Танцующая в огненном цветке - Евгений Кривенко

— Вот как?.. Действительно, будто волны холода проходили сквозь тело, когда ты метала молнии.

— Значит, заметил. Этак ты и сам научишься управлять энергиями, если я буду не очень далеко, конечно. Нужна полная настроенность друг на друга.

Донесся мелодичный звонок.

— Гостей извещают, что можно возвращаться в банкетный зал, — сказала Селина. — Все будут расслаблены, а обстановка куда непринужденнее, чем в начале. Не хочешь присоединиться?

Во рту появился неприятный привкус — мало было секса, так еще нацеловался с этой Магдой.

— Не хочу, — сказал Илья. — Давай попрощаемся с хозяином.

Селина невесело улыбнулась: — Тебя перестанут приглашать на такие вечеринки. Как установить с тобой неформальные связи, если взятку заведомо не возьмешь, своих денег полно, а от соблазнительных дамочек отказываешься? Ведь ее не зря посадили напротив тебя — девушка из разряда «делай со мной, что хочешь», такие мужикам нравятся.

Илья вздохнул: — Идем.

Золотопромышленник долго уговаривал остаться, наконец простились.

— Летим домой, — с облегчением сказал Илья. — Помиримся.

— Ну-ну, — сказала Селина.

Ховеры не зависели от погоды: крыша стоянки раздвинулась, и взлетели прямо в метель.

На этот раз Селина хмурилась недолго, а на банкеты и в самом деле приглашали редко — ну и ладно, погрузился в дела. Главное было, как и в Усть-Нере — определить области, где требовались личные усилия, оставив рутинные дела ИИ автономии.

Летом проходила очередная сессия Всемирного конгресса, где Илья теперь состоял в сенате. Сессия проходила в Москве, по традиции выбирали нынешнюю или одну из бывших мировых столиц — везде в свое время были построены величественные здания для этого. Остановились в отеле Огненного цветка, в номере люкс. Селина удовлетворенно вытянулась на кровати.

— И где они берут такие матрасы? Надо заказать для нашей резиденции, а то там никакой… Похоже, Селина, ты совсем отвыкла от монашеской жизни.

На торжественном приеме по случаю открытия сессии они привлекли внимание — молодой губернатор самой обширной административной единицы Всемирной федерации, и Селина, восхитительная в колдовском сиянии изумруда.

Во время заседаний Илья лишь слушал — хотя на сессию выносились только самые важные вопросы, их было слишком много и большинство не затрагивало Колымского края. На вопросы журналистов старался отвечать вдумчиво — касались они в основном добычи платины и, разумеется, школы гейш (при этом телекамеры крупным планом показывали снисходительную улыбку Селины). Голосовал осмотрительно, стараясь занять взвешенную позицию. В результате неожиданно занял довольно высокую позицию в общественном рейтинге сенаторов.

Конечно, посетили Триумфальные сады.

— Все очень аккуратно, — сказала Селина, оглядывая памятник и цветочную композицию. — Кто же за этим следит?..

Но потом отвлеклась, глядя на близкий Каскади-дом.

— Там начался наш путь. Хотя едва не оборвался в самом начале.

— В последнее время ты часто грустишь, — удивился Илья. — С чего это? Тобою все восхищаются.

— Да так… Ладно, тебе завтра на сессию, а я попробую увидеть госпожу Ассоль.

Вернулась поздно и хмурая, но рассказывать ничего не стала.

— У госпожи Ассоль кое-какие проблемы, только это не для огласки. Давай посетим Алтай на обратном пути. Хочется взглянуть на наш заказник.

— Хорошо, — пожал плечами Илья…

В Горно-Алтайске опять взяли глайдер и полетели в Урсул. Снова ужин в приятной дружеской обстановке, Илью поздравили с избранием в губернаторы, рассказывали о делах.

— Народ прибывает, — сказал Максим. — Старообрядцы целую деревню выстроили неподалеку.

— Можно ее посмотреть? — загорелась Селина. — Они пускают к себе?

— Ну, в дом вряд ли пустят, но пообщаться можно. Дела с внешним миром они ведут через меня.

Перед сном Селина вышла походить босиком. Глядя на яркие звезды, вздохнула:

— Если бы Тайша была рядом. Ее мурлыканья так не хватает. Хотя оно и резковато.

Утром Селина обошла вольеры, а потом полетели.

— Лучше бы на лошадях, — с сожалением сказал Максим. — У нас есть конные маршруты к Телецкому озеру. Но я понимаю, у вас мало времени.

— Как-нибудь в другой раз, — вздохнула Селина.

Снова зеленые долины, облака на скалистых вершинах, белоснежный Катунский хребет вдали. Среди леса попадались домики и прямоугольники огородов.

— Некоторые селятся отдельными семьями, — объяснил Максим. — Но с таким расчетом, чтобы собираться на праздники или молитву.

— А кто к вам обычно приезжает? — спросил Илья.

— Больше верующие, уходят от цивилизации. Хватает и сторонников естественного образа жизни.

— Может и ты, Илья, со временем переберешься сюда, — грустно сказала Селина. — Когда надоест губернаторство, да больше двух сроков и нельзя. Женишься, заведешь наконец детей, будете вместе возделывать огород.

— Что? — удивился Илья. — Как это женюсь? Кроме тебя, мне никого не надо.

— А… — задумчиво протянула Селина. — Кажется, мне привиделся не очень вероятный вариант будущего. Не слушаюсь госпожу Ассоль.

Илья вздохнул, что-то странной бывает Селина в последнее время. Помолчали. Наконец в долине показалась деревня среди прихотливо вписанных в рельеф полей.

— Садимся за околицей, — предупредил Максим. — Машинами они пользуются, но летательные аппараты недолюбливают.

Приземлились, и по ухоженной грунтовой дороге вошли в деревню. Добротные бревенчатые дома, яркие цветы за крашеными палисадниками. В конце улицы церквушка с зеленой чешуйчатой кровлей и шестиугольным крестом. Остановились перед большим двухэтажным домом.

— Семьи большие, — сказал Максим, — и строят основательно, как когда-то на русском севере. — Лес рубить позволяем, хотя под присмотром лесничих. Мужики сейчас на покосе, но староста должен быть. Заходить во двор пока не надо.

Он погремел щеколдой. Вскоре дверь дома отворилась, и с крыльца спустился кряжистый мужик с седой головой, в свободной рубахе и портах.

— Здравствуйте, Павел Васильевич, — сказал Максим — Вот гостей привел.

— А одежда, кажется, из холстины, — заинтересованно сказала Селина. — Неужели домотканая?..

Не отвечая на приветствие Максима, староста подошел и уперся цепким взглядом в Селину. Медленно поднял руку, с двумя сложенными пальцами.

— Изыди, сатана, во имя Христово! — громко возгласил он.

Истово перекрестил Селину, и та отшатнулась: — Чего это он?

— Тьфу на тебя, ведьма! — и старик действительно плюнул под ноги Селине. — Не убоюся зла… Эй, Трошка!