Я не выйду за варвара - Мирослава Вишневецкая

В этот момент я вспомнил свою матушку и то, как она успокаивал моих младших сестер, когда те хныкали во сне. Она клала им руку на спину, поглаживала и говорила с ними.

— Все хорошо, Анна Аврора, я здесь. — попробовал я и она затихала, кутаясь в свое одеяло.

— Вы так ловко справились, Ваше Высочество. — прошептала Мари.

Я оставил эту фрейлину в покоях на всякий случай. Она была тихая, воспитанная и не раздражала меня своим присутствием. А главное обладала таким важным для придворных умением — могла сливаться с интерьером. Это очень полезный навык для любого, кто служит кому-то. Неважно Эрлу или Императрице. Такие люди, как мы, обычно никогда не бываем одни. Едим, омываемся в купели или даже справляемся с естественными нуждами — всюду нас сопровождают. Нам всегда кто-то дышит в затылок. Или дышит совсем рядом, буквально за ширмой, что скрывает самые интимные моменты нашей жизни. Метрах в двух. И спим так же. В общем, с ума сойти можно. Хочется хоть минуты здорового одиночества. И те, кто могут создать его видимость, поистине бесценны.

Справедливости ради, кроме Мари, здесь присутствовали и другие поданные, что справлялись с этой задачей ни чуть не хуже. Мой временный оруженосец Эндрю, тихо подремывающий в соседней комнате, где обычно опочивали фрейлины, прекрасно исполнял эту задачу. Всегда. Даже когда его не просили. Ибо его вечные ночные бдения под окнами Габриель научили его мастерски сливаться с любыми мягкими поверхностями, где можно было прикорнуть. Но сегодня я пожалел его. Пусть спит. Раненый ведь. Брияна не пустил. Он бы так волновался за меня, что глаз бы не спустил. Не то, что эта Мари — боится и слушается.

— Ее Светлость… Она правда ничего не ела с того дня? — шепотом спросил я.

Отошел и вернулся в кресло.

— Правда, Ваше Высочество. — в вполголоса сказала она.

Плохо. Меня бесила эта ее привычка — чуть что отказываться от еды. Любое потрясение и у нее пропадал аппетит. Ничего. У меня она съест все.

— Воды подай и можешь ступать.

Было жарко. Невыносимо. Этот юг с эго теплой погодой, черти б ее подрали. Так и не накинул рубашку. Мне и в бинтах этих душно. Уже третий кувшин допиваю. Наконец-то понял, зачем во дворце мраморные полы — так прохладнее в пекло.

— В-ваше Высочество, — заикаясь сказала она, подавая мне кувшин. Видимо что-то хочет спросить, но не решается.

— Ну. — надавил я на нее. — Не бойся Мари, давай говори, что хотела.

— Спасибо Вам. — бросилась она на колени передо мной, целуя мою руку. — Если бы не Вы… Если бы Вы не взяли меня тогда под свою защиту, то меня бы… Воины из свиты Джорджа. Они… — она начала плакать и я боялся, что она может разбудить этим Анну Аврору.

— Успокойся. Я пообещал твоему отцу, что тебя никто не тронет, если ты сама этого не захочешь. Тебе выпада редкая удача. Законы войны, где победили берут женщин проигравших, обошли тебя стороной. Не упусти этот шанс. Выбери себе того мужа, с которым будешь счастлива.

— Благодарю Вас. — уткнулась лбом мне в ладонь, продолжая сидеть на коленях. — Да пошлет Вам Создатель свою благодать.

«Послал уже мне Ваш Бог. Да только не благодать, а наказание. С глазами цвета чистейшего изумруда».

— Вставай, мрамор холодный. Простудишься еще.

Она задремала на диванчике у камина. Так и не пошла в комнату для фрейлин. А я бы просидел так еще целую вечность, наблюдая за Анной Авророй. Словами не передать, как я завидовал лучам на рассвете, что касались ее кожи, проникали под полупрозрачные черные ткани. В тот момент, я захотел стать солнцем для нее.

Я желаю просыпается и видеть это каждое утро. И кто бы мог подумать? Женщина, которую я ненавидел, прибыв сюда. Та, что была полной копией моего врага. За что я умудрился прикипеть к ней всем своим естеством? Как случилось так, что я не мыслю свое существование без нее? Тогда я просил Богов заставить меня полюбить ее. Я боялся, что не смогу делить ложе с той, чьи черты повторяют образ Вильгельма I Завоевателя. Меня угнетала мысль, что мои собственные дети могут смотреть на меня такими же зелеными глазами. Ими смотрел на меня не просто мой враг. Ими смотрел на меня сам Юг. Зеленый и цветущий. Слишком горячий для моего северного нутра. И они услышали меня. Старейшина Далливион был прав:

"Бойтесь своих желаний. Они имеют свойство сбываться".

* * *

Анна Аврора:

Не сон, не приведение. Слава Создателю. Живой.

— Правду говорят — избранный он, этот Эрл. — щебетала Антуана, укладывая мои волосы под замысловатую конструкцию из золота с инкрустированными изумрудами. — В нем больше от его предков Богов, чем от человека. — в их верованиях, как и в нашей религии правители тоже считались потомками Всевышних. Однако, вряд ли Антуана ныряла глубже в тонкости их генеалогии и сколько их там, и от какого конкретно Бога произошла династия Хангвулов — Говорят, он проплыл Таймутский пролив, выжил в замесе в битве на Робиярском поле, голыми руками отбился от северного медведя, четырежды был смертельно ранен, а позавчера уже и пятый! Все думали он умер вчера от той отравленной стрелы, а он выжил, представляете! — все восхищалась Антуана.

— Ты что? — отвечали ей эти кумушки. — Ничего себе. Вот бывают же воины. И не абы какой. Принц! То есть этот. Эрл. Да еще и красавец-то какой!

Свою задачу по развлечению герцогини они выполняли на отменно. Чтобы не скучно мне было, так сказать, ждать своей участи в лапах Джорджа. Болтали без умолку. Но лучше так, чем в гробовой тишине.

— Красавец-то красавец, только вот толку, коль сердце у него ледяное? Как не улыбайся ему, какие реверансы не делай, все нипочем. Глыба каменная. — досадовала фрейлина Роза из рода Рутенбергов. — Может он это…?

— Что это? — спросила рыжая бестия — Антуана.

— Ну это. То, что пастырь наш грехом кличет. — сказала Роза. — С мужчинами ложе делит?

— Роза. — наконец-то вмешалась я. Уж сил этого не было слышать. Бедная Мари, аж укололась иголкой и громко ойкнула.

Первая наследница из рода Рутенбергов думает, раз приглянулась кому-то из свиты Джорджа, так может теперь позволить себе вести себя так?

— Смею напомнить, что я все еще здесь. — холодно акцентировала я.

— Простите Ваша Светлость. — извинилась он.

— Простите Ее, — вклинилась Катарина, — Ляпнула не подумав. Какой же он мужеложец, коль в дом грехов заглядывал в ночь на…

Не договорила. Встретилась с моим взглядом и так и проглотила конец фразы.

— Ваша Светлость. — обратилась ко мне любимица Джорджа

— Да, Антуана.

— А расскажите нам про Эрла Витторио. Вы же больше всех из нас его видели. Он же и ночевал сегодня в Ваших покоях.

— Что? — удивилась я. — Ночевал?

— Ну да. Как? Мари Вам не рассказала?