Встречи с призраками - Артур Конан Дойль

— Да мне плевать! — ответил владелец гостиницы. — Тут правила устанавливаю я!

— Вы не понимаете. Я готов заплатить любую сумму за лошадей и получить их сейчас, потому что мне необходимо прибыть в Рим как можно скорее!

— Лошадей не будет! — повторил хозяин. — Завтра вы можете их получить, но не сегодня вечером. А если моя гостиница не слишком хороша для вашей милости, то можете ночевать и в карете!

Граф сделал самое разумное в этой ситуации: он приказал поставить карету в сарай, а сам отправился в гостиницу. Через некоторое время он обнаружил, что тут не так уж и плохо, как ожидалось.

Само помещение напоминало барак, унылый и пустой, но зато комнаты оказались большими и довольно чистыми. Заказав на ужин яичницу, граф развел огонь в камине в одной из лучших комнат. После ужина отправился спать, не забыв и о предосторожностях; придвинул маленький столик к изголовью кровати, положил два заряженных пистолета рядом, а также приказал кучеру ночевать напротив двери, но снаружи, как того требовали обычаи времени.

Посреди ночи граф вдруг проснулся с ощущением, что в комнате он не один. Он приподнялся на подушке и огляделся. Лунный свет, отражаясь в маленьком растрескавшемся зеркале, что висело на противоположной стене и находилось довольно высоко от пола, лился прямо в комнату, образуя в ее центре белый серебристый овал. Внутри овала стояла фигура человека, одетого в белую кепку, куртку и брюки, как было принято у каменщиков. Человек пристально смотрел на графа. Тот посмотрел в ответ и протянул руку за пистолетом, но неизвестный произнес:

— Не стреляйте, вы все равно не можете причинить мне вреда, а себе как раз можете. Я пришел кое-что рассказать.

— Что именно?

— Я мертв, мое тело находится под вашей кроватью. — Фигура оставалась на месте, в овале лунного света. — Я был каменщиком Радикофани и поэтому носил белое, в этом одеянии вы меня и видите. Моя жена хотела выйти замуж за другого: за хозяина этой гостиницы. Они заманили меня сюда, напоили и потом убили, мое тело похоронено под тем местом, на котором стоит сейчас ваша кровать. Но я умер со словом «вендетта» на устах, тоска и жажда мести никогда меня не покинут, я не упокоюсь, пока не отомщу. Я знаю, что вы собираетесь в Рим. Когда туда прибудете, идите к комиссару полиции и расскажите ему о том, что видели. Он пришлет сюда людей, чтобы они осмотрели это место, мое тело будет найдено, и я наконец отомщу своим убийцам.

— Хорошо, я сделаю это.

— И вы думаете, я поверю вам на слово? — засмеялся дух. — Я приходил ко многим, и все говорили: «Я сделаю это», но после им казалось, что это все сон, галлюцинация. И прежде чем они достигали Рима, впечатление полностью исчезало и они ничего не предпринимали… Дайте мне руку!

Граф де Ферсен был поражен просьбой, но, будучи храбрым человеком, протянул руку вперед и почувствовал, как что-то коснулось его пальцев. Призрачная фигура исчезла. Остался только лунный свет, старое треснувшее зеркало на стене да шаткая мебель, едва различимая в полумраке. Каменщика нигде не было, лишь за дверью раздавался громкий храп кучера.

До утра граф не мог уснуть. Смотрел, как белый лунный свет постепенно сменяется рассветом, тот превращается в день, — и думал, что образ этой комнаты навсегда врежется ему в память, настолько обостренно он тут все воспринимал. Также граф подумал: то, что произошло ночью, не что иное, как галлюцинация или просто сон, вызванный усталостью от переезда, переутомлением.

Поднявшись, он отправился умываться — и тогда увидел на одном из пальцев старое железное кольцо, которого там не было раньше. Задумался и понял: ночью случилось что угодно, но не галлюцинация.

Утром он уехал в Рим, а когда туда прибыл, то сразу пошел к шведскому послу, которым был тогда некий граф Левенельм. Того очень впечатлила вся история. Но гораздо больше оказался впечатлен младший брат министра, граф Карл Левенельм, поскольку у него имелась весьма любопытная и ценная коллекция крестьянских украшений разных эпох. Когда он увидел кольцо, то определил, что такие украшения изготавливают лишь в одном месте — в горах недалеко от Радикофани.

Все втроем они направились к комиссару полиции. Выслушав их, комиссар тоже оказался поражен.

— Это очень необычная история, — сказал полицейский, — и я вполне склоняюсь к тому, что в этом что-то есть. Но ситуация такова, что я нахожусь на очень важном правительственном посту и не могу просто так послать людей в Радикофани, полагаясь исключительно на слова какого-то призрака. Однако если граф де Ферсен дополнит более существенными деталями свой рассказ, вернувшись в Радикофани, — то дело другое.

Графу не оставалось ничего иного, как отправиться обратно. С ним поехал и Карл Левенельм.

Хозяин и хозяйка были чрезвычайно взволнованы, когда увидели возвращающихся из Рима де Ферсена и Карла вместе с несколькими солдатами.

По приказу графа кровать в комнате отодвинули, доски пола убрали. И обнаружили труп: еще не полностью истлевшее тело каменщика, одетого в белую шапку, куртку и брюки — в таком же виде, как он и явился графу ночью.

Хозяин и его жена не отпирались, поняв, что провидение против них. Они во всем признались, их доставили в Рим и после суда приговорили к смертной казни. Обоих обезглавили в Бокка-делла-Верита…

Граф Карл Левенельм присутствовал при казни, и именно он рассказал об этой истории маркизу де Лавалетту, тот поведал ее лорду Рейвенсворду, а тот уже мне.

Любопытен и такой факт[70]. Оба графа Левенельма были родными сыновьями герцога Судомании, который являлся одним из претендентов на корону Швеции во время политического кризиса, предшествующего избранию Бернадота. В ту ночь, когда он прибыл, чтобы завладеть короной, он был отравлен — врагов у него хватало. Да и сам граф де Ферсен в те дни трагически погиб. Он был очень непопулярен в Стокгольме, и во время публичной процессии по случаю похорон Карла Августа в 1810 году его растерзали, а именно — до смерти забили зонтиками…

Перевод Александра Голикова и Григория Панченко

Леди Уайльд (?). Баньши

Наиболее выдающимся произведением Джейн Франчески Агнес, леди Уайльд (1821–1896), несомненно, является ее сын, знаменитый писатель Оскар Уайльд. Но она и сама была талантливой писательницей, поэтессой (публиковалась под псевдонимом Сперанца, то есть «надежда»), собирательницей ирландского фольклора и, возможно, создательницей его литературных версий — иногда под своим именем, а иногда под разными псевдонимами или вообще анонимно. Такие сложности связаны с тем, что для нее и