Святые Враджа - О.Б.Л. Капур
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Однако, как-то долг торговцам вырос до двух с половиной тысяч рупий. Деньги ниоткуда не поступали. Баба стал сильно беспокоиться. Через какое-то время пришёл человек и доложил: «Из Бомбея приехал Сетх[153] Говинда Дас. Он очень заинтересован в служении вайшнавам. Он узнал, что в Вашем ашраме постоянно организуется служение вайшнавам, из-за чего у Вас появился долг в размере двух с половиной тысяч рупий. Сетх послал Вам эти деньги, чтобы Вы смогли погасить долг».
Посланец положил перед Бабой кошель с объявленной суммой. Баба некоторое время с изумлением глядел на него, затем спросил: «Где сейчас этот Сетх?» Человек ответил: «Он остановился возле Шрингаравата. Вечером он придёт к Вам на даршан». После этих слов посланец поклонился Бабе и ушёл.
Баба вечером долго ждал Сетха, но тот не пришёл. Тогда он послал своих людей разузнать о нём в различные места, близлежащие к Шрингаравату, но его не нашли.
Кто такой Сетх Говинда Дас? Кем был человёк, принёсший кошель с деньгами? Эти вопросы оставались под покровом мистики. Югал Баба часто думал, кем мог быть этот посланник, кроме, как не самим Сетхом Говиндой Дасом? И кем был необычайно щедрый Сетх Говинда Дас, кроме, как не самим Говиндаджи? В любое время, когда такие мысли приходили ему на ум, по его телу пробегали мурашки и на глаза наворачивались слёзы.
Однажды полицейский увидел дровосека, везущего по Вриндавану дрова на двадцати ослах. Он предположил, что дрова — ворованные и приказал дровосеку направить свой обоз в полицейский участок.
«Почему?» — спросил дровосек.
«Потому что дрова ворованные».
«Нет, эти дрова для Югала Даса Бабаджи. Он купил их для проведения фестиваля».
«Ты говоришь ложь. Я сам узнаю у Бабы. Иди за мной».
Полицейский вместе с дровосеком пришёл в ашрам Бабы и спросил: «Баба! Эти дрова для Вас? Вы просили доставить их?»
Баба, в действительности, готовился к фестивалю, который должен был начаться на следующий день. Он купил всё необходимое за исключением дров. Магазин, где Баба обычно покупал топливо, отказался снабжать его дровами, поскольку он не оплатил прежние закупки. Поэтому он сильно волновался. Когда полисмен задал ему этот вопрос, Баба услышал, как кто-то шепнул ему на ухо: «Скажи, да. Я отдал распоряжение». Баба повторил эти слова и, повернувшись к дровосеку, указал на угол в ашраме, сказав: «Складывай дрова здесь».
Полицейский был удовлетворён. После того, как дровосек разгрузил свой обоз, Баба сказал ему: «Приходи через три или четыре дня за своими деньгами».
Дровосек ответил: «Баба! Вам не нужно беспокоиться о деньгах. Дрова ворованные. Вы спасли меня от полиции. Это стоит дороже, чем подношение дровами».
После того, как дровосек отошёл на некоторое расстояние, он исчез вместе с ослами. Кем был этот дровосек? Не был ли он той же самой личностью, которая приходила под видом Сетха Говинда Даса? Кто-то может подумать, что он не мог быть той же личностью, поскольку Господь не врёт, не ворует и не делает ничего безнравственного. Но разве шастры не говорят, что нет ничего аморального или морального в том, чего бы Он не сделал для своего преданного?
Югал Дас Баба служил вайшнавам всю свою жизнь и никогда не принимал служения от них. В 1941-м году он в девяностолетием возрасте внезапно оставил тело. В это время Баба также не позволял никому служить себе, но когда испытывал трудности, сам Говинда всегда помогал ему. Господь не мог поступать иначе.
Гвария Баба
В Индии во времена правления Британской империи было много независимых царств, управляемых раджами. Одно из них было Датия. Раджа Датии обожал крокодилов. В огромном количестве он содержал их в обширном пруде. Охранник присматривал за прудом и не позволял людям приближаться к воде. Но однажды он в изумлении увидел молодого Бабаджи, стоящего в водоёме. Охранник закричал: «О, Баба! Выбирайся из воды. Разве ты не видишь крокодилов? Они сожрут тебя в одну секунду!» Баба продолжал оставаться среди зубастых тварей, спокойный и неподвижный. Он, или не слышал предостережений охранника, или не обращал на них внимания. Возможно, Баба к тому же, или не осознавал угрожающую ему опасность, или пренебрегал ею.
Охранник несколько раз подряд криком предостерёг Бабу, но безрезультатно и, в конце концов, прокричал: «Если ты не выйдешь оттуда, я доложу радже, и тебя накажут». И всё же Баба, казалось, был глух и нем.
Охранник отправился к радже и доложил ему о случившемся. Раджа пришёл со своей свитой. Он приказал Бабе выйти из пруда и пригрозил наказать, если тот не подчинится. Царские угрозы также оказались не услышаны. Раджа удивился непреклонности и бесстрашию незнакомца. Его любопытство очень сильно возросло, когда он увидел последнего, стоящего неподвижно и умиротворённо, как будто бы он находился в самадхи, а вокруг него — плавающих крокодилов, даже не приближающихся к нему. Раджа повелел нескольким придворным из своей свиты остаться у водоёма и привести незнакомца во дворец, когда тот выйдет из воды.
Молодой Баба стал всеобщим предметом для разговоров в городе. Большинство граждан говорило, что он сумасшедший, кто-то доказывал, что Баба по какой-то причине разочаровался в жизни и хотел покончить с нею, бросившись в пасть крокодила. Однако, некоторые решили, что Баба был махапурушей, по причине сияния, исходившего от его лица.
Как только молодец вышел из воды, его привели к радже. Радже не пришлось долго разговаривать с незнакомцем, чтобы понять, что перед ним действительно стоит махапуруша. Он хорошо отнёсся к Бабе и настоял, чтобы тот оставался в Датие, по крайней мере, на некоторое время, чтобы благословить своим присутствием его самого и подвластных ему людей. Баба остался в царском дворце.
Молодой Бабаджи родился в 1843-м году в брахманской семье Бундел Кханд. У него были сильные самскары бхакти. Его родители предчувствовали, что сын отречётся от мира. Поэтому они женили его на очень красивой девушке, когда ему исполнилось только шестнадцать лет. Но женитьба не смогла держать его долго привязанным к мирской жизни. Он отрёкся от мира, будучи довольно молодым и стал тут и там бродить в поисках Кришны. Он обычно называл Его Яра, что значит, закадычный друг. Неизвестно, принимал ли он инициацию у кого-либо, или нет.