Нация фастфуда - Эрик Шлоссер

Последствия одного неловкого движения быстро умножаются, т. к. по конвейеру быстро перемещаются сотни туш. Ножи положено мыть и дезинфицировать каждые несколько минут, но рабочие в спешке иногда забывают об этом. С загрязненного ножа бактерии попадают на все, к чему он прикасается. Усталые и часто малограмотные рабочие бойни нередко не в состоянии понять, почему важно придерживаться санитарных правил. Они забывают, что мясо – пищевой продукт. Куски, упавшие на пол, они возвращают на конвейер, в стерилизаторах варят себе мясо на обед, отчего те приходят в негодность. Кроме того, рабочие постоянно соприкасаются с зараженным болезнетворными бактериями мясом, заболевают и сами становятся распространителями инфекции.

По последним данным USDA, зимой E. coli 0157:H7 обнаруживается в кишечнике 1 % крупного рогатого скота, летом показатель может достигать 50 %{533}. Даже если распространенность не превышает 1 %, за час по конвейеру крупной бойни проходит 3–4 туши, в кишечнике которых присутствует E. coli 0157:H7. При переработке мяса в фарш риск заражения возрастает в геометрической прогрессии. Пару десятилетий назад фарш для гамбургеров делали из непроданных мелких кусков местные мясники и оптовики. Мясо обычно поступало с небольших боен, а фарш продавался в округе. Продукты огромных современных боен и перерабатывающих цехов расходятся по всей стране. Современное перерабатывающее предприятие производит в день свыше 350 т гамбургеров. Подсчитано, что попадание на разделочный конвейер туши одного инфицированного E. coli 0157:H7 животного может привести к заражению приблизительно 14 т фарша{534}.

Ухудшает ситуацию и то, что четверть скота, поступающего на бойни для переработки в фарш, – потерявшие удойность молочные коровы{535}. Они наиболее восприимчивы к болезням и в прошлом получали антибиотики. Стрессовые условия промышленного молочного животноводства еще более нездоровые, чем содержание в кормовых загонах. Естественная продолжительность жизни молочных коров составляет 40 лет, но из-за падения удойности их нередко отправляют на бойню уже в 4 года. McDonald’s считает, что их мясо подходит для производства гамбургеров: оно недорогое и нежирное. В виде фарша такое мясо распространяется по всей территории США. Времена, когда каждый мясник делал фарш для гамбургеров из остатков одной-двух туш в своей лавке, давно ушли в прошлое. Подобно тому как половые контакты с многочисленными партнерами способствуют распространению ВИЧ-инфекции, главную роль в распространении E. coli 0157:H7 играет смешивание фарша из мяса множества коров на крупных мясоперерабатывающих предприятиях. В ресторанах сетей быстрого обслуживания один гамбургер содержит мясо дюжины, а то и сотни коров{536}.

«Это не басня, не шутка, – писал в 1906 г. Эптон Синклер, – мясо лопатами нагружали на тележки, и рабочий, занимавшийся этим, не тратил времени, чтобы выбросить крысу, даже если он видел ее, потому что в колбасу попадали такие вещи, по сравнению с которыми отравленная крыса была лакомым кусочком!»{537} Синклер описал множество опасных для здоровья потребителей безобразий, творившихся на мясоперерабатывающих предприятиях. Широко практиковавшийся забой больных животных, использование химикатов вроде боракса и глицерина для маскировки дурного запаха, умышленно неправильная маркировка мясных консервов и даже тот факт, что рабочие испражняются прямо в цехе, не желая тратить время на поход в туалет. Прочтя роман «Джунгли», президент Теодор Рузвельт организовал независимое расследование. Оно подтвердило правдивость описаний Синклера. Рузвельт призвал законодательно оформить обязательную проверку мясоперерабатывающих предприятий федеральной инспекцией, правила датировки консервов и содержание информации, которая должна быть указана на этикетках, а также основанную на комиссионном вознаграждении систему регуляции, обязывающую владельцев мясоперерабатывающих предприятий поддерживать чистоту.

Могущественные магнаты Мясного треста всячески очерняли и Рузвельта, и Эптона Синклера. Пытаясь опровергнуть их обвинения и убедить американцев в том, что все в порядке, они развязали пропагандистскую кампанию в СМИ. Как утверждал Джонатан Армур[103] в своей статье в Saturday Evening Post: «Мясо и пищевые продукты производятся на крупных мясоперерабатывающих предприятиях, где не менее чисто, чем на кухне среднестатистической домохозяйки»{538}. Выступая перед Конгрессом, Томас Уилсон, один из руководителей Morris & Company, заявил, что руководители не виноваты в погрешностях и отступлениях от санитарных правил. Причина – жадность и лень рабочих. «Люди есть люди. За некоторыми нужен глаз да глаз»{539}, – сказал он. После жестоких дебатов в 1906 г. Конгресс все-таки одобрил Закон о проверке качества мяса и смягченный вариант предложения Рузвельта, обязывающий налогоплательщиков оплачивать новые правила контроля.

Реакция мясоперерабатывающих компаний на роман «Джунгли» многократно воспроизводилась в XX в. всякий раз, когда в обществе возникали сомнения в безопасности продуктов. Компании опровергали доводы и само существование проблемы, возмущались вмешательством федеральных властей, искали способы избежать ответственности за вспышки пищевых отравлений и возможности переложить затраты на безопасность пищевых продуктов на граждан. Иными словами, они сопротивлялись любым мерам государственного регулирования, угрожающим снизить их прибыль. «На нас пытаются взвалить все расходы, – заявлял Уилсон в 1906 г., протестуя против плана федерального правительства обязать мясоперерабатывающие предприятия платить за каждую голову скота меньше 10 центов. – [Наши] возражения разумны и справедливы. Мы платим за все, что считаем возможным оплачивать»{540}. В 1980-х, когда риск заражения больших партий продуктов возрос, мясоперерабатывающие компании воспрепятствовали использованию бактериологических методов в рамках федеральной программы контроля. А экспертная группа Академии наук США в 1985 г. предупреждала, что федеральная программа контроля мясных продуктов безнадежно устарела: путем осмотра и обнюхивания выявить заражение опасными бактериями невозможно. Через 3 года другая экспертная группа той же Академии заявила, что национальная система здравоохранения отстала от времени и ее возможности обнаруживать новые патогенные виды бактерий и предупреждать их распространение ограниченны{541}. Без финансовых вложений в ее обновление вспышки и даже эпидемии новых инфекций неизбежны. «Трудно сказать, какой кризис нас ждет»{542}, – заявил глава этой экспертной группы.