Бремя императора. Тропой мастеров - Иар Эльтеррус

– Война, значит… – задумчиво повторил горец. – Вот гадство-то! Понял, твое величество. Сделаем все, что прикажешь.

Затем принялся быстро закидывать в котомку свои скудные пожитки. Пока он собирался, император кратко посвятил юношу в суть дела. Тот внимательно слушал, пытаясь понять. Почему Маран решил действовать именно таким образом? Странно, если разобраться. Сам Лек поступил бы на его месте по-другому. Впрочем, у его величества есть опыт, которого явно не хватает молодому горцу. Еще приятно было, что вскоре он увидит своих учеников, по которым страшно соскучился. Закончив собираться, Лек вздохнул и шагнул следом за императором в туманное облачко.

Санти, Энет, Храт и Тинувиэль нетерпеливо переминались с ноги на ногу у входа на знаменитый черный полигон неподалеку от Элиандара. Утром за ними зашел Кертал в компании с кем-то из эльдаров, приказал ничего не есть, только выпить ларта, и забрал с собой. До того телепортироваться никому из четверых приятелей не приходилось, поэтому они входили в туманное облачко с некоторой опаской. Однако ничего страшного не случилось, друзья оказались у входа в гигантское, похожее на пирамиду здание из отполированного до блеска черного камня. О нем хоть раз, да слышал любой ученик горных мастеров. Именно отсюда вошедший выходит младшим мастером или не выходит вовсе. Смерти ни один из побратимов не боялся, просто не верил, что с ним может случиться что-то плохое. Не зря ведь их так дрессировали?

Внезапно неподалеку сгустилось еще одно туманное облачко, из которого вышел император. За ним следовал кто-то высокий, худой, носатый и очень знакомый. До боли знакомый. Санти протер глаза, приоткрыл рот и замер, уставившись на покойного Лека, который, по-птичьи склонив голову набок, с любопытством смотрел на своих учеников. Губы горца кривились в ироничной усмешке, глаза горели озорством. Но он же умер! Это что? Привидение? Морок? Рыжий неуверенно покосился на друзей, но они точно так же замерли с вытянувшимися лицами и вытаращенными глазами.

– Лек! – первым не выдержал эльф и полез обниматься. – Ты живой!!!

– А то, – проворчал горец, похлопав всхлипывающего принца по спине. – Конечно, живой.

– И я подтверждаю, – со смешком заверил его величество. – Накормили мы вашего наставника противоядием и спрятали после похорон, а то бы и в самом деле убили. Извините уж, ребята, что вам не сказали, но нельзя было, чтобы хоть одна церковная собака правду узнала.

Ученики не слушали его, они столпились вокруг ожившего Лека и вовсю галдели. Понять что-нибудь в этом галдеже было затруднительно, старые мастера и не пытались, незаметно улыбаясь и переглядываясь. Хорошо понимали, какая это радость – встретить того, кого считал мертвым. Пусть мальчишки порадуются. Им вскоре тяжко придется. Император с какой-то стати перенастроил полигон таким образом, что и им самим было бы нелегко пройти его. Надеется, что произойдет досрочная инициация? Зря. Если время не пришло, ее не будет ни в коем случае.

Друзья взахлеб рассказывали наставнику о событиях последних месяцев, перебивая друг друга и смотря на горца влюбленными глазами. Лек даже позавидовал им немного, обалдуи-то, оказывается, уже в реальных операциях тайной стражи участие принимали, пока он безвылазно сидел в Замке Воинов. У Храта вон кончика уха нет, чем орк втайне гордится – как же, боевой шрам. Соскучился по ним, дорхотам бесхвостым, дико соскучился. А ведь после получения черных шнурков горец уже не будет им наставником. Внезапно до Лека дошло еще одно: если ученики становятся младшими мастерами, то их наставник автоматически превращается в старшего. Это значит, что ему самому предстоит проходить белый полигон, о котором никто и ничего не знал, только дикие слухи ходили в боевом братстве. Мастера-наставники молчали, загадочно улыбаясь в ответ на осторожные вопросы учеников и получивших черный шнурок.

– Хватит болтать. – Император подошел поближе. – Наговоритесь еще. Пора.

– Да, твое величество, – улыбнулся горец, оборачиваясь. – А мне в белый?

– Посмотрим. Вот выйдут твои оболтусы отсюда, тогда и посмотрим. Вы мне там только полигон на куски не разносите, морды дурные, с вас станется.

– Да что мы, твое величество… – засмущался Санти, ковыряя носком мокасина траву. – Мы тихие, смирные…

– Смирные нашлись мне тут… – в голосе Марана звенел смех. – Просто пай-мальчики! Ладно, заразы наглые, идите. Сразу скажу, что нелегко придется. Силу мечей призывайте только в крайнем случае, если иначе выжить не сможете.

Ученики отсалютовали императору картагами, попрощались с Леком, старающимся не выдавать своего волнения, и направились к треугольному входу в гигантский черный монолит. Горец провожал их взглядом, сжимая кулаки. Помнил, что такое черный полигон, какой это кошмар. Да, звание горного мастера никому не доставалось просто так, цена обычно была немалой. Он искренне надеялся, что никто из четверки не погибнет. В свое время из вошедших вместе с ним на полигон двенадцати человек двое не вышли, юноша помнил, как посерели лица наставников погибших ребят.

– Им предстоит пройти не обычный полигон, – глухо сказал император. – Далеко не обычный, этот не каждому невидимке по силам.

– Почему?! – спал с лица Лек, с ужасом посмотрев на туманную маску Марана.

– Они должны быть едины, а не проходить полигон поодиночке. Сумеют понять это – выживут. Впрочем, не думаю, что они вообще могут погибнуть, в крайнем случае мы останемся без полигона, но эти четверо дорхотов все равно выберутся. Ты забываешь, парень, что вы – носители великих мечей.

– Не привык еще… – Лек поежился, вспомнив леденящий холод, идущий от его картагов, когда они становились черными. – Значит, им ничего не грозит?

– Почему же? – иронично хмыкнул император. – Если бы не грозило – какой смысл в испытании?

– Ясно.

Санти все ближе подходил к входу в высящийся на сотни локтей вверх монолит и тихо мандражировал – слишком не по-человечески выглядело это невероятное сооружение. Зеркальная поверхность казалась черным льдом, от нее веяло холодным безразличием. Как будто кто-то невероятно могущественный с некоторым пренебрежением и снисходительной усмешкой поглядывал сверху на дела ничтожных людишек, с их потугами добиться чего-то значительного. Остальные трое следовали за рыжим, чувствуя себя ничуть не лучше. Треугольный вход светился синеватым светом, в проеме клубился туман. Друзья остановились перед ним, переглянулись и шагнули вперед.

В глазах что-то мелькнуло, и они осознали, что находятся на тонком, подвешенном на канатах мостике над бездонной пропастью. Ничего не было видно вокруг, только туман. Что-то внизу глухо, страшно стонало.

– Давайте вместе держаться… – Энет передернул плечами, ощущая на себе чей-то внимательный, изучающий взгляд.

– Коли дадут… – проворчал Храт, ему было сильно не по себе.

Внезапно что-то заставило насторожиться, картаги сами по себе оказались в руках, и орк едва успел отбить две короткие стальные стрелы. Ближайшие несколько минут друзья лихорадочно отбивали сотни и сотни стрел, летящих со всех сторон, и осторожно продвигались вперед по мостику. Но добраться до края пропасти не успели – доски под ногами внезапно исчезли, и все четверо, едва удержавшись от криков испуга, рухнули вниз. Они молча летели сквозь туман, каждый поодиночке, сразу потеряв из виду остальных. Вот тебе и «вместе держаться»! Как, интересно?