью за свою великую цивилизацию, а с внезапно прорезавшейся в голосе грустью:

– Я никогда не слышала, чтобы антропоксены хотя бы раз отступали и оставляли планету, приобщение которой уже началось. Но даже если представить, что такое в принципе возможно, это может случиться где угодно, но только не на вашей планете.

Она показала ему картинку на дисплее своего планшетного компьютера. Обезьяна, австралопитек, питекантроп, неандерталец и кроманьонец шагали цепочкой по пути эволюции, но офицер не понял, какое отношение эта картинка имеет к их разговору. И инопланетянке пришлось пояснить: