По обе стороны фронтира - Алексей Волков

Нет, ночное нападение исключалось. Вернее – не исключалось, но чрезмерно страшным не было. Как не бывает страшной предвиденная опасность.

Тут явно было нечто иное. Но вот что?

– Вокруг тихо, сэр, – доложил дежурный сержант.

Тихо… Конечно, тихо! Словно он сам не слышит! Но скоро уже подъем, далеко в стороны уйдут разведчики-пауни, и будет еще один день похода.

Даже надоело, если честно. Хочется вернуться в цивилизованные места, посидеть в салуне, не напрягаясь и не думая о завтрашнем дне. Да и деньги за экспедицию получить.

Предчувствие не подвело. Даже позавтракать не успели, не говоря уже о прочем. Посыльный индеец примчался наметом, конь в мыле, будто скакал десяток миль, а не две в лучшем случае.

– Арапахо?

– Они. Много.

– К бою! – Что ж, почему бы благородным джентльменам не преподнести еще один урок наглым дикарям?

Сражения ждали. Вряд ли индейцы не попытаются отомстить и уйдут после первого же урока. Но в отряде даже пауни поголовно были вооружены ружьями, пороху хватало, а пушки бьют подальше луков. И уж совсем дивные вещи проделывает картечь с атакующей верховой толпой.

Пехота застыла в двух небольших колоннах, готовых развернуться линиями в сторону противника. Пауни подтянулись вплотную, и лишь дозоры шныряли по окрестностям. А затем в отдалении замаячили конные. С одной стороны, с другой, с третьей…

Не сплошным фронтом, конечно. Точного числа воинов у противника никто не знал, но вряд ли их могло хватить для такого большого кольца. Даже если тут собрались все. На гребнях холмов пока маячили разъезды, а основные силы скрывались, не давая понять, откуда будет нанесен главный удар.

Или индейцы решили атаковать со всех сторон небольшими партиями?

Признаться, подобный вариант для отряда Брукса был самым плохим. Майор предпочел бы одну фронтальную атаку, вне зависимости от того, какое направление считать фронтом. Но тогда хоть не придется вертеть пушки, да и линия – не куцее по малолюдству каре. Поставить пауни на флангах, самим встать в центре, и арапахо в жизни не сумеют одолеть, прорвать строй, зато сами понесут такие потери!

А в нынешнем варианте – еще неизвестно, чем закончится дело. Если союзники подведут, достанется и солдатам. Не разгромят, нет, но неприятности доставят.

– Там еще кто-то… – пробормотал стоявший рядом лейтенант. Помотал головой, словно пытаясь отогнать наваждение, и вновь припал к позорной трубе. – Дьявол!

Майор посмотрел в ту сторону и невольно вздрогнул. Среди индейцев явно мелькали мундиры южных соседей. Как их? Казаки?

Хотя вон там, в противоположном направлении, уже не казаки, а явно регулярная кавалерия. Но откуда?

Словно в подтверждение вдали пропела труба.

Теперь зашевелились и солдаты. Даже они прекрасно понимали – таких инструментов у индейцев просто не может быть. Да и сигнал был довольно знакомый.

К сгрудившемуся в боевом порядке отряду с одного из холмов направлялись трое. Двое явно являлись офицерами, третий – тем самым трубачом, который встревожил пехоту и артиллерию.

Вновь запела труба. Союзники усмотрели, что ближайшие всадники противника держатся на расстоянии, и явно приготовились напасть на троих парламентеров.

– Всем стоять! – заорал Брукс. – Кто тронется с места – расстреляю!

Было добавлено еще несколько фраз из тех, которые никто никогда не рискнет сказать в обществе женщин. Но в обществе мужчин, тем более подчиненных – за милую душу.

– Трубача ко мне! Лейтенант! Вы, кажется, владеете французским и испанским? Поедете со мной!

Не то чтобы Брукс был сторонником дипломатии. Если бы ему противостояли лишь арапахо, то языка пушек было бы достаточно. Но требовалось узнать, что тут делают русские? Мексика далеко, территории тут ничейные, так какого дьявола их занесло в эти края, да еще, может, в немалых силах? Что вообще делает здесь чужая армия? Не хватало еще по недоразумению подраться с другим противником!

Оно, конечно, когда-нибудь придется, но для драки требуется перевес в силах. И поддержка правительства. Чтобы все уже было готово к войне.

Шесть человек сближались подчеркнуто неспешно. Скоро Брукс смог рассмотреть ехавшего во главе парламентеров офицера. В парадной пехотной форме, при орденах и в треуголке с пышным плюмажем, подчеркивающей немалый чин, он держался с некоторым высокомерием, как полагается человеку непростому, занимающему высокий пост.

Брукс мысленно поблагодарил себя за предусмотрительность. Вряд ли русский вельможа путешествовал по прерии с небольшим отрядом. Нет, если такие пускаются в путь, то во главе большой и хорошо вооруженной экспедиции. За его спиной как бы не полк, не считая бесчисленных казаков. А то и бригада.

– Полномочный посланник Наместника Русской Америки полковник Муравьев, – представился русский, когда всадники остановились друг напротив друга.

Говорил он на французском. Впрочем, в таких пределах язык понять было вполне возможно даже без переводчика.

– Майор Брукс. Начальник экспедиции Североамериканских Штатов, – Брукс предпочел родной язык.

Он искренне не понимал, почему должен представляться на каком-то другом, заведомо варварском наречии.

Но русский продемонстрировал бескультурье и на английский переходить не пожелал. Хорошо хоть, второй офицер взял на себя услуги переводчика.

– У меня к вам претензии, господин майор, – Муравьев старательно изображал высокомерие. Он неплохо разбирался в людях и был уверен – другого тона Брукс просто не поймет. – Насколько знаю, ваш отряд напал на селение арапахо. Погибло много народа. В их числе – женщины и дети. Но, согласно недавно заключенному договору, индейцы арапахо являются союзниками России и пользуются покровительством нашего Императора. Надеюсь, вы понимаете, что сие означает?

– Какого договора? – не понял Брукс.

– Вожди племени и Наместник Русской Америки подписали договор о дружбе, в котором ясно и недвусмысленно указываются взаимные союзные обязательства в случае нападения на кого-нибудь третьей стороны, – нарочито скучающе поведал Николай Николаевич. – Поэтому любые военный действия против арапахо трактуются как военные действия против Российской Империи и будут отражаться всей мощью нашего оружия.

Челюсть майора отвисла от изумления. Едва не впервые в жизни он не знал, что сказать. Вернее, сказать хотелось весьма многое, просто на переговорах такие слова были явно недопустимы. Более того – могли быть чреваты самыми непредсказуемыми последствиями. Полковник – значит, все-таки полк. Но какие сволочи!

– На основании вышеизложенного я требую объяснений, – все тем же скучающим тоном продолжил после паузы Муравьев. – На каком основании вы совершили нападение?

Брукс хотя бы отчасти справился с удивлением. Да, он влип. Конгресс и президент позорно прошляпили нарочитый демарш индейцев. Однако становиться козлом отпущения майор не пожелал. За его спиной стояло могучее государство, а против были какие-то варвары.