Ледяная птица - Сайфулла Мамаев

– Виктор, никого не слушай. – Мохов положил руку на предплечье прапорщика. – Делай, как я тебе говорю. Втихую собери бойцов… и уходи отсюда. Скоро здесь начнется такое, что…

– Товарищ капитан… – Голос Тараненко дрогнул. – А можно мне с вами? Я ведь долго думал над тем, что вы мне говорили. И все понял.

– Витя, братишка, – Мохов отрицательно дернул головой, – ты даже не представляешь, во что хочешь ввязаться. Это…

– Да плевать! Мы с вами в разных передрягах бывали. И я вас ни разу не подвел. Вы же знаете!

– Знаю, Витя, знаю. Именно потому прошу, а не приказываю.

– Я не уйду.

– А ребята? Если они останутся одни, без командиров…

– Есть же Куликов, пусть он…

– Нет Куликова. И первого взвода нет, – мрачно сказал Валентин. – Погибли они все. За хрен его знает кого погибли. Пусть хоть остальные уцелеют, а для этого их надо увести отсюда как можно дальше. Я очень надеюсь на тебя. Ты должен спасти их, но так, чтобы об этом ни одна живая душа не знала. Если вас перехватят, вали все на меня. Говори, что это я приказал всех собрать и… идти в селение. Понял?

– А если спросят, где вы? Куда их отправить? Где вас точно не будет?

– Куда… Помнишь то место, которое ты нашел, когда спирт искал?

– Помню. – На лице Тараненко появилась грустная улыбка. – Еще бы не помнить!

– Значит, так и скажешь. Что я там прячусь. Тем более что там кое-какое тряпье осталось. Пусть Ваххабит сжует его от злости. Но лучше не попадайся. Сам знаешь, Махмудову сейчас только в кайф злость на ком-нибудь сорвать.

– Да, вот чего-чего, а злости у него в избытке. На всю роту хватило бы. Притащил сюда весь свой отряд. Ходят… заросшие как попы, на всех как на дерьмо смотрят. Бойцы обижаются, говорят, дали бы возможность сойтись один на один, вот тогда видно было бы, чей взгляд тверже.

– Значит, не зря мы их воспитывали. – В голосе Валентина слышалась гордость командира за своих подчиненных. – Теперь сам понимать должен, что таких… мы просто обязаны уберечь. Все, Вить, давай, времени больше нет!

Ротный и его командир взвода обнялись.

– Я… не оставлю вас! Я их отправлю, а сам вернусь, – пообещал Тараненко. – Обязательно вернусь…

Толик едва успел спрятать голову. Он был тронут проявлением настоящих мужских чувств и не хотел, чтобы Мохов узнал, что его подслушивали, и почувствовал себя неловко. Прислонившись спиной к холодному камню, Толик подмигнул Герману, мол, все в порядке, а сам подумал, что, может быть, впервые в жизни завидует Мохову, у которого такой друг. А у него самого найдется ли друг, который без колебаний встанет рядом в миг наивысшей опасности и даже не станет спрашивать: прав он или не прав?

– Все нормально, – сказал Мохов, выходя из-за угла. Глаза его блестели. – Мы можем идти. Все складывается удачно, путь к складским помещениям свободен, а впереди нас прикроют…

Паша Хомяков довольно потянулся. Короткий отдых и сытный обед – что еще нужно, чтобы восстановить силы после прогулки по подземелью? Тем более такой легкой. Паша в людях разбирался неплохо и сразу же почувствовал, что Бронзовый, которого ему поручили сопровождать, вовсе не горит охотничьим азартом. А еще узнал, что тот вот-вот пойдет на повышение и станет Чистильщиком и самым приближенным лицом у Золотого.

Сержант Хомяков как никто другой интересовался големами. Как только Паша узнал о том, что есть существа, превосходящие простых людей своей силой, могуществом, возможностями, он сразу же понял – это для него. Он тоже хочет быть таким. И был первым, после командиров взводов, кто лег под капельницу, чтобы получить свою дозу «Авиценны». Но этого ему показалось мало. Пользуясь тем, что все бегали в поисках пропавшей бочки спирта, Хомяков стащил канистру с раствором и спрятал ее среди пустой тары. Паша был уверен, что, отпивая из нее каждый день по сто, а то и по двести граммов, он наберет такую силу, что Золотой, посмотрев на него, сам захочет сделать его Бронзовым. А то, что встреча с Золотым обязательно произойдет, в этом сержант не сомневался. Не зря же здесь такой комплекс отгрохали. Самый настоящий командный пункт Вторжения. Так что в нужный момент в нем обязательно объявится высшее руководство.

Так и получилось! Правда, с будущим Золотым встретиться пока еще не удалось, но зато расположение его помощника из Москвы Паша точно завоевал. А это уже немало. Теперь бы еще и швед его заметил… С поручением каким-нибудь послал… Или приказал похитить кого-нибудь… Они с Кочаном давно план подготовили, как проявить себя в той или иной обстановке. Славка Воронцов, он хоть и рядовой, но голова работает, и погоняло – Кочан – получил не за то, что дурак, а вовсе наоборот. Такое мог придумать, что и Вахе не снилось. Вот уж кто противный, так это Махмудов. Паша, как станет Бронзовым, сделает все, чтобы выдавить из района тупоголового и крикливого Ваххабита. Не по нему такой важный объект. Или, если Ваха так важен големам, пусть тогда Хомякову дадут какой-нибудь большой город. Он там такой порядок наведет, что… В общем, все еще узнают, кто такой Павел Хомяков!

Но для этого нужно хорошо стартовать, а раз так, необходимо все время держаться на виду у Свенсона и Сартова. Вот кто будет решать, кому кем стать. Надо, чтобы они постоянно чувствовали присутствие такого нужного парня, как он. На это не жаль тратить время.

Так Хомяков и действовал. Зная, что Чистильщик и Бронзовый из Москвы засели в офисе, сержант принял единственное, как он считал, верное решение – принялся неустанно патрулировать коридор, где располагался вход в подземный штаб Мохова, вышагивать из конца в конец и ждать своего часа. Как в кино, что привозили им для патриотического воспитания. «Туда хожу, гуляю! Сюда хожу, гуляю!», говорил старик, отец солдата. Вот и Паша тоже… «гуляет». Уже все трещинки в обеих стенках изучил, пока шествовал «туда» и «сюда».

Неожиданно – Паша как раз дошел до дальнего угла – из коридора, ведущего к подземелью, выскочил прапорщик Тараненко и быстрым шагом направился к выходу на поверхность. Паша прижался к стене, попадаться на глаза взводному не хотелось. Он хоть и не прямой его командир, но в отсутствие лейтенанта Куликова припашет будь здоров! А кому охота выслуживаться перед тем, кто в иерархии големов все равно высоко не поднимется? Прапор он и есть прапор. В армию пошел не за званием, потолок – еще одна звезда на голый погон. Просто не надеется пристроиться на гражданке, вот и пошел.

Хомяков подождал, пока смолкнут звуки шагов командира второго взвода, подошел к повороту, откуда тот вышел, и заглянул за угол. Делать все равно нечего, если големы надумают выходить, он сразу услышит и отсюда. Слава богу, люки открываются не бесшумно. Паша привалился к стене и застыл, томимый скукой, в ожидании хоть какого-то развлечения. Ну ничего, небось скоро с докладами к руководству начнут бегать, не для того же здесь Свенсон, чтобы в тиши кабинета сидеть…

Томился он недолго – из шедшей параллельно галереи донеслись звуки шагов. Шли сразу несколько человек. Интересно! Куликов, что ли, с ребятами возвращается? Или это патруль големов Фаттаха?