Русская Япония - Амир Хисамутдинов

С волнением подошел к двери. Действительно, первая попытка ни к чему не привела: дверь даже не шелохнулась. Пришлось засучить рукава и удвоить усилия. После немалой возни железо чуть дрогнуло, затем заскрипело и наконец нехотя отворилось. Внутри было почти пусто. Небольшой свет проникал через крохотные окошки-иллюминаторы, сделанные в виде креста. Часовня показалась подобием капитанского мостика на корабле, плывущем в прошлое. Тщательно оштукатуренные стены, накрытый целлофаном стол, подставка для свечей, кадило в углу. Прошлое будто бы остановилось здесь, а может, оно решило подождать меня на этой остановке?

На полу, у порожка южного входа, увидел плиту с надписью: «Георгий Александрович Мордвин. Старший офицер клипера «Наездник» капитан 2 ранга скончался 26 ноября 1884 г.».[16] У северного входа другая плита: «Антоний Дмитриевич Баранов. Старший офицер клипера «Вестник» капитан 2 ранга скончался 24 декабря 1887 г.». Вот, оказывается, как необычно выглядят их надгробия. Мемориал, оставшийся навечно!

На стене висели три простенькие иконы: картинки, наклеенные на дерево, — проще некуда. Я заглянул на обратную сторону. На первой, кроме пыли, ничего не обнаружил. На обороте центральной иконы Христа Спасителя было написано по-английски: «Сего воскресения 21 октября 1990 г. в этой часовне Святого Николая в Нагасаки проведена служба митрополитом Питиримом и протоиереем Аркадием (Тущур), на которой присутствовали русские и японцы».

Владыка Питирим, большой друг моряков, принимал участие в международной выставке «Нагасаки-путешествие-90» как сопредседатель правления общества «СССР — Япония». С его благословения в экспозицию выставки были включены предметы церковной утвари и иконы, которые в конце XIX — начале XX века находились на кораблях Тихоокеанской эскадры Российского флота. Теперь стало понятно, что часовня все-таки была названа в честь святого Николая — покровителя моряков, а позднее японские православные стали именовать ее в честь первого православного святого — архиепископа Николая Японского. Откуда-то из иконки выползла верткая ящерица. В ее глазах я будто бы прочитал: «Ну что, доволен? Достаточно с тебя на сегодня!» И в самом деле, на сегодня хватит, а завтра посмотрим! Постоял минутку, помянув русских моряков.

Мои мысли прервали Гриша и Морико, подошедшие с охапками цветов.

— А вот и мы! Мы все время обсуждаем то, что вы рассказали! Мы даже не подозревали, что каждая могила может скрывать человеческую трагедию. Поэтому зашли в цветочный магазин и купили эти цветы.

Рассказав молодым людям историю часовни, показал красивый мраморный памятник в виде католического костела, установленный с южной стороны, прямо над бухтой. Рядом лежал сбитый крест. Надпись гласила, что здесь похоронен Иван Романович Лебедев, купец первой гильдии, родившийся в Иркутске 24 июня 1848 г. Выехав из Кяхты 22 марта 1866 г., он с этого времени жил в Китае: в Ханькоу и других городах. Скончался же в Японии, в деревне Унзен, 15 июля 1886 г. Вот бы и другие памятники сообщали такие подробные биографические сведения!

— А теперь пойдем на север. Там есть могилка ребенка, Михаила Мюльберга. Всего-то он прожил два месяца, скончавшись 4 января 1905 г. Фамилия редкая, в сети Интернет нашел упоминание о подпоручике 12-го ВосточноСибирского стрелкового Его Императорского Высочества Наследника Цесаревича полка Евгении Петровиче Мюльберге, которого наградили 24 октября 1904 г. орденом Св. Георгия 4-й степени. Может, он был отцом этого мальчика?

Чуть поодаль увидели надгробие, отлитое из бетона и отлично сохранившееся, как и надпись на нем. Она свидетельствовала о том, что здесь лежит 37-летний старший инженер-механик броненосца «Наварин» Николай Васильевич Григорьев, умерший 4 сентября 1899 г. Рядом еще более интересное захоронение: 46-летнего Александра Викторовича Щербака — врача, участника Среднеазиатских походов и Русско-турецкой войны 1877–1878 гг. Он был знакомым А. П. Чехова. 9 сентября 1894 г. Щербак скончался в Нагасаки от рака гортани и полости рта. Морико взобралась на четырехгранную колонну, увенчанную книгой, чтобы прочитать надпись. Увы, не только вода точит камень, но и время.

Монументально выглядит огромный валун на могиле 31-летнего лейтенанта Николая Тосселя, скончавшегося 4 февраля 1881 г. Крест, установленный когда-то на вершине, отлетел. Видно, что кто-то пытался его восстановить, но ничего не получилось, и он так и остался лежать, прислоненный к могиле. На снимке, помещенном в японском справочнике, этот крест еще на месте. Кстати, на могиле Щербака мраморный крест также сбит. Когда же это произошло?

Памятник 39-летнему капитану 1-го ранга Николаю Александровичу Астромову, который скончался в Нагасаки 5 апреля 1894 г., тоже немного пострадал: в небольшой нише отсутствует икона. Рядом с ним похоронен еще один ребенок, двухлетняя Александра Михайловская (умерла 22 января 1888). Удивительно, что сохранилось надгробие, выполненное из металла: вполне можно было ожидать, что во время войны его отправили на переплавку. Хорошо сохранился и памятник на месте захоронения Константина Михайловича Доможирова, 37-летнего старшего офицера фрегата «Дмитрий Донской», умершего в Нагасаки 18 апреля 1888 г. Рядом небольшое мраморное надгробие с крестом, которое принадлежит Михаилу Ивановичу Дмитриеву. Он родился 14 октября 1865 г., служил на постройке Уссурийской железной дороги, скончался 31 августа 1897 г.

Дикий камень с искусно выбитой надписью говорит о месте погребения кочегарного унтер-офицера корвета «Рында» Роберта Брауна, чей земной путь окончился 18 мая 1888 г. Почва под камнем так осела, что кажется, чуть копни — и можно увидеть останки. Чуть поодаль могила 38-летнего капитана Восточно-Сибирского стрелкового полка Василия Владимировича Вейланда, скончавшегося 23 октября 1902 г.

В самом углу участка стоит крепкий бетонный монумент: это могила командира крейсера «Джигит» 45-летнего капитана 2-го ранга Карла Петровича Миллера. Памятник смотрит как бы в сторону, хотя в основном надгробия на кладбище обращены на бухту. Напротив, согласно записям, должна быть могила мичмана клипера «Изумруд» Владимира Павловского (скончался в 1866 г.). Так ли это, не проверишь: надгробие без таблички, как и на могиле справа, где должен лежать Ф. Я. Карниолин. Известно, что он приехал в Японию в 1858 г. в числе юнг-кантонистов Первого учебного флотского экипажа Кронштадта, зачисленных в состав первого российского консульства в Хакодате. Скончался он 30-летним 20 августа 1875 г.

Неподалеку стоит памятник с четырехутольный вершиной, крест с которой исчез. Здесь лежит 35-летний лейтенант Петр Петрович Нозиков, служивший на крейсере «Разбойник» и умерший незадолго до Русско-японской войны. Сломана вершина и у памятника-колонны на могиле Елены Васильевны Андреевой, родом из станицы Урюпинской Войска Донского. Она скоропостижно умерла на 23-м году жизни. В надписи на памятнике родные сочли нужным сообщить подробности: «Заболела в 9 часов вечера 10 июня 1907 г. Умерла с 17 на 18 июня в 3 часа 12 минут ночи».