Не место для людей - Ник Перумов

Тэль незаметно толкнула господина Дракона в бок. Мол, хватит на мне выезжать, давай сам, Владыка, все ждут твоего слова!..

Виктор выпрямился. «Они не признали твою власть, потому что ты слаб», – пытались внушить ему Изначальные.

Что ж, это мы ещё посмотрим.

– Слушайте меня, стража. Слушайте все. Драконы не кланяются убийцам. Драконы повелевают и покоряют. Драконы – воплощённая справедливость. И то, что Убийца явился как заговор верхушки Стихийных кланов – говорит, что их дело не правое. Они только притворяются, что борются за свободу, на самом деле единственное, что им нужно – это власть для себя, любимых. Разве стало лучше, легче, справедливей жизнь после того, как пал последний Дракон?..

– Нет! Нет, Владыка!

– А значит, мы должны их остановить. И мы их остановим!..

«Даже если его ведёт Нотти. Особенно, если его ведёт Нотти».

* * *

Нотти вновь взмыла над землёй, поднялась так высоко, что реальность начала исчезать, солнце стало живым, мир плоским, магия разлилась повсюду. Небо потемнело почти дочерна, в нём появились крошечные искры звёзд, тоже живые, перемигивающиеся и смеющиеся, будто они беззаботно болтали друг с другом о чём-то весёлом.

Девушка подумала, что она и сама сейчас похожа на звезду, только не на падающую, а на взлетающую. И, наверное, сумела бы долететь до звёзд, поболтать с ними, подружиться… вот только захотела бы она после спуститься назад?

Нет. Это потом. Сейчас важнее Эрик, которого хотят убить главы Стихийных кланов. Она не помнила их, но знала, особенно одного, древнего старика, мага Воздуха. Кажется, именно он научил её обращаться в ветер…

Нотти остановилась в воздухе (хотя был ли ещё тут воздух?), посмотрела на диск Срединного Мира и понеслась вниз.

Сможет ли она помочь?

Почему-то ей казалось, что сможет.

Обязательно успеет и остановит смертельную схватку.

Но она не успела.

Когда огненный шар приземлился рядом с Эриком и расплескался лепестками огня, бой уже закончился.

Эрик стоял окровавленный, избитый, чуть живой… но живой. Маги Воздуха и Воды, Ритор и Торн, неподвижно лежали на камнях, пятная их кровью.

Рядом стоял Всеволод со шпагой в руках.

А за спиной Эрика, то ли придерживая, то ли сдерживая его, стоял Обжора. Как же так, он быстрее её?

– Нотти! – сказал Всеволод, опуская шпагу. – Я думал, это Лэй вернулся…

Он вдруг густо покраснел, отвернулся и выкрикнул:

– Ты что? Тебе не три года, прикройся!

Только сейчас Нотти сообразила, что она опять стоит совершенно обнажённая. И, в отличие от деликатно отвернувшегося Всеволода (значит, он и впрямь её брат?), Эрик смотрит на неё во все глаза, похоже, позабыв и свои раны, и её неожиданное появление.

«Запомни, милая, ничто так не шокирует мужчин, как внезапная нагота, это наше секретное оружие…» – говорила ей когда-то… кто? Мать? Нет… тётя… кто-то вроде тёти… Лой?

– Ты мне парня-то не смущай, не смущай! – рявкнул Обжора. – Он из диких краёв, там такое не принято…

Обжора махнул пухлой ладонью – и в руки Нотти прилетел невесть откуда свалившийся длинный белый плащ. Она взяла его, машинально закуталась. Только теперь и Эрик отвёл взгляд.

– Эрик, ты живой… – сказала Нотти с облегчением.

Парень неловко пожал плечами, словно и сам не был в этом уверен.

– Отпусти его, Обжора! – крикнула Нотти. – Не смей его трогать!

– Отпущу – упадёт, – неожиданно покладисто ответил Обжора. – Не бойся! Разве ж я обижу свою кровиночку, мальчика своего, сиротинушку… Шестнадцать лет не видел, мне ж в те края ход заказан… А ты себя вспомнила, девочка?

Нотти покачала головой.

– Ах, всё не так, всё не эдак… – Обжора будто задумался. – Тяжело тебе, да. Всем нам нынче тяжело. Всем нужен Дракон, всем нужен Убийца.

– Что ты задумал, порождение Хаоса? – Всеволод подошёл к Нотти, глянул на неё мрачно, будто она была виновата, что прилетела голышом. – Учти, отцу уже всё известно. Дракон не прощает предательства.

– Кого же я предал? – задумался Обжора. – Может свою сущность, Прирождённых? Тем, что помог твоему отцу вторжение остановить, отстоять и Срединный Мир, и Изнанку? Нет, не предал, ошибку их исправил. Твоего отца и мать? Нет, я им, как могу, четверть века помогаю. Срок невелик, но и то хорошо. Сестру твою? Так я её направляю, чтоб сущность свою раскрыла и осознала. Да и тебя, уж если на то пошло. Вот Эрика – да, предал, бросил, в мир без магии отправил… Сыночка родненького…

– Не паясничай, – зло ответил Всеволод. – Какой у тебя сын может быть? Ты же порождение магии, ты на такое не способен.

– Так и Драконы с Единорогами – порождение магии, – ответил Обжора с ухмылкой. – А глянь, каких детишек-то родили, загляденье…

Эрик, молчаливо стоявший всё это время, вдруг начал оседать.

– Пора мне, пора, – пробормотал Обжора. – Пойду, подлечу ребёнка…

Он легко взвалил Эрика на плечо, подмигнул Нотти – и исчез. Без всяких красивостей и эффектов. Были – и нет их.

– Ну ты, сестрёнка, любительница неожиданных исчезновений и появлений… – пробормотал Сева. – Магия и порядок, да что же творится!

– Что с ними? – Нотти взглядом показала на неподвижных магов.

– Идём, проверим, – Сева вложил шпагу в ножны. – Тут такая битва была… мама дорогая… не видел бы своими глазами – не поверил бы…

Вначале они подошли к Торну.

Водяной маг был мёртв. Где-то в глубине своей исчезнувшей памяти Нотти ощущала воспоминание о Торне. Он был силён, он был коварен, он был врагом… и вот он ушёл навсегда.

– Я не буду о нём жалеть, – сказала Нотти.

– И я не буду, – согласился Всеволод. – И не потому, что он нас всех ненавидел, Драконов былого и грядущего. Нам его любовь не нужна. И даже не потому, что он отца едва не убил, когда тот в Срединный Мир явился.

Сева помолчал, глядя на неподвижное тело мага. Тот казался сейчас совсем старым, беспомощным и не опасным.

– Отец его простил. Ну понятно, он же за всех в ответе, он Властитель, а это политика, искусство компромиссов… Чтобы не было войны, чтобы был порядок и спокойствие… Только не со всеми так можно, не все понимают прощение. Видишь, чего он натворил? Сам в свои силки и попался. Сам и виноват. Никакой жалости.

Не сговариваясь, они двинулись дальше, к Ритору.

И тут их ждала неожиданность.

Маг Воздуха был жив.

Лежал ничком, глядя в небо. Тяжело, с пузырящейся на губах кровавой пеной, дышал.

И смотрел на них – спокойно, будто экономя силы.

– Ритор… – с горечью сказал Сева. – Ну что же ты, а? Зачем ты снова в это ввязался? Снова интриги, снова Убийца!