Черные банкиры - Фридрих Незнанский

– Мы с мамой игрушки на елку купили, такие красивые шары, посмотри.

Девочка, подождав, пока отец снимет пальто и обувь, повела его в комнату, где на столе лежала большая коробка, а в ней красовались расписанные стеклянные шары.

– Красивые, правда?

– Замечательные, – ответил Турецкий и поцеловал девочку.

Ирина суетилась на кухне, накрывая стол.

– Мы уже поужинали, – сказала она. – Так что тебе придется одному.

– Ты посидишь со мной? – попросил Турецкий.

– Сейчас, только Нинку уложу, – ответила жена.

Турецкий сел к столу, на котором дымилась тарелка с пельменями, принялся с аппетитом есть. Все-таки что может быть лучше родного дома и горячего ужина на столе?…

Вошла Ирина, села напротив, подперев щеку ладонью.

– Может, хоть чаю со мной попьешь? – спросил Турецкий.

– Нет, не стоит. Лишняя жидкость только во вред моему организму.

– Ох, жена, какая ты у меня вся правильная!

– Стараюсь, – улыбнулась она той неотразимой улыбкой, которую так любил Турецкий.

…Прежде чем начать допрос Липникова, Турецкий зашел в дежурную часть ГУВД Москвы и поинтересовался оперативной сводкой за последние сутки. Операция «Сирена», объявленная после нападения на офис фирмы «Спектр», результатов не дала, преступники словно сквозь землю провалились.

Турецкий прошел в следственный кабинет, куда должны были доставить из внутреннего изолятора Петра Липникова, и раскрыл папку с протоколами допросов Свиньина и брата Липникова – Федора, работавшего барменом.

Из всего имевшегося в материалах дела можно было сделать пока следующие выводы.

Со Свиньиным Липников знаком давно, не исключено, что именно Свиньин и заказал убийство Бартенева. Причина понятна. Все те же деньги, долги, которые отдавать не хочется. Федор утверждал, что Липников также знал и Бартенева. Похоже, они не переносили друг друга, при встречах задирались, а как-то в баре по пьяному делу дошло и до драки. Поэтому, считал все тот же Федор, когда поступило предложение от Свиньина заработать на убийстве Бартенева, Петр легко согласился. Отсюда и просьба к брату-бармену предупредить, когда Бартенев появится в Москве и зайдет в бар. Все так и получилось, как было рассчитано. Далее. В последнее время Липников с дружками занимался грабежами. Нападали на частные склады, забирали продукты и тут же развозили их по лоткам и киоскам своих знакомых. В настоящее время идет оперативная работа в этом направлении, выясняются адреса складов по маркировке на ящиках, найденных у бандитов в доме и гараже. Всего в банде было четверо. Один взят, один убит, значит, на воле гуляют еще двое.

Вот, пожалуй, и все сведения. Немного. Но их должно было хватить для «задушевной беседы» первоначального допроса преступника.

У арестованного была забинтована нога выше колена. Он хромал. Но скорее больше вид делал. Ранение было несерьезным, пуля прошла мягкие ткани, и если бы Липников элементарно не споткнулся, его бы не догнали. В то же время лицо арестованного не вызывало ничего, кроме жалости: даже жестокосердному наблюдателю было бы ясно, что, поймав бандита, охранники отвели на нем душу.

– Болит нога, Липников? – начал разговор Турецкий.

– Душа болит… – просипел синими губами этот здоровяк, бывший каскадер.

– Это заметно. А душевный человек, надо понимать – душегуб?

– Что это вы мне шьете?

– Мокруха на вас, Петр. Убийство майора Земцова и предпринимателя Бартенева.

– Не знаю я никакого Бартенева!

– Не надо волноваться. Я расскажу о нем и даже скажу, где вы с ним встречались. Мы ваши связи проверили досконально.

Липников настороженно взглянул на Турецкого, прикидывая, что может знать о нем следователь.

– Вы выполняли заказ Свиньина, купившего у Бартенева спиртзавод. Расплатиться, как известно, он не смог, сумма выросла такая, что ее теперь трудно произнести.

– Не знаю я никакого Свиньина, – упрямо твердил Липников.

– Ах, вы и Свиньина не знаете? Так мы устроим вам очную ставку. Он сам подробно и расскажет вам, коль память отшибло.

– Я отказываюсь отвечать на вопросы.

– Пожалуйста, можете отвечать, можете не отвечать. На все вопросы у нас ответы в принципе уже есть. Но вы должны помнить, что чистосердечное признание облегчает судьбу подсудимого. Учтите, что у вас уже была судимость за грабеж. Так что теперь дело пахнет керосином. И вышак, как вы знаете, у нас вовсе не отменен. Пока приостановлен. Но для бытовухи, Петр. А у вас рисуется такой набор статей, что я бы на вашем месте крепко задумался.

– Не надо меня пугать, уже пуганый! – заявил Липников.

– Я и не пугаю, говорю то, что есть, – спокойно ответил Турецкий. – Да, в общем, чего я стараюсь, если ваше дело для меня уже решенное… Можете не сомневаться.

– Посмотрим.

Зная по опыту, что у преступников, как правило, психика импульсивная, взрывная, это люди риска, они могут быть сколь сильны, столь и уязвимы, Турецкий изменил тактику:

– Дело в том, Липников, что Свиньин уже раскололся. Рассказал, как предложил и вы дали согласие убрать Бартенева, так как были злы на него после драки в баре. Предупредить о появлении жертвы должен был ваш брат-бармен. Не скрою, вы хорошо подготовились к убийству. Да и провели его по-своему грамотно, не стали имитировать ограбление. Но это вас и подкузьмило: не грабеж, значит, заказ. Пошарили муровские оперативники вокруг покойничка, фирм его бывших, заводиков, и вычислили Свиньина. Ну а там осталось только нажать, как он и заговорил.

– У вас нет свидетелей, и никто ничего не докажет.

– Свидетелем будет ваш брат, который узнал вас по голосу, когда вы приехали в бар, – слукавил Турецкий. – Да и оперы наши, которые следили в баре за Козловым, приятелем вашего Бартенева, поприсутствовали при вашей акции. Команды им не дали, а то от вашей банды, Липников, только перья полетели бы. Вот вас и отпустили с Бартеневым. Нам Козлов был тогда важнее. Так вот, они тоже опознали вас. Очевидцев хватит, не сомневайтесь.

Липников растерянно и изумленно глядел на следователя. Весть о предательстве брата вывела его из равновесия.

– Сволочи, менты вонючие, крови моей захотелось?! Берите, пейте! – орал он.

– Спокойно, Липников, крови вашей никому не надо. Существует закон и суд, вот они с вами и разберутся. Так что лично мне не особенно и нужны ваши признания. На вас – два убийства, кстати, второй милиционер – лейтенант, сейчас в реанимации. Не дай Бог, что случится – тоже на вашу шею.

– Да! – сорвался Петр. – Я убил Бартенева, потому что он убил моего друга и его девушку! Этот гад ходил в депутатах Думы, ездил по заграницам, а на нем висело два убийства и никто не собирался его судить! А когда я уничтожил эту тварь, меня сразу нашли! Это что – справедливо?