Профи из «Вымпела» - Сергей Москвин

Шагая на носках, чтобы не скрипели подошвы полуботинок, Ворон поднялся на пятый этаж, откуда на чердак вела сварная металлическая лестница. Крышка чердачного люка была опущена, но, в отличие от столичных подъездов, замка или элементарной задвижки на ней не оказалось. И Ворон без особого труда приподнял ее. Будь у него при себе оружие, он бы стремительно вынырнул из люка, бросился на пол, откатился в сторону и сейчас вновь вскочил на ноги уже с пальцем на спусковом крючке, в полной готовности к ответному выстрелу. Но оружия нет, и приходится действовать по-другому... Удерживая одной рукой тяжелую металлическую крышку над головой, Ворон выглянул из люка, мгновенно пробежав по углам цепким внимательным взглядом. «Никого!» Придержав крышку, чтобы она с грохотом не упала обратно, Ворон выбрался на чердак. Там было не так уж темно. Одно из чердачных окон оказалось распахнуто настежь, и через него внутрь проникал дневной свет. Подойдя ближе, Ворон понял, что окно не просто распахнуто. Кто-то варварским способом выломал и сорвал с петель одну из деревянных створок. Причем выломал совсем недавно: дерево на изломе даже не потемнело. Тот, кто это сделал, очень спешил попасть на крышу и не стал тратить время на возню с оконными шпингалетами.

Ухватившись за верхний край оконной рамы, Ворон тоже выбрался на крышу. Старое, давно требующее замены кровельное железо предательски загрохотало под его ногами. Ворон беззвучно выругался сквозь зубы и, прихватив с собой выломанную оконную створку в качестве подручного предмета, бросился вверх по скату крыши...

Услышав за спиной сопровождаемый металлическим грохотом топот, Иса поспешно сунул рацию в карман и схватился за пакет со своим автоматом. Правая рука сейчас же нырнула внутрь и, нащупав между складок чужой ветровки ребристый пластик, вцепилась в пистолетную рукоятку. Палец лег на спусковой крючок. Обхватив левой рукой оружие прямо через пакет за цевье и ствольную накладку, Иса ринулся к вентиляционному коробу. Но когда до укрытия оставалось два или три метра, из-за гребня крыши вынырнул тот самый спецназовец, который на пшеничном поле застрелил обоих его бойцов. Только сейчас вместо оружия он держал в руках какой-то деревянный щит. Иса оскалился, мысленно благодаря судьбу за подаренную возможность развалить гяура вместе с его щитом одной очередью. В последний момент русский отшвырнул от себя свой щит. Но, опередив его, Иса вскинул автомат и вдавил до конца спусковой крючок.

Пах! – кашлянув всего один раз, автомат захлебнулся.

«Что за дьявол?!» Ведь он точно помнит, что передвинул флажок предохранителя на автоматический огонь. Уклоняясь от брошенного русским предмета, Иса присел и снова нажал на спуск. Но новых выстрелов не последовало...

Двумя руками террорист держал перед собой полиэтиленовый пакет. Но обыденность предмета не обманула Ворона. Судя по позе, в пакете боевик прятал малогабаритный автомат. Ворона отделяли от террориста шесть метров наклонной крыши. И, чтобы выжить, ему нужно было приблизиться к боевику на расстояние удара. Потому что безоружный человек может победить вооруженного противника только в рукопашной схватке, и никак иначе...

Метнув в лицо террориста оконную створку, Ворон бросился ему под ноги. В то же мгновение раздался приглушенный выстрел – один! И Ворон почувствовал, как у него над головой, чиркнув по волосам, просвистела пуля. Каждое мгновение ожидая новых выстрелов и раздирающей тело острой боли, он кубарем скатился вниз по скату крыши, ощущая ладонями обжигающий жар раскаленной кровли. При этом контрразведчик ни на мгновение не выпускал из вида фигуру террориста. И, оказавшись рядом, расчетливо ударил его ногой в выставленную вперед голень. Террорист, как подрубленный, рухнул прямо на него, со всего маха врезав в грудь стволом своего автомата. Ворон едва не задохнулся от боли. Сердце пропустило очередной удар. А оседлавший его боевик, орудуя автоматом, словно дубиной, попытался ударить его в лицо. Ворон успел наклонить голову, и сокрушающей силы удар террориста пришелся по листу железа, в каких-нибудь десяти сантиметрах от виска контрразведчика. Боевик сейчас же перехватил оружие по-другому и, придавив ствольной коробкой шею своего противника к крыше, принялся его душить. У Ворона потемнело в глазах. Но до того как задыхающийся без кислорода мозг окончательно отключился, он из последних сил ударил боевика раскрытой ладонью в ухо. Голова террориста мотнулась в сторону, хватка ослабла. Ворон сейчас же выдернул автомат из рук убийцы, вместе с пакетом отшвырнул его в сторону и, наконец, с наслаждением сделал глубокий вдох. Воздух со свистом ворвался в легкие, сознание прояснилось.

Зато террорист после проведенного им оглушающего удара пребывал в прострации. Из правого уха, куда и пришелся удар, выкатилась тонкая струйка крови. Видимо, у террориста лопнула барабанная перепонка. Он беспрестанно тряс головой и беспорядочно шарил перед собой руками. Ворон поймал его правую кисть и, заломив руку, припечатал арабского боевика лицом к раскаленному железу. Араб дико заорал. Не обращая внимания на его крики, Ворон заломил террористу за спину вторую руку и стянул ему оба запястья своим брючным ремнем, для чего пришлось сначала снять с ремня футляр с сотовым телефоном.

За время службы в погранотряде ему неоднократно приходилось связывать подручными средствами задержанных нарушителей границы и прямо на месте обыскивать их. Поэтому сейчас Ворон действовал быстро и умело. Сноровисто обыскав захваченного боевика, он вытащил у него из карманов портативную рацию и мобильный телефон и бросил их в пакет вместе с автоматом. Затем волоком подтащил боевика к чердачному окну и, не позволяя ему подняться на ноги, чтобы тот не смог броситься с крыши вниз, втолкнул его на чердак. Сильно ударившись при падении, захваченный боевик разразился длинным ругательством на арабском языке. Но Ворон, наслушавшийся за свою службу в частях специального назначения самых отборных ругательств на русском, чеченском, грузинском, таджикском и арабском языках, давно перестал обращать на них внимание. Не отвечая на злобные выкрики плененного террориста, он спустил его вниз по лестнице и вывел из подъезда. Оказавшись во дворе, бандит попытался сбежать. Но Ворон тут же вздернул его связанные руки вверх. И боевик, согнувшись пополам, на первом же шаге ткнулся лицом в асфальт, ободрав себе лоб и щеку. Это отбило у него охоту к побегу. И когда Ворон вел захваченного террориста через привокзальную площадь, тот уже не пытался освободиться.

* * *

Вместе с задержанным боевиком Ворон поднялся по ступеням, ведущим к зданию вокзала, и протянул руку к входным дверям. Но двери внезапно распахнулись, и он увидел перед собой жилистую мускулистую фигуру своего боевого друга и бывшего командира Антона Овчинникова, одетого в форму железнодорожника. На лице Овчинникова сияла широкая улыбка.

– Этого в дежурку! – скомандовал он неизвестно кому, не сводя с Ворона своих искрящихся задором и энергией глаз.

Из-за его спины тут же вынырнули двое вымпеловцев, в такой же, как на Овчинникове, железнодорожной форме. Они цепко ухватили под мышки связанного террориста и затолкнули в открытые двери.

– Ну! Здорово, дружище! – приветствовал друга Овчинников и, шагнув вперед, заключил Ворона в объятия.