Разговор с душой - Дмитрий Головаченко

– У тебя было достаточно времени грустить, сейчас нужно радоваться.

Примерно такое внутреннее осознание пришло ко мне. Так зачастую строится и вся жизнь. Ты приходишь домой и хочешь поныть про работу, а дома жена, которую нужно поддержать в сложную минуту, ныть нельзя никогда! Тебе нужно сделать усилие над собой, чтобы быть человеком, который необходим в этой ситуации. Как же в Пасху может быть грустно? Съешь кусок молодой телятины и запей бокалом красного вина. Мало? Вспомни хорошие моменты, случившиеся за последние недели твоей жизни, – делай то, что можешь, чтобы быть веселым и радостным. К сожалению, самое простое внутреннее усилие может вызывать сопротивление и попытку жить так, как мне хочется. Причина тому – непривычность, неспособность делать над собой усилие, а жить по каким-то внутренним, не зависящим от меня желаниям. Это называют наигранностью, искусственностью и смеются над этим, но такое отношение – лишь попытка оправдать свою неспособность управлять собой там, где это нужно. Мне грустно – я грущу, и лучше делать это под грустную музыку, а если ем, то ем самое вкусное, когда хочу. Но еда и другие вещи радуют человека тогда, когда это нужно. В попытке же сделать праздник каждый день человек утратил его вовсе.

Данная мысль иллюстрирует идею, что любые негативные качества нельзя изменить, если человек не способен сделать в себе усилие даже в таких простых вещах, как попытка развеселить себя и радоваться. Любое усилие, война с плохими качествами – это попытка уйти в ситуацию, некомфортную для человека, это болезненно и неприятно. И я могу зарекомендовать себя исполнителем лишь своих желаний, где хочу делать то, что заблагорассудится, подвергаю себя обязанности жить под властью своих негативных качеств без всякой попытки сместить их. Духовный рост будет сопровождаться нахождением в некомфортной среде, в легкой болезненности гордости. Неумение жить с этим рождает отсутствие возможности изменить ситуацию, желание определить это, как врожденное и неисправимое.

Гордость – это желание быть богом, поставить себя в центр мира. Любая попытка сместить ее внутренним желанием, гневом, ненавистью – такая же попытка управлять миром посредством своего желания. Борьба с гордостью – это попытка выйти из рамок того, что я хочу, чего требую от мира, где теряю свое положение и становлюсь готовым принять обязанности вне меня. В таком случае человек выходит за рамки управления гордостью, Эго, показывая готовность к тому, что дает Творец. Такой процесс называется смирением. Пытаясь познать замысел всех перестроений, я, как солдат, прихожу к пониманию, что единственное, что связывает все эти действия, лишь одно – умение выполнять желание Творца. Дали сидеть с ребенком – слава Богу, я буду делать это как нужно; ребенок ушел из дома и стал учиться – слава Богу, я буду больше времени уделять своему развитию; настало сложное время – слава Богу, я смогу проявить свои качества и достойно выдержать испытание. Иногда сложности, препятствия настолько многочисленны и разноплановы, что ты теряешь хватку и понимаешь лишь то, что должен делать то, что требуют обстоятельства: главнокомандующему виднее, как и куда идти.

У раввина спросили: кому хуже – человеку, который всегда был бедным, или тому, кто потерял богатство и стал бедным? Ребе уверенно ответил: хуже тому, кто был богат и стал бедным. Человек, ощутивший прелести жизни и потеряв все – огромные огорчение и боль. Для состоятельного человека лишиться богатства порой равноцельно потере жизни. Расставание с гордостью, с надуманным положением, многочисленными желаниями подобно банкротству для богатого человека. Привычка жить лишь своим интересом и переход к жизни в смирении – продолжительный процесс, требующий усилий и работы. Принятие его может сопровождаться болезненными ощущениями, но такое движение является попыткой обрести умение не принимать свои успехи, построенные исключительно на заслугах. Например, быть в роли коммерческого директора, которому дали попользоваться чужим бизнесом: он выполняет все функции директора, но в моральном плане более свободный, за ним есть кто-то еще, кто сможет решить сложный вопрос. Тогда как директор ощущает себя единственным, кто может решить свои проблемы. Смирение убирает отождествление себя со своим статусом, деньгами, властью и облегчает возможное болезненное расставание с ними. Со смирением колкое слово от оппонента направлено обычному человеку, а не большому бизнесмену, выдающемуся ученому с престижным дипломом, а простому парню, девушке, не имеющим особых заслуг.

Человек приходит в эту жизнь со знаком 0, у него ничего нет. С такими же показателями он уходит из мира, и все те переменные, находящиеся между двумя точками, лишь обман, как лес, в котором можно потеряться и забыть, кто я и куда иду. И хотя здесь может взгрустнуться, но места грусти здесь нет. В таких строках печалится лишь гордость, которая принимает за свои все заслуги, пьедесталы и победы. Она очень не желает читать такое, не хочет думать об этом, Эго живет в вечности. Гордости не нужен конец, ей нужна радость победы, которая будет непременно забываться, поэтому будут требоваться новые победы. Понимание конечности власти гордости, ее недолговечности, того, что рано или поздно она потеряет все, является попыткой сдать полномочия. Жуткий страх окончания жизни, попытка жить в рамках вечности являются стремлением обмануть гордость, не желающую сдавать позиции. Смирение тяжело, не услаждает взгляд, но у него есть неоспоримый козырь – оно все равно победит. Какой бы не был сильный человек, какая бы не была у него вершина, все ступеньки заслуг и побед у него со временем заберут. Как бы он не старался, он будет сдавать одну позицию за другой.

Человек отождествляет себя со своими достижениями, потому что в момент победы это приносит радость, веселье, чувство победы над миром. Чувство заставит его страдать в момент, когда не дадут уважения, побед, денег – того, что он ждал, что должен был заработать. Проблема не только в том, что человек постоянно стремится к новым вершинам, чтобы получить очередную минуту славы, подкрепить свою гордость и честное имя новым достижением, а в том, что старые достижения нужно защитить: не обанкротиться, не упасть в глазах других. Это сродни вечной борьбе, где впереди преграды и новые ступеньки, а позади враги и война за уже завоеванные территории, бежать некуда. Всплески гнева, злобы за свои поступки, качества вовсе не оправданы и не несут ничего положительного. Гордость – единица статичная, постоянно влияющая на человека, тогда как гнев или вспыльчивость – лишь кратковременная реакция, способная мнимо приглушить негативные проявления на короткий промежуток времени. При этом энергозатраты на такое усилие неимоверно велики, так как не приносят нужного результата. От человека требуется иметь такой же статичный, постоянный духовный взгляд, широкий и максимально сосредоточенный. Только наблюдение за собой как бы со стороны позволяет видеть свою гордость. Оно не должно вызывать резкую реакцию, поскольку это влечет нежелание видеть правду, смотреть в собственные глаза, закрываясь от гордости. Видения себя, своих недостатков должно вызывать легкое недовольство своими качествами. Но требуется это вовсе не для негативных эмоций, а для духовного рывка к духовной свободе от гордости.