Ты прекрасна! - Киран Крамер

– Я все понимаю и восхищаюсь вами, – заявил Майк. – Так что хватит о прошлом. Мы уже укладываем вещи. Я не должен терять импульс, поэтому и заказал для всех билеты в Лос-Анджелес на сегодня, на последний рейс. Надеюсь, наш администратор задержится, чтобы проследить за отправкой оборудования. Сейчас я занят – укладываю вещи Дики. Он еще не знает, что поедет вместе с нами. Давайте встретимся в магазине, где торгуют пончиками, чтобы попрощаться. Боб и Кэррол, разумеется, тоже нужны. Вы можете все приехать через час?

– Да.

– Я уже говорил с детьми по телефону. Они вот-вот выйдут из парка. А вас я попрошу сообщить об отъезде Дики. Он терпеть не может, когда ему дают указания по телефону.

– Да, я скажу ему. – У Лейси задрожали губы, и она ничего не могла с этим поделать. – Мы с Генри будем безутешны. В одночасье лишиться всех друзей…

– Мне тоже очень жаль… – пробормотал Майк. – И вот что… Если Дики будет упираться – позвоните, и я найду возможность приехать.

– Нет… – вздохнула Лейси. – Предоставьте это мне. Я справлюсь.

– И еще одно, дорогая… Я слышал, с какой любовью Генри говорил о Джордже, но хозяин кота требует его вернуть.

– О!.. – Лейси прижала ладонь к глазам.

– Переноска у вас?

– Да-да, здесь… – Она едва сдерживала слезы. Все сразу… Все уезжают. Они с Генри остаются одни.

Дики был крайне недоволен, когда Лейси взяла сумку, кошачью переноску и сказала, что пора ехать. Когда они сели в машину, к маяку подъехал изящный золотистый «лексус». Лейси опустила стекло в своей санитарной машине и спросила:

– Могу ли я чем-нибудь вам помочь?

Женщина в машине не походила на репортера. Это была зрелая дама с красивой прической и ярко-красной губной помадой.

– Я менеджер по недвижимости из офиса в Чарлстоне, – представилась она. – Сегодня меня неоднократно расспрашивали о жильцах маяка. Сейчас вы здесь живете?

Сердце Лейси болезненно сжалось.

– Да, мэм, я.

Женщина поморщилась.

– Мне очень жаль, но вам придется уехать. Мы располагаем договором об аренде, подписанным Монник Бонне и Каллумом Макдонахью. Его агент завизировал договор аренды по факсу, и ключи были отправлены ему по почте, чего мы обычно не делаем. Очевидно, мистер Макдонахью передал ключи в третьи руки, что является неприемлемым. В договоре нет вашего имени, так что сами понимаете….

– Но ведь договор заканчивается только через две недели, – пролепетала Лейси. – Прошу вас, не выселяйте нас. Мой сын Генри и я… Мы заботимся об имуществе. Мы ничего не повредим.

Женщина покачала головой.

– К сожалению, это невозможно. Вы и так четыре недели жили здесь, не имея на то законных оснований. Вы должны освободить помещение завтра до полудня. Об уборке мы позаботимся. Она будет оплачена из залоговых сумм мистера Макдонахью и мисс Бонне, которые мы намерены удержать из-за нарушения доверия.

Лейси молча кивнула. Что она могла поделать? Ей оставалось лишь поднять стекло и ехать на встречу с Майком. Ее ладони, лежавшие на рулевом колесе, вспотели и скользили. Теперь у них с Генри не было даже крыши над головой. За время работы на Майка она сумела отложить тысячу сто долларов. Очень помогло то обстоятельство, что Бо взял на себя все расходы на продукты. Но тысячи ста долларов надолго не хватит.

Доехав до Уолта и Шины, она приготовилась попрощаться и с ними тоже.

Шина очень расстроилась.

– Как жаль, что так получилось! – Они стояли у трейлера. Дети играли возле стола, расположенного в небольшом отдалении, куда Лейси поставила переноску с Джорджем. Дики и Уолт о чем-то болтали. – И это значит, что у тебя теперь нет работы, да?

– Совершенно верно, – вздохнула Лейси. И сказала, что и дома у них с сыном теперь тоже нет.

– О боже! Что же ты будешь делать? Куда вы с Генри отправитесь?

– Пока не знаю. – Лейси чувствовала, что вот-вот сорвется, но она изо всех сил крепилась. Я об этом только что узнала. Мне необходимо подумать.

Дики пошел к детям и Джорджу, а Уолт подошел к женщинам.

– Плохие новости на студии, – сообщил он.

– Я знаю. – Лейси отвела глаза и приготовилась выслушивать обвинения.

Обвинения последовали тотчас же.

– Тебе не следовало туда соваться, – проворчал Уолт.

– Заткнись, Уолт, – резко проговорила Шина. – Если ты веришь в ведьм, значит, ты – осел.

Лейси посмотрела на мать. «Спасибо», – сказала она взглядом. Но Шина, похоже, этого не заметила. Она пристально смотрела на детей и Дики, а ее тонкие костлявые пальцы нервно комкали подол старенького платья.

Лейси же не сводила глаз с матери – ведь та впервые в жизни стала на ее сторону. Но ей и Генри предстояло еще выдержать прощание в магазине пончиков.

– У меня осталось десять минут, – сказала она. – Потом мы должны ехать. Я повезу Боба, Кэррол и Дики к Майку. Когда мы с сыном должны попрощаться с вами – сейчас или позже?

– Сейчас! – тут же выкрикнул Уолт.

– Позже! – решительно заявила Шина. – И мы тоже поедем в магазин пончиков.

Уолт нахмурился и проворчал:

– Но мы должны поспешить. В час пик на здешних дорогах не пробьешься…

Интересно, почему Уолт всегда относился к очередной поездке как к сражению, для которого необходимо разработать стратегию? Просто выезжай на любую дорогу – и рули. Переживай неприятности в порядке их поступления, а не заранее – такова была философия Лейси, которая и привела ее в Индиго-бич.

Она старалась проглотить комок в горле, но он оказался слишком уж большим.

– Генри, настало время попрощаться с бабушкой и дедушкой. А потом мы поедем в магазин пончиков, где попрощаемся со всеми остальными. В том числе – с Джорджем. Надеюсь, ты помнишь, что нам доверили его только на время?

– Да, мама. – Генри поднял на нее полные слез глаза. Его пухлые губки дрожали. Он был на грани истерики.

– Мне очень жаль, милый, но обещаю: когда-нибудь у тебя будет свой кот.

– Но я хочу Джорджа! – Малыш пнул ногой кустик травы. – Как я ему объясню, что мы больше не друзья?

– Вы с Джорджем всегда будете друзьями, – вздохнула Лейси. – Но он скучает и по своему хозяину тоже.

– А как насчет нас? – спросил Боб. – Мы ведь уезжаем в Калифорнию…

Малыши переглянулись.

– Я буду скучать, – сказала Кэррол.

– Я тоже, – заявил Генри.

– Ты урод, – сообщил Боб приятелю.

– А от тебя воняет, – не остался в долгу Генри.

Имелось в виду, что это шутки, но никто не засмеялся.