Живой щит - Дмитрий Воронин

Снагг ругнулся, поминая незлым тихим словом кретинов охранников, пнул одного из них в бок- тот лишь лениво рыкнул, но просыпаться не захотел. Орк пришел к выводу, что быстрее выполнить приказ самому, чем искать и будить идиота, на которого это дело можно было бы свалить, и нехотя направился в глубь пещеры.

Куча соломы, на которой лежал связанный по рукам и ногам человек, располагалась недалеко от входа. Да и сама пещера была неглубокой единственное, чем она, пожалуй, отличалась от остальных нор в этих скалах, была ее относительная сухость. На этом почему-то настоял вожак, хотя, по мнению Снагга, сырые пещеры были куда более приятными. Впрочем, с вожаком не спорят, это не урод Шварк, вожак — он на то и вожак, чтобы ему подчинялись.

Человек пребывал в беспамятстве. Его руки и ноги были крепко скручены веревкой, хотя сейчас это была излишняя предосторожность. На этот счет у сторожей тоже были соответствующие распоряжения, и, хотя делать это и было довольно противно, Снагг принялся за работу. Развязав узлы, он снял с человека путы, чтобы кровь снова могла свободно струиться по его жилам. Неясно, к чему такие нежности, тем более что этот человек — неслабый маг и шутить с ним опасно. Снагг, на месте вожака, давно убил бы колдуна, но приказ есть приказ — по мнению командира, этот колдун будет неплохим подарком лорду.

Он едва удержался, чтобы не пнуть лежащего без сознания человека. Тот внезапно зашевелился, дыхание стало прерывистым, пальцы на руках слегка зашевелились. Он еще не пришел в себя, но срок близился. Снагг поежился и сплюнул. Бодрствующий маг — опасная штука, он до сих пор помнил запах горелого мяса — это вонял обугленный труп Шлугга. Проклятый маг сжег его на месте, его и еще два десятка отличных бойцов. Они никак не могли достать его, пока вожак не послал нескольких в обход. А потом камень из пращи Шварка влепился магу в башку и он надолго отрубился. За это вожак назначил кретина Шварка командиром…

Подумав, Снагг все же пнул лежащего человека — не сильно, а так, для порядка. Затем подошел к стоявшему в углу бочонку и зачерпнул ковшом неприятно пахнувшую жидкость — она сразу вспенилась, пошла через край, выплескиваясь на лапы орку. Он выругался и пошел обратно. Склонившись над человеком, он кончиком ножа разжал ему зубы и принялся лить в глотку пузырящийся напиток. Человек захлебывался, большая часть жидкости выливалась изо рта, но Снагг продолжал процедуру, пока не убедился, что по крайней мере треть напитка попала по назначению.

Он присел на корточки, ожидая знакомой реакции. Она не заставила себя долго ждать — человек задышал ровнее.

— Ну, падаль, дрыхни дальше, — прошипел он.

Теперь уже, совершенно не торопясь, он принялся связывать руки и ноги пленника. В этом деле Снагг достиг отменного мастерства — будь этот человек хоть трижды магом, развязать веревки он не сможет. Затянув последний узел и убедившись, что пленник не сможет даже шевельнуть руками, орк поплелся к выходу из пещеры. Выходя, он еще раз пнул спящего стражника, но тот по-прежнему не желал просыпаться. У Снагга возникло подозрение, что этот урод приложился к напитку из бочонка — хотя не раз было говорено ублюдкам, что не все то, что пенится, является пивом.

Ладно, теперь его, значит, ничем не поднять, пока время не выйдет. Вожак знатно готовил сонное зелье, никого и никогда оно еще не подводило.

Спустившись с откоса, Снагг остановился перед кучей награбленного добра. Оружие, кухонная утварь, завернутый в холстину здоровенный окорок и тюк с домотканой холстиной — все лежало вперемешку. Хищные глаза высмотрели в этом дерьме неплохую вещицу, и спустя секунду когтистые пальцы держали в руках длинный толстый кинжал.

Профессиональный солдат в сторону этой железки даже не бросил бы взгляда. А если бы и бросил, то тут же равнодушно отвернулся бы. Барахло, дешевка. Больше похоже на неумелую поделку нерадивого ученика, чем на серьезное оружие. Баланс никудышный, клинок откован плохо, да и сталь перекалена, хрупкая, такая легко сломается при ударе.

Впрочем, орку такие тонкости были ни к чему. Он с довольным урчанием сунул кинжал себе за пояс и радостно оскалился — когда добычу будут делить, про клинок никто и не вспомнит, значит, его, Снагга, доля не уменьшится. Тут он краем глаза заметил, что на него кто-то смотрит…

Из-за скалы выступил тролль и буквально прожигал Снагга взглядом. Орк неуклюже склонился — троллей уважать его научили, крепко научили — как-то он проявил неуважение к одному из их племени, так его долго секли плетьми, пока он не начал ползать в пыли и целовать лапы носатого ублюдка. С тех пор Снагг твердо заучил — увидишь тролля в толпе, прояви уважение. А встретишься с ним один на один — считай, что ему не повезло. Можно уроду и шею свернуть. Но тут могло быть слишком много посторонних глаз, и орк еще ниже склонил свою бычью шею.

Тролль повел себя странно — он внимательно осмотрел стоянку, как будто был здесь в первый раз. У Снагга появилось нехорошее предчувствие… хотя, на его взгляд, все тролли были одинаковы, ему вдруг показалось, что этого он видит впервые. К тому же на нем была кольчуга…

И тут до него дошло. Кольчуга, да… ну бывает, ну нравится некоторым уродам таскать на себе холодное железо — сам он такого не выносил. Но этот… мало, что на нем кольчуга, так ведь и плащик был — черный с голубым. Точь-в-точь как у того урода, что связанный в пещере валяется.

— Эй, ты кто? — заорал он, надсаживаясь, вкладывая в крик всю силу.

Хитрый был ход — ежели это свой, ну, поворчит малость. А ежели нет, так от его крика, почитай, пол-лагеря проснется. Вряд ли этот тролль здесь один.

— Снагг! Чего разорался, придурок! — взревел Шварк, роняя с испуга полуобглоданную кость.

Странный тролль, повернув уродливую башку в сторону Шварка, вдруг одним, едва заметным глазу движением, сдернул с перевязи топор и метнул его. Лезвие точно вошло командиру между глаз, брызнули в стороны кровь и мозги. Орк еще какое-то мгновение стоял, затем тяжело рухнул вперед. По его позе ясно было видно — готов.

— А-а-а!!! — завопил Снагг, бросаясь на незваного гостя и с радостью видя, как вскакивают, тараща спросонья глаза, еще мгновение назад мирно спавшие орки. — Ну, теперь не уйдешь, тварь!

Тролль-убийца не принял боя и бросился бежать. Бежал он неловко, похоже, левая рука его не слушалась. Орк припустил за ним, не забывая все время орать остальным, чтобы подключались к погоне. Он заметил черно-голубой плащ, мелькнувший в расселине, в стороне от тропы. По всему видать, этот урод решил спрятаться.

В душе Снагга все пело — вот он, его звездный час, миг, о котором он так давно втайне мечтал, которого ждал, можно сказать, чуть ли не всю жизнь. Сейчас он убьет тролля, и не исподтишка, как ранее, а при всех — о, он с наслаждением будет раз за разом загонять ятаган в корчащееся у его ног тело, какую же радость ему доставит эта картина!

С разбегу влетев в расселину, он внезапно остановился — выход был перегорожен чем-то массивным. Взгляд орка уперся в огромный, колышущийся живот, свисавший между двумя столь же жирными, но твердо стоявшими на земле ногами. Снагг медленно поднимал взгляд, уже понимая, что увидит. И точно, выше чудовищного брюха располагалась массивная грудь, также «украшенная» складками сала, а еще выше торчали две уродливые одноглазые головы. А еще он увидел, как две толстые руки, сжимающие тяжеленную дубину, медленно поднимают это оружие вверх и вот-вот нанесут удар.