Удивительные истории о 90-х - Татьяна Олзоева

– Может хватит о работе-е? Николаю Владимировичу скучно-о, – протянула Ника и подмигнула толстяку.

– Ну что вы. Русский бизнес – как русский бунт. Я это понимаю и готов всячески помочь. Советом, так сказать.

– Seriously? У меня есть маленькая проблема с партией computers… Нужно место для новых.

– Эй, ты же говорил, тебя оштрафу-уют. А ты мне платье обещал от Кардена.

– Ничего страшного, зайка. Николай Владимирович ведь не расскажет наш secret.

– Yes-yes. Нем как рыба.

Через пять минут рассказов Олега о «новейшем чуде техники» и «прорыве в компьютерном бизнесе», у толстяка лоб потел не переставая, а глаза совсем сощурились.

– У меня есть один такой computer в московском офисе. На них можно будет зарабатывать столько, что wow. Можете заехать через месяц. Вернусь из New York с большой партией.

– А нельзя ли пораньше?

– Милый, тебе ведь не нужны проблемы с Варданом Петросовичем? – Ника взяла Олега за руку.

– Shit! Это и впрямь вопрос репутации. Он предзаказан. Подождите месяц, хорошо?

– Я полагаю, что Вардан Петросович вполне согласится на хорошие отступные, – улыбнулся толстяк и подмигнул. – А я еще заберу всю партию старых компьютеров со скидкой.

Еще через несколько минут уговоров Олег сдался и «позвонил» в московский офис. Пообщавшись еще немного, толстяк извинился и, сославшись на дела, ушел довольный.

– Это было… потрясающе, – закатила глаза Ника и рассмеялась.

– Вот так какое-то время и зарабатывал. В итоге клиенты получали IBM, но с другими этикетками. Впрочем, никто не жаловался, – ухмыльнулся Олег. – Мы бы стали отличной командой. Ты классно мне подыграла.

– А то, – подмигнула Ника и допила шампанское.

– О, у меня кое-что есть, – сказал Олег и достал из дипломата склеенную фарфоровую чашечку для кофе.

– Ой, та самая!

– И вот еще. – Он положил рядом открытую коробочку с кольцом.

– Что?! – замерла в удивлении Ника. – Я согласна!

Ника смотрела то на Олега, то на кольцо, то на чашку и, кажется, оцепенела.

– Знаешь, – отвел он взгляд. – Обман же не может быть вечным. Я вышел из бизнеса, а излишки средств пустил на благотворительность.

– Что? – мотнула головой Ника.

– Компы в школы закупал и помогал по мелочи.

– Но машина, ресторан… Ты шутишь?

– Нет, Ника. Машина бывшего работника. У хозяина ресторана должок передо мной. В общем, надоело мне обманывать.

– Нет, ты точно шутишь, Олежек. Нам ведь нужны будут деньги. У меня мама… – нервно улыбнулась Ника.

– Ты не бойся. На жизнь хватит, и маме твоей я отложил порядочную сумму. Счастье ведь не в деньгах. Как раз найду нормальную работу и…

– А ты и впрямь актер… Пыль, значит, в глаза мне пустил, да? – вскочила со стула Ника. – Какая еще нормальная работа?! Помню я твое «нормально». Не буду я в нищете жить. Не. Бу. Ду.

– Почему в нищете? Маму перевезем и…

– Да нет у меня никакой мамы! – выкрикнула Ника. – Нету! Детдомовская я. А деньги твои я на шмотки и рестораны спускала. Не в твоей же халупе макароны жрать!

– Ник!

– Отстань! – расплакалась Ника и схватила сумочку. – Лучше бы я не приходила. Размечталась. Думала, что… Дура!

Она выбежала из ресторана, а Олег покрутил в руках кольцо и вздохнул.

* * *

– Сейчас все покажу, – улыбнулась Нике совсем молоденькая девушка. – Вот тут у нас зал для совещаний, там комната отдыха.

– Ух ты, кризис, а у вас комната для отдыха, и сотрудников нанимаете, – удивилась Ника.

– Директор говорит, что кризис – время возможностей. Между прочим, уже через три месяца после дефолта продажи выросли на десять процентов.

– Фантастика, – прошептала Ника, стараясь не вспоминать, как полгода назад в августе потеряла работу.

– Для собственников компания как семья. За шесть лет с нуля построили. А вот и бухгалтерия, – сказала девушка и открыла матированную стеклянную дверь.

Ника оказалась в большой комнате с тремя столами. За двумя сидели сотрудники, а самый массивный у дальней стены пустовал. Она подошла к нему и оглядела недавно отремонтированный кабинет. Конечно, она готова была взяться за любую работу, но тут ей вообще все нравилось.

Ника еще раз мысленно поблагодарила Олега, который каким-то образом смог дозвониться до нее в общежитие. И это через три года после их расставания в ресторане.

– Слушай, как у тебя сейчас с работой? – спросил он тогда после нескольких минут разговоров о жизни.

– Да не очень, Олежка.

– Знакомым в бухгалтерию нужен спец. Могу порекомендовать. Записывай адрес!

Быстрое собеседование, и вот она в шаге от чудесной работы.

– И-извините, – пробормотал пожилой бухгалтер, оторвав Нику от мечтаний, – не могли бы вы отойти от стола главного бухгалтера, а то он скоро вернется.

– Ника Ивановна, нам сюда, – сказала девушка и вывела из кабинета ошарашенную Нику, которая была уверена, что ей предложат должность главного бухгалтера. – К сожалению, мы пока еще не успели расширить отдел, и ваш стол будет там, где архив.

Кабинет, куда привели Нику, оказался узким, со шкафами, полными папок. В дальнем углу за одним из них скрывался стол.

– Окон, к сожалению, нет, но скоро у нас будет расширение офиса и младшего бухгалтера переведут к остальной команде.

– Младшего?

– Да, а вам не говорили про вакансию?

– Да нет, это я так.

– Хорошо. Вот ваш стол и бумаги, с которыми Олег Николаевич просил сегодня разобраться, – перебила ее девушка, отведя взгляд.

– Олег Николаевич? Кардашов? – замерла от удивления Ника.

– Ну да. Один из собственников и основатель компании.

Голова у Ники закружилась, и она на ватных ногах едва дошла до стола. На гладкой деревянной столешнице стояла склеенная фарфоровая чашка с золотыми бабочками и фиолетовыми лианами.

Восток – дело тонкое, или Старики-разбойники

Восток – дело тонкое. А Владимиру Николаевичу всегда нравилась притягательная древняя восточная культура. Да, вот эта самая, с запахом пряностей, неспешностью вельмож, перемещающихся на слонах или в палантинах (на самом деле паланкинах, но Владимир Николаевич всегда путал эти два слова). Впрочем, может, на слонах они особо не ездили, но Владимир Николаевич никогда не интересовался исторической подоплекой своих фантазий и мечтаний.

Он порой представлял, как по узкой асфальтированной дорожке во дворе между пятиэтажками важно идет большой серый слон. Ступает аккуратно, чтобы не испортить асфальт. Низкие ветви берез шуршат листьями по его ушам. А он их будто не замечает. Идет, переваливается. Размеренно, словно маятник.

А на его широкой шершавой спине сидит Владимир Николаевич. Нет, не на голой спине, конечно. Там или разноцветный восточный ковер, или такая кабинка-беседка. Знаете, как в индийский фильмах? С легкими, воздушными, словно паутина, занавесками, круглыми расписными щитами