Заблудшая душа. Демонолог - Григорий Шаргородский

Огромный коридор квадратного сечения вел нас в глубину пирамиды. У обеих стен с небольшими промежутками стояли изваяния морхов в нормальных пропорциях. Причем все они были согнуты в покорных позах и смотрели внутрь прохода. Как только сумрак тени возле входа сменился мраком склепа, Еж зажег алхимические фонари на наствольных фонариках «ящеров». А вот Урген активировал большой фонарь, который предварительно закрепил на длинном древке. Теперь он очень напоминал мага с волшебным посохом, таким, каким этих персонажей представляют земляне. Да и вообще даже для меня, привыкшего к чудесам этого мира, обстановка была более чем сказочной, а значит, мозг не совсем верил в реальность происходящего.

Пока все было ясно — самый большой коридор наверняка вел в главное помещение пирамиды. Было бы вполне логично предположить, что там окажется самая главная вещь — то есть «саркофаг» с хозяйкой всей этой каменной громады.

Первый сюрприз ждал нас, когда коридор повернул под прямым углом. Метров через двадцать после поворота проход разветвился на три практически одинаковых по размеру тоннеля.

— Ну и что будем делать? — обратился я к Ургену. Монстроподобное забрало шлема не позволяло рассмотреть его лица, но тяжелое дыхание выдавало волнение уже далеко не молодого человека.

Некоторое время профессор думал, а затем все же выдал решение проблемы. По крайней мере, его гипотеза выглядела вполне разумной.

— Было бы логично предположить, что это центральный коридор, но смотри, — профессор указал на статуи в левом проходе. — Они, как и те, что у выхода, кланяются в глубь коридора, а в других проходах изваяния направлены перпендикулярно стенам.

— Они должны встречать выход хозяйки и показывать пример тем, кто идет к ней на поклон, — подхватил я мысль профессора.

— Точно. Так что если нам нужен тронный зал или какое-нибудь другое присутственное место, то нам в левый проход. Тем более что именно он ведет к центру пирамиды и, кажется, немного повышается.

Более внимательный осмотр проходов показал, что действительно — пол в центральном и правом проходе понижался, а в левом повышался.

— Что у нас с ловушками? — пользуясь паузой в движении, поинтересовался я у артефакторов.

— Пока не видно, — как-то небрежно отмахнулся профессор.

— Пусто, — лаконично добавил Еж, которого время от времени гоняли «ящеры» и соответственно прививали дисциплину. Этим он показал, что понял мой приказ о том, что мне нужен дубль осмотра всего, что увидит профессор. К счастью, Урген вполне осознавал необходимость такого контроля.

— Пошли, — махнул я рукой, и троица «ящеров» двинулась вперед, по-прежнему рассматривая обстановку поверх стволов иглометов.

Еще метров через сто градус подъема прохода начал увеличиваться, а сам коридор — сворачиваться спиралью. Вокруг все те же изваяния морхов, и, если честно, у меня появилось ощущение какой-то робости, что ли. Нет, до подобострастия было далеко, но пример каменных морхов стал заразительным.

Наконец-то мы добрались до огромного зала, внутренним строением повторявшего форму пирамиды с усеченной верхушкой. На гигантской площадке с добрый квадратный километр имелось только одно сооружение — высокий уступчатый подиум, напоминавший уже ацтекскую пирамиду. Площадка для трона имела метров десять высоты, и рассмотреть, что находилось сверху, было трудно — лучи фонарей резали мрак, словно нож масло, но все равно метрах в пятидесяти от источника лишь рассеивали тьму, позволяя рассмотреть только размытые очертания. Никаких приспособлений для проникновения солнечного света внутрь помещения нигде не наблюдалось, так что можно было предположить, что все внутренности пирамиды освещались магическим способом. У меня появилось желание прибарахлиться местными сокровищами. Представляю, что в этот момент творилось с профессором. Но каким бы сильным ни был тандем жадности с любопытством, инстинкт самосохранения жестко взял под свой контроль и мозг и тело. Судя по всему, это же случилось и с остальными — весь отряд замер у входа в зал, внимательно осматриваясь по сторонам. Ждать было нечего, и мы двинулись дальше. Я лишь потребовал от артефакторов удвоить бдительность.

Как ни всматривались Урген с Ежом в собранный из разноцветной мозаики пол, ловушек обнаружить не удалось. Судя по всему, их вообще не было.

Подиум становился все ближе, и лучи фонарей начали выхватывать из темноты ступени ведущей наверх лестницы и замерших у ее подножия и верхушки «младших» дари. Сначала я не понял, что меня насторожило в этих изваяниях, и только через пару секунд удалось рассмотреть, что на каменные тела были наброшены цветастые накидки. Еще раз появилось ощущение, что это не просто произведения древних зодчих, а когда-то окаменевшие живые монстры.

Перед подъемом наверх я оставил двоих кронайцев в охранении, так что наверх Карна сопровождали только двое его земляков.

Каменная лестница привела нас к небольшой площадке, и мы наконец-то увидели, что там находится.

Вдобавок к четырем «младшим» дари у лестницы, на верхушке подиума находились еще две статуи этих монстров, но, в отличие от всех предыдущих, они стояли лишь на одном колене и не согнув спины. Их позы не имели и тени раболепия — только сдержанная агрессия. Казалось, их массивные тела в любое мгновение готовы ринуться на врага, чтобы защитить трон и того, кто там восседал. Вот только массивное каменное кресло пустовало, и окаменевшим дари некого было охранять.

«Саркофаг» был здесь, но, увы, ключевым словом в этой фразе являлось слово «был». На широкой поверхности тронного сидения находилась совершенно неуместно смотревшаяся в этой обстановке конструкция из веток и лозы. Больше всего это напоминало небольшие носилки. Только они были пусты.

— Похоже, демонесса спряталась в «саркофаг» где-то в другом месте, а рабы перенесли ее сюда, — высказал мою мысль Урген.

— Ну и где она сейчас? — подал голос явно нервничавший Змей.

— Понятия не имею, — вздохнул профессор, оглядываясь вокруг. Он смотрел на зал так, словно видел его впервые. — Боюсь, нас ждет веселенькое развлечение. Найти в этой громаде «саркофаг» будет сложнее, чем… Ван, как ты там говорил?

— Иголку в стоге сена.

— Вот-вот, с иглой мы справились, а вот здесь…

Вполуха слушая стенания профессора, я подошел ближе к трону. Все эта сцена что-то мне напоминала, но что? В голову приходил лишь голливудский мультик про Аладдина, но он-то нашел свою лампу, — что же заставило меня вспомнить эту сказку?

Абу!!!

Именно засеченное боковым зрением движение вызвало мгновенную ассоциацию. Как и любопытная мартышка из мультика, Карн не удержался, чтобы не стянуть со статуи «младшего» клетчатую желто-синюю накидку. Он успел перерезать лямки на плечах изваяния и потянуть достойно выдержавшую бег столетий материю на себя, и тут под его ногами что-то щелкнуло. Века, конечно, подпортили древнюю ловушку, но она все же сработала, хоть и с секундной задержкой. Этого мгновения мне хватило, чтобы прыгнуть вперед, ухватить Карна за локоть и… нырнуть следом за ним в раскрывшийся под ногами провал. Шип прыгнул следом за мной, но лишь мазнул руками по моей щиколотке.