Американский таблоид - Джеймс Эллрой

— Кто за это платит?

— Да все вместе.

— Как это?

— А так: земля принадлежит мне, сооружения строит Управление, Карлос Марчелло выделил триста тысяч на оружие, а Сэм Джианкана подкупил полицию штата. Клановцы платят за вход и торгуют своим товаром, а беженцы четыре часа в день заняты на дорожных работах и половину заработка отчисляют в пользу подразделения.

Жужжал включенный на полную мощность кондиционер. Температура в бункере была — что в твоем иглу.

Пит поежился:

— Ты сказал, что Хадспет и Локхарт будут здесь.

— Хадспет был арестован этим утром за угон; это его третий привод, так что никакого залога. Хотя Эванс здесь. А он неплохой парень, если отбросить религию.

Пит сказал:

— Похоже, он — настоящий психопат. А нам с Бойдом психопаты не нужны.

— Скажем так: вам нужны более презентабельные психопаты.

— Понимай как знаешь. Поскольку Локхарт пока блистал лишь отсутствием, мне бы хотелось побыть с ним здесь пару минут наедине.

— Зачем?

— Любой тип, который разгуливает в белой простыне и капюшоне, должен доказать мне, что он умеет четко разграничивать свои полномочия.

— Дюже сложная фраза для такого, как ты, Пит.

— Не ты первый заметил.

— Это, наверное, оттого, что ты теперь — контрактный агент ЦРУ и общаешься людьми высшего сорта.

— Вроде Эванса?

— Уел. Но навскидку могу сказать, что у этого человека больше заслуг в борьбе с коммунизмом, чем у тебя.

— Коммунизм — помеха для бизнеса. И не стоит притворяться, что он — нечто большее.

Бэнистер сунул за ремень большие пальцы рук:

— Если ты полагаешь, что сказал мудрую вещь, — ты, к сожалению, ошибаешься.

— Да ну?

Бэнистер улыбнулся самодовольной улыбкой:

— Принятие коммунизма равнозначно сочувствию коммунистам. Твой старинный враг Уорд Литтел принимает коммунизм, и один мой друг из Чикаго рассказал мне, что мистер Гувер собирает на него досье, как на сторонника коммунизма. Видишь, до чего может довести такое принятие коммунизма?

Пит защелкал суставами пальцев.

— Пойди приведи Локхарта. Ты знаешь, чего хочет Бойд, — так объясни ему это. И с этого момента попрошу тебя — к черту лекции, ладно?

Бэнистер скривился. Бэнистер открыл, было, рот.

Пит сделал шутливый выпад — как пугают ребенка.

Бэнистер с удвоенной скоростью открыл люк и выбрался наружу.

Тишина и холодок — это было прекрасно. Консервы и выпивка — еще лучше. Да и девочки на стенах были хороши, особенно Мисс Июль.

Если, скажем, русские сбросят атомную бомбу. И ты здесь спрячешься. Могут начаться клаустрофобия и галлюцинации — и покажется, что женщины — настоящие.

Локхарт открыл крышку люка. На нем была испачканная сажей простыня, схваченная поясной кобурой с двумя револьверами.

У него были ярко-рыжие волосы и веснушки. И тягучий выговор уроженца Миссисипи.

— Бабки меня устраивают, и переехать во Флориду я тоже готов. Но вот запрет на линчевание можете засунуть себе в задницу.

Пит двинул ему левой. Дуги Фрэнк устоял на ногах — умение сохранять равновесие на пять с плюсом.

— Да я убивал белых ублюдков вроде тебя быстрей, чем ты только что мне врезал!

Дурацкая бравада: три с минусом.

Пит снова его ударил. Локхарт вытащил револьвер под правой рукой — но курок взводить не стал.

Нервы: пять с плюсом. Осторожность — на четыре с минусом.

Локхарт отер кровь с подбородка.

— Кубинцы мне нравятся. И я могу распространить понятие «превосходства белой расы» и принять вас и ваших парней в мой клан.

Чувство юмора: пять с плюсом.

Локхарт выплюнул выбитый зуб.

— Скажите мне что-нибудь хорошее. Чтобы я поверил, что меня позвали сюда не только затем, чтобы сделать из меня боксерскую грушу.

Пит подмигнул:

— Мистер Бойд и я можем — чисто в качестве бонуса — поспособствовать тому, чтобы Управление подарило тебе собственный клан.

Локхарт живо расшаркался а-ля Степин Фетчит[31]:

— Спасибо, масса! Если бы вы были верны клану, как настоящий белый человек, я бы поцеловал подол вашей простыни!

Пит дал ему по яйцам.

Тот согнулся, но не взвизгнул и не захныкал. Взвел курок своего револьвера — но стрелять не стал.

Словом, прошел по оценкам.

Такси не спеша плелось в центр. Кемпер разложил на своем дипломате кое-какие документы.

На схеме были изображены поделенные на округа штаты первичных выборов. В поперечных колонках значились имена его знакомых представителей местных правоохранительных структур.

Перед теми из них, кого он полагал сторонниками демократов, он ставил галочку. А закоренелых приверженцев великой старой партии, то есть республиканцев, напротив, вычеркивал.

Это было скучнейшее занятие. Джо мог попросту купить Джеку Белый дом.

Уличное движение было до безобразия медленным. Его таксист то и дело кому-то сигналил. Кемпер снова играл сам с собой в «адвоката дьявола» — попрактиковаться в конспирологии никогда не повредит.

Бобби постоянно расспрашивал его о постоянных поездках во Флориду. В его ответах звучало почти негодование.

— Я же отвечаю за передачу в правоохранительные органы материалов комитета, так? А дело Солнечной долины застряло у меня в горле, и, потом, по закону штата Флорида Джек должен победить на общих выборах. И мне надо будет пообщаться с недовольными политикой профсоюза водителями грузовиков.

Такси проезжало трущобы. Он вспомнил об Уорде Литтеле.

Почти месяц они не переписывались и не говорили по телефону. Убийство Д’Онофрио облетело СМИ и осталось нераскрытым. Уорд не позвонил, не написал — словом, никак не прокомментировал произошедшее.

Нужно связаться с Уордом. Нужно установить, стала ли гибель Безумного Сэла следствием того, что он был информатором Уорда.

Водитель остановился у «Сент-Реджиса». Кемпер заплатил по счетчику и быстро направился к стойке.

Его встретил портье. Кемпер сказал:

— Пожалуйста, позвоните в мой номер и попросите мисс Хьюз спуститься ко мне.