И снова Пачкуля! Большая книга приключений Непутевого леса - Кай Умански

— Ведьмы станут, — резонно возразила Пачкуля.

— Но не все зрители — ведьмы, правда? Как насчет остальной аудитории? Ты представляешь, чтобы еще кто-то стал слушать поющих ведьм? Амедео. Ты вампир. Ты вот стал бы их слушать?

— Да я скорее лягу в шезлонг загорать и буду есть бутерброд с чесноком, — сказал Амедео Вампирьяни.

— Но мы хороши! — запротестовала Пачкуля. — Лучше, чем весь этот хлам, что вы показываете. Скажи им, Хьюго. Разве мы не хороши?

— Неважно, хороши вы или плохи, — пустился объяснять Али Пали. — Важно, чего хочет зритель. Если на то пошло, я действительно ищу новые идеи. Если бы я думал, что поющие ведьмы привлекут аудиторию, я бы немедленно отправил к вам съемочную группу. Но, к сожалению…

— Тссс, — шикнула на него Пачкуля. — Хорош болтать. Нам с помощником надо посовещаться.

Спрыгнув на хозяйкино плечо, Хьюго тянул ее за мочку. Пачкуля слегка наклонила голову вбок, и хомяк зашептал ей в ухо. По ее лицу медленно расползалась широкая улыбка.

Шеридан Немоч, единственный из присутствующих, кто не был знаком с Пачулей, завел было высокопарные бархатистые речи:

— Сударыня, не имею чести быть с вами знакомым, но полагаю, что…

— Ты что, не слышал? — сказала Пачкуля, смерив его ледяным взглядом. — У нас совещание.

Шеридан умолк. Нечто сунуло Пачкуле в руку кружку с чаем. Она отхлебнула, причмокивая, и продолжила, кивая и улыбаясь, слушать Хьюго. Так прошла минута-другая.

— То что надо! — победно воскликнула Пачкуля и стукнула кулаком по столу. Чернильница Али Пали грохнулась на пол. — Конкурс песни!

— Что?

— Конкурс песни «Колдовидение». Гениально. Песни — только новые. Участвовать может любой желающий. — Хьюго снова зашептал ей в ухо. — То есть все, кроме гоблинов, само собой. Вы будете снимать конкурс, а потом народ проголосует за лучшую песню.

Хьюго опять зашептал.

— Или, что еще лучше, — продолжила Пачкуля, — будет специально отобранное жюри. И отпадный приз для победителей, типа, большой серебряный кубок и путевка на неделю в Грязьеводск. Вручать приз может какая-нибудь знаменитость.

— А что, думаю, я бы смог… — начал Шеридан Немоч, но Пачкуля не дала ему договорить.

— Нет, настоящая знаменитость. Суперзвезда. А не абы кто с дурацким голосом.

— Но послушайте…

— Например, Скотт Мертвецки. Мы с ним друзья.

Это не совсем чтобы правда. Знаменитого актера даже с натяжкой нельзя назвать Пачкулиным другом.

— Ха! — презрительно фыркнул Шеридан Немоч. — Ну конечно!

— А деньги? — забеспокоился Али Пали. — Студия теряет деньги со страшной скоростью. Все эти призы…

— М-да, — неопределенно промычала Пачкуля. — Ну. Пожалуй, я сумею придумать, как вам решить этот вопрос. А, Хьюго?

— Йа, — сказал Хьюго. Ему надоело шептать. Он обратился к Али напрямую: — Лехко. Фее окупаться само собой. Нато слупить денек с рекламодателей. Са рекламу сфоего товара во время конкурса они вылошат большие деньги. И нато, чтобы была жифая публика тоше. Куча рекламы. Куча пицц!

— А, пожалуй, он прав, — сказал Амедео Вампирьяни древесному демону. — Может сработать.

— Ты хотел сказать, она права, — поправила его Пачкуля. — Это моя гениальная идея вообще-то. Ну, что скажешь?

Вопрос был адресован Али Пали, который, уставившись в пространство, посасывал блестящий медальон. Он ойкнул и вернулся с небес на землю.

— Что скажу? Скажу я вот что. — Он протянул руку. Губы его разъехались, обнажив кучу сверкающих белоснежных зубов. — Пачкуля, позволь мне тебя поздравить. Идея действительно гениальная. Зажигательная идея. Мне даже обидно, что я не сам ее придумал.

— Правда? — сказала Пачкуля и приосанилась. (Ей не так уж часто доводится слышать лесть.)

— Правда. Может быть, мы сумеем позабыть о наших разногласиях и ты согласишься стать моим программным директором — вместе с хомяком, разумеется?

— Я подумаю об этом, — пообещала Пачкуля, — но особо не рассчитывай. Навряд ли я найду время. Моя жизнь посвящена музыке. Я подарила тебе грандиозную идею, детали проработаешь сам. Главное — чтобы ведьмы победили, остальное мне до лампочки. А теперь извини, мне еще песню надо написать.

Следующим вечером Шеридан Немоч сидел за обеденным столом и читал очередную статью о себе в свежем номере «Чудесной правды». На нем был малиновый шелковый халат, расшитый скелетами драконов. На костяном бугорке между глазницами покоились очки в золотой оправе. Роскошные кольца сверкали на пястных костях (так называются кости пальцев). Рёбрышко сидел на дорогом персидском ковре и грыз, кто бы мог подумать, косточку.

— Послушай-ка, Нечто, — велел Шеридан. — Опять большая статья обо мне.

Нечто в футболке «Лунобзик» убирало со стола тарелки. С недавних пор в должностные обязанности ассистента по всем вопросам входило замещение всей Шеридановой свиты. Оно было поваром и посудомойкой, шофером, камердинером, массажистом черепа, телохранителем — ну, вы поняли. Али Пали нашел изящное решение проблемы: теперь и деньги были целы, и звезда счастлива. А Нечто работало за целую толпу лебезящих слуг Шеридана.

В данный момент Нечто выполняло роль камердинера. На нем был темный костюм и галстук-бабочка. По приказу хозяина оно послушно опустило поднос и изобразило заинтересованность.

— «Сегодня около полуночи Шеридан Немоч, Золотой Голос колдовидения, торжественно откроет новый супермаркет „Жутьбери“, — зачитал Шеридан Немоч. — Ожидается большое скопление народа. Бархатистый тембр, элегантность и шарм популярного ведущего новостей поистине захватили воображение публики. Все надеются, что он возьмет с собой своего очаровательного песика Рёбрышко, любимца малышей». Слышал, Рёбрышко? Дети тебя любят.

— Гав, — сказал Рёбрышко и продолжил глодать кость.

— Мне потребуется шоферская фуражка, шеф? — спросило Нечто. У него было много головных уборов и мелкого реквизита. Только так оно могло запомнить, кем в данную минуту трудится.

— Наверняка, — сказал Шеридан. — Убери тарелки, достань мне белую рубашку и накидку, а потом выведи лимузин из гаража. Давай, поторапливайся. После открытия супермаркета мне надо успеть вернуться в студию к новостям. Я живу ради эфира, знаешь ли. Только перед камерой я становлюсь по-настоящему живым.

Нечто сгребло грязную посуду на поднос и прогромыхало за дверь.

Шеридан встал и с наслаждением потянулся. Вот это жизнь! Шампанское и икра — стоит только попросить. Лимузин с шофером. Хвалебные статьи в газете. Толпа ликует, едва завидев его череп. Огромная зарплата и куча денег на представительские расходы, на которые он и снял этот роскошный замок. И все потому, что природа наделила его звучным, бархатистым голосом.