Романов #01-02 - Владимир Кощеев

— Хорошо, отец, — ответил я. — Польша, так Польша. Всегда хотел побродить по Европе.

Том 2 Глава 5

— Нас там не ждут, — объявил стоящий у люка капитан с гербом Русского царства во всю грудь. — Пленных не берем. Романов, твой выход.

Люк открылся, и я отстегнулся.

— Романов! Где твой парашют?!

— Он мне не нужен.

И я шагнул наружу. Поток воздуха снес меня прочь от стремительно уходящего самолета, завертел. Усилие воли — и дар обхватил мои руки, плоскость вытянулась, соединяя их с телом, образуя энергетические крылья.

Подо мной внизу пылал город. Сложно было рассмотреть детали, но в том, что поляки дошли до центра, сомневаться не приходилось. По всему городу полыхало зарево — тут и там сияли взрывы.

Сложив крылья, я развернулся, чтобы набрать скорость. В наушнике раздавались команды оставшихся на борту солдат. Им предстояло лететь дальше, чтобы зайти в тыл врагу. Моя задача — помочь царской армии в городе и по возможности вывести гражданских.

Земля стремительно приближалась, я расправил крылья, постепенно меняя угол. Улицы завалены обломками, трупами, горящей техникой. Скорректировав полет, я направился к центру и в следующее мгновение увидел, как растекается жидким металлом танк, замерший на раскуроченном асфальте. Экипаж разбегался в стороны, ведя огонь в человека, стоящего в десятке метров от уничтоженной техники. Пули с искрами отлетали от поляка прочь, не достигая одаренного.

Выставив руки вперед, я слил крылья вместе, превращая их в длинное копье, и, укрепив тело, влетел прямо в противника. Удар об одаренного на мгновение оглушил, его смяло, как тряпичную куклу, и я поднялся над поверженным противником. За моей спиной полыхали яркие крылья, подкрашенные для ориентирования солдат. Поле растягивалось в стороны, пока не окутало весь экипаж.

Теперь пули полетели в меня, но бесполезно вязли в щите. Настроив купол так, чтобы под моей охраной остались русские бойцы, я отступил назад и вытащил бесполезный наушник. Поляк умудрился его сжечь своим полем. Как и мой пистолет.

— Живы? — спросил я у сидевшего за наполовину расплавленным танком солдата.

— Живы, — отозвался тот, не зная, как ко мне обращаться.

— Тогда пошли, — велел я, поднимая правую руку.

Не долетевшие до меня куски свинца, все еще висящие в силовом поле, задрожали.

— Эй, пшек! — крикнул я в сторону не прекращающих огонь поляков. — Тебе подарок!..

Толкнув поле ладонью, я послал пули в обратный путь. Их были сотни, и практически ни одна не попала в цель, зато заставила пригнуть головы. Этого времени хватило, чтобы экипаж пришел в движение и открыл ответный огонь более прицельно.

— Вперед! — скомандовал я, и первым пошел на врага.

Глазами выискивая других одаренных, я держал поле перед собой, не позволяя достать нас, и под моим прикрытием четверка солдат шла, как по тренировочному полигону. Напряжение было серьезным, поляки пытались отступать, но их клали мои бойцы, уже отстрелявшие по паре магазинов.

— Стой, — командир экипажа позвал меня, когда мы дошли до первой группы польских трупов.

Команда быстро собрала трофейное оружие.

— Нашивки, — напомнил я, но солдаты и так знали, что делать.

С трупов срывали опознавательные знаки. Позже их предоставят в качестве доказательств на трибунале.

— Готовы, можем идти, — положив руку мне на плечо, объявил командир.

На время краткого отдыха поле я ослабил и сжал, чтобы не тратить лишние силы. Теперь же модифицировал его в объемный куб, по полметра на каждого человека. Это позволит сэкономить ресурс.

— Держимся внутри, — предупредил я. — Пули я остановлю. Кто видит гранаты — кричите. Ракеты — бегите. Все ясно?

— Так точно.

И мы продолжили путь по улице. Группировка, напавшая на танк, была рассеяна, и ловить их для меня уже было бессмысленно. Был бы один, еще бы мог попытаться, но не с группой царских людей за спиной.

Мы прошли по улице до перекрестка, где с ходу вышли во фланг новому вражескому отряду. Поляки вели огонь по укрывшимся за автомобилями русским бойцам, а те огрызались не прицельно, опасаясь высовываться.

Мой экипаж не растерялся, сразу же начав стрелять. Получившие неожиданную поддержку солдаты русской армии, забаррикадировавшиеся покореженными автомобилями, высовывались, чтобы открыть огонь на поражение.

Не прошло и минуты, как последний в этом отряде поляк рухнул на землю. Мои воины не стали тратить время, сразу же прошли к уцелевшим. Не все их них дождались помощи — несколько тел остались на асфальте.

— Связь есть? — спросил я, спокойно шагая в центре светящегося поля.

— Есть, — ответил один из бойцов.

— Отлично, доложи наверх — княжич Романов в городе. И давайте все под щит, у нас не так много времени.

Теперь нас было уже пятнадцать. Я видел, что большинство бойцов — еще только молодые парни, возможно, даже учебу не закончили. Экипаж оказался куда старше и, видимо, опытнее, раз никого не потерял.

— Идем к центру, — велел я, когда радист передал мои слова. — И шевелите ногами, парни, долго я защиту не удержу.

Ночной город, несмотря на отсутствие света, полыхал так, что видимость была практически, как днем. Запах жженой резины забивал дыхание, густой смог поднимался откуда-то с окраин.

Свернув на очередном повороте, я нос к носу вывел солдат на группу поляков, конвоирующих женщин и детей.

— Ложись! — крикнул я, и мои бойцы прицельным огнем срезали врагов, тратя по паре патронов на каждого.

Пленных было человек пятьдесят навскидку. Никого в нормальной одежде — белье и рваные тряпки. Стиснув зубы, я вытянул щит, накрывая их всех, и кивнул стоящему рядом радисту.

— Доложи. Мы их выведем.

Гадать, зачем Речи Посполитой женщины и дети, нужды не было. Рабство никуда не делось. И если не себе в услужение, так уж на продажу их можно пустить. Увести чужих подданных — все равно что вырастить своих. Безжалостная система магии придаст их владельцу сил в награду.

— Командуй, — велел я командиру экипажа, и тот принялся раздавать указания.

Женщин поднимали, приводили в чувство, а я постепенно сужал щит. Силы уходили, но еще на некоторое время их должно хватить. Можем добраться до своих, где о пленниках позаботятся.

— Куда их можно вывести? — спросил я у радиста, и тот принялся уточнять у командования.

— Княжич, два квартала, — отчитался тот, указывая в нужную сторону. — Наша колонна прорвалась.

— Слушайте все, — объявил я. — Возьмите детей на руки. Я не могу держать большую площадь. Но если мы сократим необходимое пространство, моих сил хватит, чтобы вывести вас в безопасность. Идите, плотно прижавшись друг к другу. Видите голубое поле? Сквозь него враг