Императрица семи холмов - Кейт Куинн

– Памятник Друзу смотрится куда внушительнее, – заметил накануне наместник Верхней Германии. – Уж если встречать победителей, то с ним рядом.

Императрица Плотина отмела это смехотворное предложение.

– Победу моему мужу даровал Юпитер, – заявила она. – И легионы мы будем приветствовать рядом с его святилищем, и нигде больше.

Наместник наверняка оскорбился, но что значат чувства какого-то наместника? Плотина уже все предусмотрела – едва ли не в первую же минуту по прибытии в Мог.

«В конце концов, – подумала Сабина, – победное возвращение армии, это женский праздник». Ведь кто как не женщины приветствуют своих героев? Так что само место мало что значило. Начиная от застывшей подобно колонне Плотине, в ее синем шелковом платье и диадеме, до пышнотелых супруг легатов, с гордым видом стоявших позади Сабины, от жен центурионов, что, словно сороки, без умолку трещали во втором ряду, до простолюдинок в ярких бусах, что выстроились вдоль улиц, некоторые с детишками на руках – всех их объединяло нетерпение. Все как одна тянули шеи, всматриваясь вдаль, в надежде поскорее увидеть, как их мужчины возвращаются домой.

Интересно, подумала Сабина, а та, другая женщина Викса, о которой он ей так и не рассказал, но которая наверняка осталась в Моге, когда сам он ушел в поход, она сегодня тоже здесь? Помнится, Тит не раз порывался поговорить на эту тему. Тем временем Плотина придирчиво осмотрела сноху с ног до головы и, похоже, осталась недовольна.

– Это платье чересчур яркое.

– Я рада, что оно тебе понравилось.

Желтый шелк, золотые фибулы в виде орла на каждом плече. Какое блаженство вновь ощутить кожей его шуршащую прохладу, особенно проходив лето в колючей шерсти, от которой чесалось все тело. Впрочем, блаженством казались и многие другие вещи. Да что там – само возвращение в цивилизованный мир!

Роскошный паланкин и выносливые носильщики быстро доставили Сабину в Мог, и у нее была целая неделя на то, чтобы побыть одной. Каждый день она почти до полудня отсыпалась под одеялами в мягкой постели, пила за завтраком холодный ягодный морс, лакомилась свежими фруктами, нежилась в горячей парной бане. Тем временем рабы, обмениваясь взглядами, вытрясали из ее одежды блох, которых она нахватала в походе, банщики таращились на мозоли на ее пятках – их, предварительно распарив, пришлось убирать пемзой, но никто не сказал ни слова. Когда же мальчишка-раб, доставившей в библиотеку пачку писем, застал Сабину тихо плачущей над каким-то свитком, он положил письма на стол и, потупив глаза, молча вышел вон.

Впрочем, плакала Сабина недолго. Наутро она встала, что-то напевая себе под нос, подвела глаза, облачилась в желтый шелк и, скрепив его на плечах золотыми орлами, с улыбкой подумала о Виксе.

– Это платье чересчур яркое, – словно судья, изрекла свой вердикт Плотина. – Вибия Сабина, ты должна переодеться.

– Но мне кажется, я уже слышу, как чеканят шаг легионы. Согласись, что три с половиной легиона никак не могут ступать бесшумно.

Ответом на ее слова стал Взгляд. Тот самый Взгляд императрицы Плотины, от которого она отдыхала все последние шесть месяцев. Впрочем, топот ног и гул голосов раздавались все ближе, и стоявшие на улице женщины оживились. Толпа, вытянув шеи, колыхнулась, по рядам пробежал возбужденный шепот, а в следующий миг раздался первый радостный возглас. И Сабина без всяких слов поняла: это в лучах солнца блеснул первый бронзовый орел.

Нет, конечно, по сравнению с триумфом, что ждал героев в Риме, сегодняшнее шествие это пустяк.

– Принести в жертву Юпитеру белых быков, – распорядилась Плотина, планируя празднество. – Черных – в жертву Минерве, Марсу и Аиду. Бега колесниц, гладиаторские бои. В Колизее можно провести театрализованное представление, победное взятие крепости.

И конечно же под рукоплескание толпы, увенчанный лавровым венком победителя, с раскрашенным красной краской лицом, по улицам Рима на колеснице проедет Траян. Сабина была почти уверена, что Викс и другие аквилиферы также примут участие в триумфальном шествии: под исступленные крики безумствующей толпы они молча пронесут по улицам столицы своих орлов. И все же настоящий триумф состоится сегодня. Сияя от гордости, герои маршем пройдут по улочкам Мога, а женщины будут кричать, махать флажками и плакать от счастья.

Впереди колонны, в красном плаще гарцевал Траян. Подъехав к храму Юпитера, он с ловкостью юноши спешился и, сияя улыбкой, поднялся по ступеням. Плотина сдержанно улыбнулась в ответ и протянула навстречу ему руки. Затем под крики и рукоплескания император подошел к наместнику Верхней Германии, затем к другим чиновникам, жаждущим быть обласканными его вниманием. Пока жрец, прежде чем заколоть жертвенного быка, бубнил положенные в таких случаях молитвы, Траян едва мог устоять на месте. Он весело помахал толпе, и гул голосов заглушил собой слова благословения. Как только жертвоприношение свершилось, Траян заключил в медвежьи объятия Сабину, вымазав ее при этом бычьей кровью. Она лишь весело рассмеялась в ответ и расцеловала его в обе щеки. Тогда он вручил ее в руки Адриану, крикнув при этом:

– Вот тот, кто соскучился по тебе! И это всего-то за неделю.

Адриан поставил ее на землю.

– Приветствую тебя, – улыбнулась мужу Сабина. Адриан церемонно взял ее руку и поднес к губам, как будто они не виделись несколько месяцев. Впрочем, наверно, так оно и было.

– Сегодня ты выглядишь гораздо чище.

– Да, как только я вернулась в цивилизованный мир, я, можно сказать, почти не вылезала из бань. Но и ты сегодня прекрасен.

Облаченный в парадные доспехи, Адриан действительно был хорош собой. Подъехав к храму, он ловко соскочил со своего огромного скакуна. Надо признать, что никто так элегантно не смотрелся в седле, как ее муж, – даже сам император. Наверно, потому, что лошади Адриана любили. Вот и в эти минуты огромный жеребец нежно пощипывал его рукав.

– Я соскучилась по тебе, – сказала Сабина и удивилась искренности собственных слов. Хотя во время похода они в течение дня встречались хотя бы раз – за чашей вина или за ужином, но о долгих беседах не могло быть и речи. Они быстро увяли сами собой. Адриан как легат был вечно занят, она же проводила большую часть времени с Виксом. От Сабины не скрылось, как между бровей мужа пролегла удивленная складка, однако стоило выйти вперед Плотине, как складка эта тотчас разгладилась.

– Дорогой Публий, – императрица поцеловала его в лоб. – Как долго тебя не было!

– Даже слишком. – Адриан взял ее руку. – Должен ли я поблагодарить тебя за мое новое назначение?

– Разумеется, мой дорогой мальчик, – императрица вежливо помахала рукой солдатам, и в ответ раздался гром рукоплесканий. – Я надеялась, что это будет Сирия. Надеюсь, ты не слишком разочарован?

– Ничуть. Паннония откроет мне не менее широкие возможности.

– Паннония? – изумленно выгнула бровь Сабина, поворачиваясь к Адриану. – Ты мне ничего о ней не говорил!