Тайный агент Ее Величества - Алла Бегунова

Долго ничего не мог сказать лишь капитан бригадирского ранга Тимофей Козлянинов, когда увидел Аржанову с перевязанной головой, ссадиной на щеке и опирающуюся на трость. Он привел «Хотин» в Гёзлёве три дня назад, принял на борт свежую пресную воду, провизию и дрова. Дул попутный ветер и надо было уходить из гавани. Командор задержал отправление парусника, не обнаружив на постоялом дворе «Сулу-хан» своей возлюбленной. Она с диверсионно-разведывательной группой появилась там в ночь со вторника на среду.

Теперь мужественный мореход стоял перед Анастасией, растерянно сжимая в руках букет красивых белых, желтых и пурпурных роз. Ему казалось, будто в данной ситуации цветы совершенно неуместны. Но он не знал, как ему поступать дальше. То ли немедленно послать за корабельным лекарем, то ли спросить, какие надобны лекарства, напитки или продукты, то ли просто выразить соболезнование.

— Садитесь, Тимофей Гаврилович, — слабо улыбнулась ему русская путешественница. — Рада видеть вас в добром здравии и весьма тронута вашим вниманием.

— А что, собственно говоря, здесь произошло? — обратился к ней с вопросом Козлянинов, немного придя в себя.

— Пустяки. Неудачная верховая прогулка.

— На этом вашем диком Алмазе?

— Почему он всем не нравится, я не понимаю.

— Потому что когда-нибудь он убьет или искалечит вас.

— Неправда! Вчера Алмаз спас меня…

— Ага, значит, все-таки спас, — проворчал Козлянинов, довольный своей догадкой. — Уж не татары ли угрожали вам?

— Мятежники устроили засаду, — неохотно ответила Аржанова.

Она решила, что уже проговорилась и нет смысла скрывать случившееся от человека, ставшего ей близким.

— Но поручение-то вы выполнили? — Он посмотрел вдове подполковника прямо в глаза.

— Да, конечно…

Первоначально командор планировал пригласить Анастасию на «Хотин», чтобы пообедать вместе. Он надеялся на любовное свидание. Шрам на божественной ее груди мерещился ему. Он хотел бы вновь осязать его губами и думал, что вовсе это не увечье, а знак принадлежности к особой группе людей, подотчетных в своих действиях лишь первым лицам государства.

Для Анастасии Петровны капитан приберег несколько важных новостей. Они многое изменяли в прежнем его раскладе. Потому он рассчитывал обсудить их с будущей супругой подробно и с глазу на глаз. Однако Аржанова была нетранспортабельна. Моряк поклялся себе, что сразу после свадьбы продаст Алмаза первому попавшемуся барышнику.

Чувствуя его невеселое настроение, курская дворянка пригласила командира «Хотина» отобедать в «Сулу-хане», здесь, в ее комнате. Кухня на постоялом дворе турецкая, более изысканная и разнообразная, чем у татар. Например, Аржанова очень рекомендовала многослойный пирог «белек», начиненный свежей рыбой и овощами. Конечно, вместо любимого капитаном бенедиктина им придется пить местный хмельной напиток «бузу» и водку, которую она выдает кирасирам для поддержки здоровья два раза в неделю по восемьдесят граммов.

Козлянинов, вздохнув, согласился.

Трапеза их протекала оживленно. После стаканчика водки мужественный мореход несколько отвлекся от своих мыслей и успокоился. Аржанова старалась не выдавать плохого самочувствия. За разговором на самые разные темы они обсудили те насущные вопросы, какие волновали Козлянинова более всего.

Командор сообщил Флоре, что, по его сведениям, совсем скоро, уже в январе 1783 года, появится указ императрицы об учреждении на Черном море нового военного флота. Имя его командующего известно — вице-адмирал Федот Алексеевич Клокачев, моряк отличный и всеми уважаемый. По статусу командующему флотом положено иметь двух заместителей, или флагманов, в чине контр-адмирала.

Они еще не назначены, и Козлянинов как командир эскадры из 13 кораблей, действовавшей у побережья Крыма с июля сего года весьма успешно, вполне может претендовать на такую должность. Ежели государыня будет милостива, то пожалует ему чин контр-адмирала не в очередь, а, так сказать, за заслуги как в Архипелаге, так и здесь, на водах черноморских. Тогда он останется на полуденных берегах служить верой и правдой Отечеству.

— Где дом строить будете, ваше превосходительство? — решила пошутить Анастасия.

— Большой секрет, — он улыбнулся.

— Даже для меня?

— А вы попросите вашего командора…

Перегнувшись через столик «кьона», моряк приблизил свое лицо к ее лицу и поцеловал русской путешественнице руку. Ладонью она коснулась загорелой, обветренной его щеки и погладила, — точно хотела передать тепло, заботу, нежность. «Прошу…» — тихо сказала и загадочно улыбнулась.

— Совсем другое дело! — заявил он серьезно. — От невесты у меня секретов нет. Тем более что крымские места ей знакомы. Помните селение Ахтиар?

— На Гераклейском полуострове?

— Да. Но не на мысу, естественно, а подалее, в глубине большой бухты. Новый флот, говорят, будет базироваться там. Это почти решено.

— Боже мой! — воскликнула она. — Ведь край-то совсем необжитый! Сколько сил, времени, денег понадобится…

— Где наша не пропадала! — Козлянинов бесшабашно махнул рукой. — Построим! С ноября сего года там зимуют два фрегата Азовской флотилии — «Храбрый» под командованием капитан-лейтенанта Щербачева и «Осторожный» под командованием капитан-лейтенанта Юрасова. Они уже начали строить казармы. Думаю, к весне там все размечено будет: где береговые батареи, где пристани, где доки и мастерские, где церковь, где городской парк и площадь, где улицы и дома офицеров, где усадьба командующего.

— Какой участок выберете вы? — спросила Аржанова.

— Только с видом на море…

Но была у капитана бригадирского ранга еще одна новость, не менее важная, чем указ императрицы. Матушка Козлянинова Агриппина Ферапонтовна, получив от старшего сына письмо о его сватовстве, так разволновалась, что решилась на поступок поистине героический: поехать в Крым и познакомиться с курской дворянкой лично. Командор ей советовал путешествовать через Таганрог. Оттуда он намеревался на «Хотине» доставить родительницу в Ахтиар, где, вероятно, летом 1783 года будут базироваться корабли нового флота.

— Здесь и свадьбу сыграем! — закончил рассказ мужественный мореход и вопросительно посмотрел на собеседницу.

Аржанова в задумчивости чертила ножом геометрический узор на салфетке. Она не сомневалась в блестящем будущем Тимофея Гавриловича Козлянинова. Адмиралом он станет обязательно. Он совершит еще немало подвигов во славу Российского императорского военного флота, имя его нанесут на скрижали истории, и это само по себе замечательно[45]. Только любовь, похожая на сон, тут совершенно не при чем.