Империя. Наследие владык - Иван Лебедин

– Еще никто и ничего не изучал. Как я понял, для Алексио первостепенной задачей сейчас является избавление от Николаса. Он даже обвинил его в смерти отца.

– Даже так? – Верховный зарас провел руками по волосам. – И что теперь?

– Николаса везут на Альту, чтобы судить, и все уверены, что суд будет быстрым, поскольку старший брат увидел в младшем конкурента…

– И… – Амонис потер лоб руками, – теперь мне нужно его спасать с Альты?

– Лучше было бы, Господин, чтобы он до Альты не долетел, поскольку до меня дошел слух о его якобы самоубийстве при посадке на планету.

– Понял, готовь «Штормбрекер» за пределами Империи и как можно дальше от Зарины! – воскликнул Верховный зарас и, приказав кораблику Мастера в режиме полной невидимости срочно покинуть планету, направился в каюту, где его ждала капсула…

На самом краю Галактики, в ненаселенном и лишенном ценных ресурсов секторе, медленно умирала звезда. У нее больше не осталось планет, и ей приходилось встречать старость в компании безразлично вращающегося вокруг нее астероидного пояса.

Но звезде было грех жаловаться на отсутствие внимания, поскольку вот уже несколько сотен лет через равные промежутки времени ее навещали.

Однако в этот раз что-то изменилось, и, несмотря на то что время последнего посещения было совсем недавно, а следующее должно было состояться лишь через несколько недель, возле одного из астероидов, находящегося в самом центре пояса, вновь начали проявляться полупрозрачные, постепенно обретающие осязаемую форму тени, отдаленно напоминающие каких-то легких куполообразных морских существ темно-синего и темно-сиреневого цветов. Зависнув над одним из кратеров каменистого космического тела, силуэты начали медленное снижение, сжимая и разжимая нижнюю часть купола.

Достигнув поверхности кратера, объекты, подобно моллюску, выпустили широкую ногу и поползли по кромке склона, в центре которого находился очень широкий и глубокий колодец. Не останавливаясь, они направились внутрь, в царящую там кромешную тьму.

Так как двигались они друг за другом и очень медленно, прошли часы, прежде чем приобретшие осязаемую форму тени достигли дна кратера.

Едва они остановись, как по всему периметру внутреннего склона начали выезжать широкие треугольные металлические пластины. Двигаясь навстречу друг другу, подобно странным лепесткам неведомого цветка, пластины образовали плотную крышу.

Резко зажегшийся свет четко выделял десять кругов, окружавших объект, стоящий по центру и прибывший сюда отдельно от остальных. Он постоянно изменялся, не давая понять свои истинные размеры, форму и цвет.

Вскоре из куполообразных объектов вышли одетые в длинные плащи, с низко опущенными капюшонами, десять силуэтов. Плавно двигаясь, они вошли внутрь выделенных светом кругов и замерли, храня молчание.

Как только все заняли свои места, то, что меняло свою форму, резко поднялось вверх, а на его месте остались три точно так же одетые фигуры.

Одна из них, сделав шаг вперед, мужским голосом приказала:

– Снимайте капюшоны, Хранители, я хочу видеть ваши глаза, когда вы, оправдываясь, будете мне рассказывать, как это произошло! – договорив, оратор освободился от головного убора, явив на свет свое покрытое черными короткими волосами лицо. Лицо Руука.

Его спутники также отбросили капюшоны, показав свои покрытые темной шерстью лица.

Те, кого Руук назвал Хранителями, последовали его примеру, демонстрируя свои желтые глаза и серую кудрявую шерсть.

Взгляд Учителя Серенида сосредоточился на самом старом из Хранителей, что стоял, опираясь на палку.

– Крам, – произнес Руук елейным голосом, растянув тонкие черные губы в недоброй улыбке, – может, ты мне объяснишь, как так вышло, что наш тысячелетний труд был практически сведен на нет?

– Простите, о Святейший, но обстоятельства сложились таким образом… никто не мог и предполагать…

– Неужели? – всплеснул руками Священный жрец. – Очень не терпится послушать, что такое очень нужное Мастерам вы забыли убрать из Империи и почему! – он театрально выждал паузу. – Повторяю, почему Амонис вернулся?

– Он не должен был, Алексио сделал все возможное…

– Все возможное? – Руук медленно подошел к старику. – Да неужели? Ты уже много столетий зовешься Учителем, но ни один из твоих Учеников не смог осуществить порученную ему задачу безукоризненно.

– Но, Святейший, учить человеческих юнцов так сложно…

Учитель Серенида громко рассмеялся, но уже через мгновенье его синие глаза сузились, а уголки тонких губ презрительно поползли вверх:

– Лет сто, пятьдесят, даже тридцать назад я мог бы в это поверить, но не сейчас. Наша проблема в том, что ты выполнял не свою работу, – Руук оглядел стоящих вокруг него Хранителей и громко произнес, – вы все выполняли не свою работу! Как я могу требовать от вас чего-то более сложного, если вы не способны осуществлять даже свое прямое предназначение и сберечь собранные вами же знания?

– Это была случайность, – произнес один из Хранителей, – и потом, самые ценные книги у нас остались.

– Самые ценные?! Вы хоть понимаете, в чьи руки они попали и как мы рискуем?! Или вы забыли, кто такие Мастера?!

– Простите, о Святейший, – произнес учитель Алексио, – мы бесконечно виноваты. И прощения нам нет, пусть Амонис и не совсем Мастер…

– Поясни! – глаза Руука сузились еще больше.

– Как вы знаете, Святейший, его отец был Мастером, что уникально, поскольку никогда ранее сила, дарованная Стихиями, не переходила по наследству.

– И именно поэтому Амонис нам интересен, – нетерпеливо вставил Руук, – переходи к сути.

– Конечно, о Святейший. Амонис, несмотря на поддерживающую его сущность Мастера, выглядит в несколько раз моложе, чем должен. И мы подозреваем, дело в том, что у него и его брата с сестрой разные матери, – Учитель Алексио перевел дух.

– Продолжай.

– Мы следили за Амонисом на Альте. Сила, исходящая от него, напоминает Мастера, но лишь на первый взгляд. В нем есть что-то, что заставляет желать ему подчиниться. То, что внутри него, превосходит по мощи обычную силу Мастера, но он эту силу сдерживает. Правда, мы не знаем, неосознанно или намеренно.

– И каков вывод? Кто он, по-твоему?

– Кто он, я не знаю, но его отец Мастер, а мать не человек.

– Может быть, тогда он… – глаза Руука расширились, и он тихо произнес, – ТУРАЛ?

– Не знаю, о Святейший, но все Хранители его страшно боятся, а моя спина так и стремится согнуться перед ним в поклоне.

– Продолжайте следить за ним, докладывайте о каждом шаге, поскольку, если он ТУРАЛ, нам в одной Галактике не место. А вы еще и настоящего Избранного убили! – не забыл припомнить и без того поникшему старику Учитель Серенида.