Гнев генерала Панка - Сергей Чичин

Тут бы уж даже гзур смекнул, что, мол, лупят, а бестия знай верещит и по сторонам тычется… Так его и забил наш клир доблестный, служитель хуманового бога Экса, после чего решил ещё, что вовсе стал невидимым, типа благодать такая на него снизошла. То-то удивления было, когда назавтра он из-за шита осадного высунулся, тут-то ему промеж глаз болтом и поцелили…

— Танарри, — буркнул Хастред (зря, что ли, все картинки пересмотрел в разделе либрарии при Университете, посвящённом всеразличным чудовищам). — Нет, генерал, не будет нам гадов крылатых. Это я хочу проверить, не наблюдается ли в башне каких магических возмущений.

— А чего там проверять? Подойдём и посмотрим.

— И болтом промеж глаз?

— А болта, сынок, ты не учуешь, какие пейзажи на земле ни вырезывай.

— Делом займись, генерал! Вон разведку проведи, а то щас собьёшь своими россказнями, нарисую не ту руну, и то ли провалимся сквозь землю, то ли дождь хлынет такой, что башню искомую смоет, а то ли избирательно ты в эльфа превратишься…

Такая угроза пробрала даже бесстрашного генерала. Он проверил меч за плечом и в три прыжка исчез за ближайшими деревьями.

В лесу было тихо и спокойно, никаких вражественных проявлений не чувствовалось, от свежего воздуха даже головная муть чуть осела, и генерал не без удовольствия прошёлся по краешку леса, стараясь не терять из виду просвет в деревьях. Мало ли чего… не рейнджер же. Думал было возвращаться, наверняка уже шаман трав каких-нибудь заварил целебных, а ещё у Хастреда на коне виднелся загадочный тючок, сильно напоминавший бочонок, когда чуть ли не носом влетел в заросли густейшего малинника. Осень вроде, самая пора, смекнул генерал, а что ягоды пооборваны, так наверняка всякие олени бродят, а вот в глубине, ежели продавиться сквозь колючки, наверняка бери — не хочу! Мелочь, а приятно, и к чаю потеха. И Панк мощно ломанулся в заросли.

Хастред закончил свои приготовления, попросил у вернувшегося Зембуса пару особых веточек, коих у того целая поясная сумка и ещё две седельных. Друид недоверчиво осмотрел начертание, фыркнул скептически, ничего не поняв, но веточки дал и отошёл в сторонку — в надежде, что подсмотрит, а ежели грохнет чего, то его заденет только краешком. Чумп давно развёл костерок, теперь они с Вово придирчиво перебирали запасы продуктов, Вово ныл, что неплохо бы того свинёнка, что внизу, он-де копчёный и скусный безмерно, непреклонный же ущельник терпеливо пояснял, что копчёное и не денется никуда, а вот эти вот птичьи тушки надо слопать немедля, пока не пошли подтухать на жаре, и сыр вот уже приобрел странный вид и цвет… ах это горчичный соус?., а зачем ты его на сыр?.. что значит — само? Вово был смущён, отпирался и отнекивался, валил на неумелых поваров, всё порывался пожаловаться на давешнее блюдо, обозванное каким-то остроумцем супчиком, у таких, мол, не то что сыр с соусом, скоро вовсе пойдёт каша с маслом, ничего хорошего в этих городах не удумают…

Книжник наконец разложил веточки, камушки и клочочки в нужных местах, выпрыгнул из многогранника наружу, присел на корточки и, указав пальцем на центр, пробубнил низким замогильным голосом короткую фразу. Зембус за его спиной вытянул шею от любопытства. То ли ждал вспышек, молний, то ли слов каких, но вместо всего этого все маленькие вещицы, разложенные в ключевых узлах фигуры, словно неудержимым ветром снесло на север. И всё. Хастред перевел дух.

— Там башня?

— Там… и что, сильная магия?

— Ну, на твоё колдовство веточки бы еле ползли, а камушки вовсе бы не сдвинулись… А тут — всё одним махом!

— Думаешь, поджарят?

— Могут. — Хастред помрачнел, потом повеселел. — Впрочем, мы жаримся плохо, зато ясно стало, что не зря идём. Пошли, перекусим, а там видно будет.

И тут из чащи донёсся рёв.

Гоблинов подбросило словно единой пружиной.

— Генерал! — прорычал Хастред. Он побледнел, то ли от испуга, то ли от злости, и не глядя цапнул давеча отставленную секиру. Шлем остался на седле, пока добежишь до него…

— Не-э-э, — возразил друид без особой уверенности. — Вроде не его голос…

— Не его, — поддержал Чумп — А вот…

Взревело ещё раз — на две октавы ниже.

— А вот это его, — закончил Чумп и растерянно ковырнул в носу.

Первым сорвался с места Вово — там же кого-то обижают! Бросился в лес как валун из непредставимо огромной катапульты, свалил, зацепив плечом, молодое деревце, сообразил на бегу, что забыл взять оружие, так и бежит с одним только поясным тесаком, а впрочем, чего там, он же на помощь, а не драться, как эти злые городские гоблины… К тому же перчатки ему таки справили — мощные кожаные варежки, оклёпанные поверху добротными стальными пластинами с шипами, теперь не кулак, а булава… Рёв повторился, и ещё, тон его менялся, то слышалась злость, то боль, то ярость, и Вово наддал ещё…

Запыхавшаяся троица отставших нагнала его только у самого места событий. Вово стоял, оперевшись ладонями о колени, и с непередаваемой смесью недоумения и неодобрения глядел на генерала. Хастред тихо выматерился на красочном китонском языке, Чумп плюнул Панку под ноги, а Зембус вовсе глянул и потерял интерес, зато углядел малину и пошёл по краешку её обрывать.

Посреди малинника в обнимку стояли на задних лапах генерал Панк и безымянный, но весьма дородный медведь и давили друг друга сколько было богатырской мочи. Медведь был покрупнее, а кроме того, в своём праве — неосмотрительный гоблин ухитрился наступить ему на морду, когда он мирно спал в малиннике, а вместо того, чтобы извиниться и уйти, тупо дождался, пока рассвирепевший медведь поднимется на задние лапы, и рефлекторно влепил ему несколько хорошо поставленных ударов по рёбрам. После чего осталось только сойтись, как это называется у хумансов, на поясах. Задавить генерала было непросто и так, а тем более при сломанных его кулачищами рёбрах, это медведь осознал достаточно ясно. Когти его впились в облитую кольчугой спину врага, но видимого вреда не причинили, а зубы никак не сходились на блестящем твёрдом шлеме. Генерал же, как ни тянул руки, всё не мог обхватить огромного зверя целиком, чтобы сцепить руки замком за его спиной.

При виде подкрепления, прибывшего к супостату, медведь рванулся было наутёк. Панк, однако, проявил цепкость, зачем-то удержал, повалились оба, после короткого пируэта гоблин оказался снизу, медведь навис, громадный и неподъёмный, взревел торжествующе…

— Да ну вас на фиг! — пробасил внезапно Вово, сердито подошёл и пихнул медведя в бок. Того скатило с генерала и унесло в заросли, а Вово обиженно развернулся и попёр, ломая всё на пути, обратно на просеку. Со стороны медведя донёсся схожий треск, быстро уносившийся вдаль.

— Чего он? — изумился генерал сорванным голосом. Подняться у него не было сил, лежал себе и пытался определить, сколько костей переломал ему медведь. До чего же здоровенная скотина попалась! Хумансы на таких охотятся не иначе как отрядами, с собаками, рогатинами, луками и полными бурдюками браги.